Юлия Пушкарева - Прорицатель [СИ]

Веттон, наверное, вертится перед зеркалом. А Анна... Задерживаться необычно для неё.

— Для меня большая честь познакомиться с Вами и Вашей семьёй, милорд.

— Какими судьбами в наших краях? — спросила леди Амельда. Мей замялся. Что он мог ответить? «Чтобы спрятаться у вас, потому что меня хотят убить»?

От неловкой паузы его спас вошедший в зал Веттон, который галантно поддерживал под руку Анну. Он был в чём-то пёстром, она — в скромном, но изящном платье песчаного цвета. Мей с трудом верил, что столько дней видел её в рубахе и мужских штанах.

— А вот и виновник! Иди сюда, чародей, — с раскатистым смехом лорд Тернегар обнял сына. — Ты, наверное, все вещи в дороге тащил за собой силой мысли?

— Нет, на это требуется слишком много сил, — важно ответил Веттон.

Тут пошли семейные разговоры, взаимные восторги, восхищения и объятия, а слуги принялись разносить блюда.

— Расслабься, сегодня ведь радостный день, — негромко сказала Анна, усаживаясь рядом с Меем. Его обдало тонким запахом её духов.

— Да, конечно.

— Хочешь, сходим завтра посмотреть на Белый камень?

— Я думал, ты запретишь мне выходить из замка, — усмехнулся он.

— Я не настолько жестока.

Что и говорить, ужин был потрясающий: баранина под каким-то соусом, гусь, головка ароматного сыра, печёные яблоки... Всё это дополнялось водой и изысканным вином. И всё же Мей понял, что скучает по незамысловатой домашней еде.

И ещё у него разболелась голова. «Может, это от вина», — со слабой надеждой подумалось ему. Но вряд ли — эту боль он знал слишком хорошо.

После ужина семья Ниис долго не могла наговориться — обсуждали в основном успехи Веттона (слегка им приукрашенные) и предстоящую женитьбу Таллиама на младшей дочери лорда Леверна. Сам Таллиам, видимо, был не в восторге от этой перспективы.

Веттон не сказал ни слова о том, почему и зачем приехал Мей. Должно быть, решил поведать отцу наедине — так и вправду лучше.

Наконец все разошлись по комнатам, пожелав друг другу спокойной ночи. Слегка захмелевший Мей, терпя боль в черепе, подумал, что выторговал у Близнецов ещё один день.

Придя к себе, он еле переоделся на ночь и рухнул на перину, сражённый усталостью. Однако боль не отпускала, и он не мог уснуть.

— Ну давай уже, — взмолился он шёпотом. — Хватит.

И Дар будто послушался.

... Мир, скованный цепями позорного рабства. Властитель на троне в золотом ореоле.

И Другой — более жестокий, более опасный, как змея, или хлыст, или яд. Подбирается к трону — всё ближе и ближе, медленно, подобно чуме. Всё потонет в крови, когда он поднимется на ступени.

Ничего не останется...

Мей открыл глаза. Он лежал на ковре ничком — упал с кровати. Со вздохом он поднялся и отыскал в темноте сумку. Зажёг свечу на письменном столе и неспешно вывел в записной книжке: «403 год, месяц тепла, десятый день. Пятое видение...»

Теиг давно так не волновался. Он метался по дому, не зная, за что взяться. Прикрыл дверь в комнату отца, чтобы оттуда не так оглушительно доносился храп. Поставил стол поровнее. Даже попробовал причесаться. Если бы неподалёку был Мей, он наверняка бы насмешливо скривился и назвал его девчонкой. Хотя нет, о Мее лучше не думать сейчас. Он и так ощущает себя редкостным негодяем — будто выкупался в грязи.

На улице темнело. «Уже скоро», — радостно и обречённо подумал Теиг. Скоро Риэти придёт в этот старый дом и увидит его таким же толстым, нелепым, трусливым идиотом, как всегда. Ещё и кое-что услышит. Он до сих пор не понимал, как осмелился решиться на то, что собирался сделать. Может быть, ему опустили на затылок что-то тяжёлое, а он и не заметил. По крайней мере, Мей сказал бы что-то в этом духе.

