Юлия Пушкарева - Тени и зеркала [СИ]

— Где?

Это было всё, что требовалось Ривэну. Он заранее встал поближе к полочке с диадемой и теперь, схватив её, бесшумно засунул в мешок — шкурки обезопасили от возможного звука. А взамен достал другую — очень похожую подделку из местной ювелирной лавочки, которую присмотрел ещё на прошлой неделе. И бережно водрузил на то же место. Конечно, камень совсем другой, и даже обхват различается, но где уж Уддину обратить внимание на такие тонкости…

Вот колдунья заметит сразу, это уж точно. Но Ривэн к тому времени будет уже далеко.

Вся операция заняла пару секунд; каждое движение Ривэн просчитал с математической точностью. Когда Уддин снова развернулся, он с самым честным на свете лицом копался в мешке, доставая очередную шкурку.

— Голова волка, разве не видишь? — со своей забавной гордостью протянул альсунгец. Ривэн подобострастно кивнул; кажется, он действительно ткнул пальцем в единственный примечательный объект покоев. Над входом висела громадная волчья голова, довольно устрашающая: шерсть серебрится, как диадема у него в мешке, в жёлтых глазищах будто горят маленькие молнии. И клыки те ещё — более чем внушительные клыки… Ривэн порадовался, что никогда не видел волков живьём. Сейчас он был способен обрадоваться чему угодно.

— Искусная работа. А из чего это?

— Как из чего? — Уддин не понял вопроса. — Это голова волка, я же говорю. Конгвар… То есть, король Конгвар как-то убил его на охоте и преподнёс госпоже. Иногда она мастерит чучела. Ну, для развлечения.

— О… — только и смог произнести Ривэн. — Знаешь, пожалуй, ты прав, пойдём. Мне что-то нехорошо.

Зима настала суровая — казалось, что альсунгцы привезли морозы с собой. Из своих мрачных краёв, где ночи тянутся дольше дней, а песни и сказки всегда кончаются смертью.

Постоялый двор «Зелёная шляпа» на обочине одного из торговых трактов, ведущих к Хаэдрану с юга, занесло снегом по самые окна на первом этаже. Впрочем, хозяин гостиницы — высокий огненно-рыжий человек с вечной щетиной — почему-то расчищал его собственноручно, без жалоб и ворчания. Сосульки над входом он тоже сбивал сам, улыбаясь их весёлому звяканью, а потом шёл на кухню — присмотреть за обедом для постояльцев, или протопить комнаты, или проверить счета. Дел всегда хватало.

Хозяин «Зелёной шляпы» обосновался тут очень давно. Никто не знал точно, откуда он и сколько ему лет — даже имя забылось. Зато ярко-зелёная охотничья шапка на рыжей макушке легко подарила и прозвище ему, и вывеску его заведению. «Зелёную шляпу» знали все — как большой, гостеприимный дом, где самые чистые комнаты и самая сытная еда во всём Ти'арге. Её дубовые двери были открыты круглыми сутками — для выходцев из всех королевств, от лордов до бедняков.

Даже начавшаяся война почему-то миновала «Зелёную шляпу». Альсунгские войска как-то удачно обошли её, стоявшую далековато от Хаэдрана и гор, на границе с богатым югом. Остались на севере или двинулись дальше, обойдя этот участок тракта аккуратной петлёй. Никто не задавался вопросом, почему так случилось, но местные крестьяне, фермеры и рыбаки кивали одобрительно. «Зелёная Шляпа знает своё дело», — говорили они. Зелёная Шляпа только улыбался да изредка невинно шутил.

Сюда-то и подался Ривэн в бега, вместе со своим безрассудно добытым сокровищем, под чужим именем и в новой одежде. В «Зелёной шляпе» он сидел уже третий день — тише воды, ниже травы, — размышляя, что делать дальше. В Хаэдране его, конечно, ищут — а может быть, и в окрестностях. Зависит от того, насколько дорога королеве Хелт диадема… А судя по тому, что она вообще не привезла из Альсунга других украшений, — очень дорога.

Ривэн поморщился, грея замёрзшие руки о кружку с травяным чаем. Он только что пообедал и сидел в общем зале, тщетно пытаясь сосредоточиться. Нужно найти ювелира или хорошего кузнеца, который сможет раздробить диадему на кусочки для продажи или переплавить в слиток. Нужно найти способ вернуться в Дорелию (а пересечь границу живым ему теперь будет трудновато). Или купить место на корабле — но ближайший порт в Хаэдране, а туда он не вернётся ни за какие сокровища. Или…

Но думать ни о чём не хотелось. Хотелось просто любоваться то мглистыми, то сияющими глубинами камня — что Ривэн и делал, как только запирался в комнате. Чудесный камень словно поглотил его душу — страшно было даже представить, что придётся его продать. Это был первый раз в жизни Ривэна, когда счастье обладания украденной вещью перевешивало азарт от самого дела.

В зал спустились ещё двое — похоже, новые постояльцы. Тихо переговариваясь, сели за стол в углу. Народу здесь было вообще немного (естественно — время такое), так что Ривэн присмотрелся к ним с невольным интересом. И чуть не выругался восхищённо — по-дорелийски и вслух, — когда понял, кого видит.

«Гном! Бездна, настоящий гном!..» Ривэн не был уверен, что они вообще существуют — карлики из Старых гор; даже лорд Заэру упоминал их разве что в шутку, а умнее лорда Заэру на свете никого нет. А тут — пожалуйста; сидит преспокойно, прямо перед ним, и с аппетитом уплетает цыплёнка. Рыжевато-коричневая, прямо роскошная борода, дорожная кожаная куртка — самая заурядная, но под ней наверняка кольчуга. Ривэн, как Коготь (ох, бывший Коготь…), привык на глаз определять такие вещи. Лицо круглое и скуластое, хотя бледные щёки ввалились, а руки — явно не руки громилы-воина. А главное — ноги: Ривэн с трудом удержался от улыбки, когда заметил, что гном болтает под столом пятками, не дотягиваясь ими до пола.

Его бледный темноволосый собеседник был, увы, человеком — просто путником, беженцем или торговецем, каких полно сейчас на дорогах Ти'арга. Или не совсем?… Ривэн пригляделся к нему — к строгому тонкому профилю, длинным пальцам в перстнях-амулетах, складкам чёрного плаща, небрежно брошенного на спинку стула… Почему-то его охватил холодок. Нет, не простой путник. До ужаса не простой.

У простых не бывает такого вкрадчивого, одновременно мягкого и стального голоса, который с идеальным выговором скупо роняет ти'аргские слова. Не бывает у них такого высокого лба и аскетично-тонких губ — тем не менее, не аскетично искусанных. Не бывает неприметного, но с явным знанием дела выбранного ножа на поясе — рядом с маленьким зеркальцем, какие носят Отражения. Они не сплетают пальцы во внезапной задумчивости, чуть подавшись вперёд и глядя в пустоту — с серьёзным, требовательным прищуром, будто решая сложную задачку в уме.

Не бывает таких простых. Ривэн сам был из простых — и поэтому знал, какими они бывают.

Может, по той же причине он даже не удивился, когда обнаружил, что незнакомец в чёрном уже подошёл к его столу. Как-то очень незаметно он оказался здесь — одним гибким, бесшумным движением. Слегка улыбнулся вежливо, даже не размыкая губ, — но Ривэну почему-то вспомнилась волчья голова в спальне Хелт. Наверное, у этого такие же зубы — белые и острые.