Юлия Пушкарева - Клинки и крылья [СИ]

Ну, относительно открыто…

Ещё Альен сообщил кое-что очень важное: ключ к той мучительной загадке, из-за которой пиво всё чаще казалось Шляпе горьким, а постель — жёсткой. Он открыл способ, с помощью которого Хелт всё это время общалась с тауриллиан.

— Рядом с Храмом живёт племя Двуликих. Их вожак — женщина-лисица с фиолетовой шерстью, — скороговоркой шептал Альен в сознании Шляпы: у него было мало времени, действие масла заканчивалось, да и голос из-за помех с магией доносился глухо, будто из колодца. — Сегодня мы разговорились, и я узнал, что в дружественном им племени, Двуликих-волков, когда-то погиб белый детёныш…

— Ну, ничего удивительного, волчата часто погибают, — осторожно сказал тогда Шляпа. — Оборотнем вообще быть опасно, волшебник. Напомни это своей ложной Сен-Ти-Йи, если представится случай…

— Дослушай! — раздражённо бросил Альен, и Шляпа улыбнулся, различив тон истинного Повелителя Хаоса. — Лисица рассказала, что тауриллиан забрали себе труп и сделали с ним… Что-то необычное.

— Что-то тёмное? — подсказал Шляпа. — Подняли некромантией?

— Не совсем. Насколько я понял, это была серия заклятий, крайне сложных, со вживлением в разум, операцией и… А впрочем, неважно. Они добились того, что сохранили волчонку сознание и жизнь, но в особом виде. «Он больше никогда не двуногий. Он совсем без ног». Так выразилась лисица.

— Звучит загадочно… — протянул Шляпа. — То есть ему вернули жизнь, но отобрали умение превращаться в человека? А при чём здесь Хелт?

— Это не все слова. «Он совсем без ног, и его пастью говорят бессмертные»… А теперь слушай внимательно. На стене в покоях Хелт Ривэн видел голову белого волка — чучело. Говорят, она повсюду возит его с собой. Якобы это подарок, охотничий трофей, но…

— Я понял! — вскричал Шляпа. От возбуждения он сбросил облик человека, засверкал золотым шитьём на кафтанчике и пустился в пляс по кухне. — Ты гениален, волшебник!.. Закрой разрыв, вернись, и я тебя расцелую!

— Не приведи Хаос, — с мрачной шутливостью отозвался Альен, и связь оборвалась: чары масла себя исчерпали.

На другое утро Зелёная Шляпа и отправился в Академию с письмом из Кезорре.

На Линтьеля у него были свои планы.

…Дочитав письмо, кезоррианец медленно отложил его. По лицу всё ещё невозможно было угадать, что он чувствует, но воздух в приёмной словно сгустился и потемнел. Шляпа сник: мало приятного в том, чтобы сообщать о смерти, тем более — о смерти невинного… Что и говорить, Хаос знатно порезвился в Обетованном.

— Подписано: Челла, волшебница из Дома Ринтарре, — бесцветным голосом отметил менестрель. — Откуда у неё такие сведения и почему я должен полагаться на её надёжность?

«Ах ты, осторожный крысёнок», — беззлобно подумал Шляпа.

— Челла — моя старая подруга. Она трудилась на свой Дом под прикрытием: была служанкой семьи эра Альи, первым и постоянным свидетелем всех событий. К сожалению, о сговоре Лауры с магами-убийцами она узнала слишком поздно, уже после всего, потому и не успела предотвратить… Эра Алья скончалась у неё на руках, и сейчас Челла безутешна.

— Да, это я прочёл…

Линтьель откинулся на спинку кресла и закрыл руками лицо. Его безупречной-подтянутой сдержанности как не бывало; Шляпа молча смотрел, как длинные пальцы в приступе звериной скорби впиваются в волосы…

— Лаура… — он простонал фразу на кезоррианском. «Лаурина, половинка моя», — перевёл Шляпа и уставился в пол.

Только этого не хватало. А ещё предатель, хладнокровный убийца… Одно слово — люди.

— Это сделали сторонники королевы Хелт, господин Эсте. Они подло обманули и Вас, и Вашу сестру. Не удивлюсь, если её северное величество обо всём знала, но не сообщила Вам…

Линтьель встал и прошёлся вдоль стола. С горькой усмешкой снял чехол с одной из лир; струны издали тонкий, печальный перезвон.

— Я тоже не удивлюсь, если это так. Но что Вы предлагаете? Месть? — он покачал головой. — Слишком поздно, глупо и… почти невозможно.

— Но Вы уже задумались об этом. Сами… Господин Эсте, я знаю, кто Вы, — Шляпа понизил голос. — Бывших Когтей не бывает, как и бывших адептов Дома Агерлан. С каких пор Вы стали рыцарем королевы Хелт? Или с каких пор она стала непогрешимой?…

Линтьель провёл пальцами по струнам лиры и на миг зажмурился. Шляпа не увидел, но почувствовал, что на двери вспыхнул охранный знак: теперь снаружи нельзя услышать ни звука из того, что происходит в приёмной.

— С тех пор, как она борется за дело, в которое я верю. За возвращение и власть магии.

— Смертельной, порабощающей магии.

— На пути к истине жертвы неизбежны.

— Путь к истине не заливают кровью, — почти шёпотом сказал Шляпа, отечески улыбнувшись. — К ней не идут так, как это делает королева или новые власти Кезорре. Или бессмертные за океаном. И Вам это известно, господин Эсте…

— Понятия не имею, кто Вы такой и почему так много знаете, — устало произнёс Линтьель. — И не намерен выяснять, уважаемый трактирщик. Зато для меня очевидно, что я присягнул её величеству, а наш разговор пахнет изменой.

— И, тем не менее, Вы продолжаете его, — щёлкнув пальцами, Шляпа извлёк из воздуха золотую монетку и улыбнулся ещё шире: монетка была кезоррианской. — Не лгите себе, господин Эсте. Разве любовь к сестре, связь с ней, верность её памяти не важны для Вас, а оскорбление недостаточно глубоко?… Я помню, как Вы дивно пели и играли в моей гостинице два года назад. А ещё я помню, что в тот же вечер на втором этаже был убит лорд Вилру, приехавший из Дорелии. Ваш покровитель, лорд Заэру, как раз накануне обвинил его в государственной измене… Он продался королю Тоальву, не так ли? Возил сведения в Академию?…

Линтьель молчал, прожигая Шляпу тёмными глазами. Трактирщик подул на монетку, и она превратилась в кинжал с золотой рукоятью — изящный и тонкий, кезоррианской ковки. Он догадывался, что под курткой менестреля скрывается нечто похожее.

— Не отказывайтесь от того, кто Вы есть. Вас обманули. Королева Хелт Вас просто использует. Каждому ясно, что лорд Заэру не поступил бы так… Но дело даже не в нём — исключительно в Вас. У Вас появился шанс не только отомстить за сестру, но и остановить Великую войну. Хватит служить то одним, то другим, господин Эсте. И менестрель, и убийца всегда выбирают сами. Сделайте же свой выбор — свободный, как подобает мужчине.

И Шляпа протянул Линтьелю кинжал рукоятью вперёд. Мысленно он отсчитывал секунды: одна… две… три…

Кезоррианец принял оружие, отложив лиру. С мнимой рассеянностью повертел кинжал в руках:

— Хорошая работа… Но подчёркиваю: я ни на что не соглашаюсь, кто бы ни подослал Вас.

— О, разумеется. Но и ни от чего не отказываетесь, верно? — вкрадчиво спросил Шляпа. Он торжествовал.