Нет, ни в коем случае не думать о Мее. Уже вовсю весна, а от него ни слова. Слава богам, если он жив. «Конечно, он должен быть жив. Лучше бы умер подлец вроде меня».

На днях Теиг получил коряво исписанную грамотку о том, что закончил школу, и нанялся носильщиком к местному богатому торговцу — другой работы не нашлось, хотя, надо признать, носильщиком он был никудышным. Вряд ли торговец нашёл бы себе кого-то ещё более неуклюжего и медлительного, но пока терпел.

Теиг снова раскрыл книгу на том самом месте. Пару дней назад, в очередной раз пролистывая жуткие страницы, он наткнулся на эти строчки — и ощутил, как волосы зашевелились на голове. Строки эти были обведены аккуратной рукой господина Тейно, и это оказалось, пожалуй, ужаснее всего.

До него донёсся лёгкий стук в дверь. Теиг одёрнул одежду, вздохнул и на цыпочках двинулся туда — не хватало наступить на скрипучую половицу и разбудить отца. Он, скорее всего, подумал бы, что до сих пор в пьяном бреду, если бы увидел в их логове девушку — к тому же из хорошей семьи и опрятную.

— Привет, — звонко сказала она, переступая порог. Её чёрный локон легонько коснулся его щеки; Теиг отступил — его обдало знакомым жаром. Он вымученно улыбнулся и приложил палец к губам; Риэти понимающе кивнула и перешла на шёпот: — Так что ты нашёл? Только скорее, а то меня хватятся дома.

— Проходи сюда, — он указал на стол, где лежал, обнажив свои гибельные страницы, фолиант кровавого цвета. Риэти кошачьим движением скинула плащ и повесила его на спинку стула; Теиг стал смотреть в книгу, чтобы не видеть её так близко. — Читай вот здесь, — он ткнул пальцем пожелтевший лист. — Кажется, я понял, зачем твой отец держал у себя книгу по тёмной магии.

— «А если кто захочет изнурить видящего и сжечь его, как пламя сжигает сухие листья — пусть сговорится с тем, у кого есть путь к сердцу видящего , — зашептала Риэти. — Пусть приведёт его имеющий путь к видящему, и да истребится зло ценой крови видящего ». Дальше я не понимаю.

— Я тоже, — дальше был малоразборчивый набор обрядовых фраз. — Но здесь главное.

— Почему? — она беспомощно подняла на него глаза. — Может, я очень глупа, но я правда не могу понять. Причём тут какой-то видящий?

— Ты не глупа, — поспешно запротестовал Теиг, — я ведь тоже не сразу разобрался. Смотри, — и он начал загибать пальцы. — То, что мы знаем: сам брат градоправителя зовёт на ужин сестру Мея — раз. Она не идёт — два. За Меем охотятся — три. Он резко уезжает в Долину Отражений — четыре. Тем временем твой отец получает повышение лично от градоправителя — пять и избегает любых разговоров о Мее и магии — шесть. Наконец, ты находишь у него эту книгу — семь. Во что это складывается?

— То есть, по-твоему, мой отец получил повышение, потому что помогал градоправителю убить Мея? — в глазах у Риэти читались испуг и недоверие. — Даже если это так, причём здесь Атти?

— Имеющий путь к сердцу видящего. Если допустить, что Мей — видящий, хоть я и не знаю, что это означает, — он не хотел говорить даже ей о фразе Мея, обронённой в день его отъезда: «Я вижу будущее», — то Атти — верный путь к нему. Она — его сестра и дорогой ему человек. Они искали таких людей, чтобы Мей лишился своей защиты. Со стороны это выглядело бы как влюблённость Мезора аи Декара в симпатичную нищенку и ни у кого бы не вызвало подозрений.