Юлия Пушкарева - Прорицатель [СИ]

Вокруг суетились люди, но он их почти не видел и совершенно не слышал, глядя в остановившиеся глаза Керда, который уже не был Кердом. В глазах у самого Мея неумолимо темнело. Воздуха!.. Провалившись в гулкую пропасть, он увидел в зрачках Керда золотистый блеск взгляда Близнецов и пьяную пляску их стройных тел.

— Ты наш, ты наш , — шептали бесплотные губы. — Отдай нам себя, отдай нам свою жизнь. Ты уже мёртв, ты обречён, позволь забрать тебя быстро. Ты наш, Меидир аи Онир, и тебе не спрятаться.

А потом наваждение кончилось, и прохладный воздух живительной влагой пролился в его грудь. Он закашлялся от саднящей боли, и Керд грузно скатился с него.

Рядом на коленях стояла Анна, и в руках у неё было расколовшееся надвое зеркало.

Мей перекатился на бок и встал. Туман у него в голове медленно прояснялся. Он не собирался сейчас тратить время на лорда Тернегара, Веттона и даже бездыханного Керда — он схватил за руку Анну и потащил её к замку. Ему надоели бесчисленные неясности.

Как он и предполагал, за ними никто не последовал — семья Ниисов осталась разбираться с раненными в бою. Где-то наверху пропели трубы — чрезвычайно не вовремя прибыли Леверны.

Увязая в грязи, они дошли до чернеющей в ночи громады замка, и Мей подвёл Анну, лицо которой белело в темноте неясным пятном, к самой каменной кладке.

— Объясни мне, пожалуйста, что это было? — спросил он, стараясь говорить как можно спокойнее.

— Тела и разум Таллиама и Керда захватили Близнецы — как Ридиема в Долине, — она вздохнула. — Они добрались до тебя и здесь, но рано или поздно это должно было случиться. Нам нужно уходить.

«Нам?»

Больше он не мог молчать. Он понимал, что это прозвучит, скорее всего, неуместно и по-детски, но отмалчиваться не имел права.

— Значит, снова бежать?... Знала бы ты, как мне надоело. Я не хочу провести так всю жизнь, Анна. Я хочу заниматься тем, чем должен, а не бояться лишний раз показаться на людях и шарахаться от каждого шороха из-за этой боли в голове и видений. Я всего лишь хочу видеть родных и друзей, хочу работать... — «... хочу добиться твоей любви». — Скажи, когда это кончится?

— Это не кончится, если ты не стремишься умереть, — её голос стал холоднее. — Каждый из нас многого хочет, но обстоятельства значительно чаще распоряжаются иначе. Ты прорицатель, Мей — для тебя нет другой доли. Прими эту — или не принимай никакой.

— Объясни мне, я просто не понимаю. Ты же твердила, что в Ниисе я буду в безопасности, а главное — и мой драгоценный дар . А сейчас они опять достали меня — так же легко, как раньше. Куда идти теперь? Что может быть надёжнее Долины и Нииса? Научи меня защищаться, если хочешь спасти, — продолжал он, не дав ей перебить. — Научи бороться с ними, как учил Гэрхо — я же видел, как ты вытащила их из Керда... Тебе нужно, чтобы я жил, — так научи меня, а не прячь без конца!

Мей перевёл дыхание и умолк. Ночь полнилась шумом — издали доносились мужские голоса, визгливый плач леди Амельды, эхо топота копыт по мосту и внутреннему двору. На небе высыпали первые звёзды; Анна выступила из тени, и теперь её озаряло их мягкое сияние.

— Я воспользовалась зеркальной магией, чарами Отражений — и посмотри, что стало с моим зеркалом, — она подняла осколки. — Они сильнее меня, Мей, они ведь духи из Цитадели Порядка... Я знаю место надёжнее других. Это связано с магией — могущественной, древней магией. Под Белым камнем лежит вход в убежище, портал... В то место, откуда я родом.

