Юлия Пушкарева - Клинки и крылья [СИ]

Может, Шляпа вообще считался таким же чудаком и изгоем среди своих сородичей, как Бадвагур в Гха'а?

Или как сам Альен — среди людей?…

Он вошёл, не снимая с себя чары Хаоса. Зал был круглым, как святилище духов, но очень уютным и светлым. Золотые стены Эанвалле здесь обросли изнутри лишайником, обтянулись плющом и (проклятье…) терновыми шипами. Неведомо как впившись корнями в пол, тут разрослись пышные кусты; мерцающие светлячки скользили над ними, то и дело задевая ветки. За высокими окнами, которые слегка портили иллюзию леса, ворчливо грохотал гром.

Будет гроза.

Альен прокрался чуть дальше и разглядел, откуда шёл запах выпечки: троица боуги с аппетитом завтракала, поедая румяный пирог. Поднос и деревянные миски они расставили прямо на травянистом полу, возле приличной — в рост Альена — кучи золотых монет. Один из боуги, обладатель особенно хитрого лица и остренького носа, полулежал, опираясь спиной на эту кучу, и разглагольствовал с куском пирога в ручке. Он был совсем крошечным — должно быть, ребёнок; Альена почему-то неприятно покоробили развязность его позы и блестящие безуминкой жёлтые глаза.

— Ручаюсь, что у неё ничего не выйдет, — он зевнул, отмахнувшись от собеседника. — Тааль-Шийи — безвольная рохля. Я слышал её разговор с Даной и Вирапи… Даже они, по-моему, от неё ничего не ждут. Они разочаровались.

— Опять подслушивал?… Она говорила с духами, Ришо, — напомнила тоненькая, как зелёная тросточка, боуги в пышном платье. — Она понимает язык всего живого… Магия изменила ей тело — всё для того, чтобы остановить бессмертных. Мы не должны недооценивать её.

— Ой, да полно!.. — раздражённо поморщившись, Ришо доел пирог и вытащил из чехла на пояске большой нож. Острый, ничем не примечательный (лишь по рукояти тянется резьба — дубовые листья); но зеркало Альена в очередной раз толкнуло изнутри рамку. Он вздохнул: удивительно будет, если зеркало вообще выдержит его пребывание в Храме… Чем бы ни был нож, на нём — стоящее колдовство. — Я забрал у неё семейный нож Даны и Вирапи, пока мы перемещались из-под Холма, а она ничего не заметила. Наплёл ей чего хотел, и она поверила… Она даже блоки на мысли ставить не может. Вы правда верите, что такая разиня остановит господ?… В итоге она сделает всё, что они ей скажут.

— К тому же магии в ней не больше, чем в моих ботинках, — недобро улыбнулась женщина, дёрнув острыми ушами. Изящной ножкой она подвинула поднос с пирогом, и Альен увидел небольшую бледно-зелёную сферу, встроенную в пол; светлячки, разлетаясь по всему залу, чаще всего устремлялись к ней. Альен чувствовал мощный поток Силы, хлещущий оттуда; именно сфера была подлинным центром зала боуги и, кажется, этой части Храма в целом.

Альен замер, вжимаясь спиной в замшелую стену. Если учесть то, что ему вчера рассказали о подготовке к обряду наложения Уз, скоро он увидит нечто важное…

Зелёная Шляпа обязан узнать о здешних делах. Надо только найти способ предупредить его.

И ещё — уговорить вмешаться в войну Хелт. Боуги, видимо, сильны в магии гораздо больше, чем он думал; не пришло ли для Шляпы время выбраться из своей зачарованной гостиницы?…

Каждая мышца Альена уже дрожала от нетерпения. Ливень бы хлынул, что ли… Тебе нравится, волшебник? — злорадно шептал Хаос внутри него. Подслушивать — это отвратительно, но тебе нравится, не так ли? Заставляет ощущать свою силу?…

Ну вот, теперь этот голос напоминает о Сен-Ти-Йи… Ещё не хватало. Это ради общего блага. Ради блага.

Альен взглянул на терновые шипы под потолком. Невыносимо похожи на те, с чердака Кинбралана — из той лунной ночи, когда он узнал о смерти Фиенни… И на те, что никак не отпустят сердце. Наваждение. Ещё и ножик, который всё вертел в руках этот ребёнок-зверёныш, отчего-то не давал покоя; зачем боуги подарили его Тааль?…

— В итоге — пожалуй, она им подчинится, — кивнул другой боуги, постарше; волосы у него были не рыжими, а зловеще-красными, лицо — задумчивым и усталым. — Но кто знает, сколько времени на это уйдёт?… А бессмертные уже торопятся. Двуликий-ворон, с которым часто болтает Цидиус, недавно всё каркал мне в уши… Мол, на материке за морем, в Обетованном смертных, недолго ещё продержится такое же благоприятное для господ положение, как теперь.

— Ну, на то он и ворон, чтобы каркать, Лорри… Господам хватит времени. Тааль-Шийи они быстро обработают.

Ришо легкомысленно подбросил нож, и тот, несколько раз перевернувшись в воздухе, точно рукоятью лёг ему в ладошку. Альену почему-то представилось, как Тааль спит колдовским сном в этом же (хоть и потенциально бесконечном) здании, как она беспомощна сейчас — жертвенный ягнёнок, ничего больше… Он стиснул зубы так, что скулы свело. Раскаты грома приблизились, отвечая Хаосу у него в груди.

Крадущиеся (можно сказать, умело крадущиеся) шаги за спиной, робкое покашливание… Ривэн. Как вовремя.

— Я, наверное, пол-Храма обшарил, пока искал тебя, — прошептал дорелиец ему в ухо; Альен, со своим непрошенно обострившимся слухом, опять заметил, как зачастил его пульс. Кажется, боуги не увидели Ривэна — но это лишь вопрос времени…

— И как нашёл? — выдохнул он, не разжимая губ. — Я под охранными чарами.

Ривэн предусмотрительно не стал выходить из-за его плеча. Сонно усмехнулся — наверняка только что сумел расстаться с подушкой…

И чем, интересно, Альен Тоури, недолорд из Ти'арга, заслужил это испытание в числе прочих? Некромантией или плохими стихами?…

— Ну, просто я вор, — неуверенно хихикнул Ривэн. — Думаю, дело в этом.

— Это не блокирует чары Хаоса.

— Я хороший вор.

Весьма самонадеянно, если вспомнить его прошлое… Альен вообще ни секунды не сомневался, что на рынках Дьерна и Энтора Ривэна ловили за руку чаще других карманников. А к делам покрупнее, надо полагать, и близко не подпускали.

И всё-таки… Альен смотрел, как боуги рассаживаются вокруг зелёной сферы; их личики обрели внезапную серьёзность. Женщина, подобрав юбки, опустилась на колени и приложила к сфере пальчики с полупрозрачными перепонками.

— Потому мы и должны помогать господам ещё больше и старательнее, чем всегда, — горячо объявила она. — Вы оба готовы?

— Я-то всегда готов, — угрюмо бросил Лорри. — Пусть только наш юнец оставит игрушки.

Ришо обиженно надул губы и спрятал нож.

Около красноволосого Лорри, на траве, Альен к этому времени уже заметил целый набор — раскрытую позолоченную коробочку — с крошечными горшками-напёрстками. В них, скорее всего, как раз то колдовское масло, которого он лишился в Минши… То, что сейчас так нужно.

И вор Ривэн недоумевающе сопит ему в лопатку.

Шанс это или лишь новое искушение? Неужели Золотой Храм тоже играет с ним?…