Мей вспомнил то, что обрывочно слышал о порталах от Гэрхо. Ну конечно. Как он не догадался сразу.

— Ты из другого мира. Как мой отец.

Анна кивнула.

— Я расскажу тебе больше, обещаю. Только доверься мне. Мы пойдём туда вместе.

Вместе. Глядя на неё, Мей терял голову. Он слишком старательно держал себя, выбрал броню, которую не был в силах вынести. Он шагнул к Анне и поцеловал её прямо в губы — тонкие и горячие, со вкусом терпкого мёда. В воздухе резко просвистело, и Мея обожгла пощёчина. Он отпрянул; Анна молча, со странной улыбкой смотрела на него.

— Ты забылся.

— Да.

— Я прощаю. Не стоит этого делать, — и она легко пошла вдоль стены — к одному из чёрных входов. — Собирай вещи, Мей. Мы уйдём на рассвете, до свадьбы Таллиама, чтобы не задерживаться. Не советую засыпать этой ночью — Близнецам легче подобраться к спящим.

Айрег послал за Мезором среди ночи, и тот понял сразу — что-то серьёзное. Он всё равно не спал — не мог уснуть, — поэтому поднялся легко, почти как в молодости, и последовал за заспанным слугой с канделябром в руке. Они шли по тёмным, душным коридорам, и ковры скрадывали шаги, но резиденция полнилась шёпотами, шорохами, тревожным перестуком подошв. На лбу Мезора выступил пот; сердце глухо стучало в груди, а голова болела. Впрочем, она теперь болела непрерывно — он не помнил, которую по счёту ночь почти не спал. Может, вторую, а может, и четвёртую.

— Выйдите все, — тихо, но твёрдо, как обычно, велел Айрег, когда он вошёл. Вокруг градоправителя суетились слуги и сиделки, негромко переговаривались лекари, плакала какая-то женщина... — Мезор, подойди.

Вся эта разношёрстная толпа двинулась к дверям, и Мезор, не дожидаясь, пока последний покинет помещение, упал перед кроватью на колени. Айрег будто уменьшился или совсем обесплотел: костлявые руки, похожие на лапы хищной птицы, лежали поверх одеяла, под которым еле просматривалась какая-то рельефность, напоминавшая о существовании иссохшего тела. Глаза смотрели с той же спокойной ясностью, как всегда, но черты лица заострились, как у покойника.

«Это игра света, — сказал себе Мезор. — Просто игра света, больше ничего».

— Ты меня звал?

— Да, — Айрег глядел куда-то поверх его головы. — Достань моё завещание из шкатулки с документами.

Мезор отошёл к столу, открыл шкатулку и выудил конверт — он знал его наощупь. Айрег, сощурившись, отнёс бумагу от глаз.

— Я ведь поставил подпись?

— Да, она здесь.

— Ты тоже?

Мезор промолчал.

— Мезор, подпиши сейчас.

— Айрег, я...

— Возьми перо и подпиши.

Мезор никогда не умел противиться властным ноткам в этом голосе. Он вывел своё имя рядом с именем брата. «Нижеподписавшийся согласен и подтверждает перед богами и людьми, что...» Он только что поклялся, что будет править — и хотел этого меньше, чем когда-либо ранее.

— Убери на место, — сказал Айрег, убедившись, что всё верно. Мезор дёрнулся было подать воды, но он остановил его царственным жестом. — Нет, не надо. Я уже ухожу. Попрощайся со мной, Мезор — ты теперь последний Декар на свете.

«Но Меакар...» — с горечью подумал Мезор, однако счёл лучшим промолчать. Он не сразу осознал, что плачет — он, мужчина с сединой в волосах. Последний раз это случилось с ним лет в восемь, когда Айрег бросил ему что-то совсем уж унизительное. Отец тогда приказал выпороть его — как он выразился, «по розге за слезинку». Аи Декар не должен рыдать, как девица.