Юлия Пушкарева - Прорицатель [СИ]

— Как это?

— Не всегда миром владели такие, как ты, хоть на материке сейчас и притворяются, что забыли об этом. Когда-то кову жили не только в Топи; сухие, солнечные места, горы, равнины и леса, чистая вода — всё было нашим, и Льёреми светила по-настоящему, — карлик ткнул тонким пальчиком вверх, в тусклое небо, и сокрушённо вздохнул. — Но потом твои предки приплыли с юга и всё разрушили. Зато нам досталась главная святыня: Древо сокрылось и оставило нам свою часть — Клайда-Трум...

— И добавь ещё, за чем здесь охотятся такие же выродки, как эти, — брюзгливо вмешался Ройлок-Шай и сплюнул под ноги Кнеши. Он переступил через плевок со своей обычной невозмутимостью, но по лицу пробежала тень, и Мей подумал, что при других обстоятельствах карлик бы вскоре не досчитался каких-нибудь частей тела. — Нашёл перед кем откровенничать. Вот, привели пленников-вайклу! — объявил он уже нескольким карликам, с любопытством их обступивших. — Кто из Семерых готов нас принять?

— Брольгон-Тун и Ульми-Тун собираются трапезничать в Чертоге, — почтительно пропищал один из них, таращась на Кнешу и Мея попеременно. — Да и остальные сойдутся по такому поводу... Откройте ворота! — после его окрика на внешней стене Клайда-Трума наметилось движение. Затем двери распахнулись, и Мей вступил в город кову.

Потому что назвать это можно было только городом, хоть и весьма необычным. Из всё того же светлого материала срастались бесчисленные проходы, похожие на переулки, разных размеров двери и лестницы. То тут, то там сновали карлики, одетые в одинаковые по покрою, но разных оттенков балахоны; Мей видел в руках одного поднос с какими-то изысканными яствами, на шее другого — тяжёлую серебряную цепь, более тонкие и явно дорогие ткани на женщинах-кову, которых с первого взгляда сложновато было отличить от мужчин... Откуда всё это могло взяться посреди болота?

Их привели, скорее всего, в место, которое стражник назвал Чертогом: в глаза сразу бросались семь роскошных, хоть и низких по человеческим меркам тронов, возвышавшихся на помосте. Шесть из них были заняты кову в богатых одеждах, седьмой пустовал. От помоста до входа протянулся длинный пустой стол.

Стены Чертога сияли тем же светло-золотистым оттенком, что и весь Клайда-Трум, и тоже казались сплетёнными; Мея вообще не покидало ощущение, что он внутри гигантского растения. Их в торжественной тишине подвели к помосту, под испытующие взгляды двенадцати красных глаз. Мей ничего не знал о здешних обычаях и поэтому просто поклонился — не очень низко, а потом расправил плечи и выпрямился, чтобы придать себе уверенности. Кнеша кланяться не стал. Ещё бы — он не так давно отвык от поклонов в свой адрес.

— Вайклу, — карлик на среднем троне с укором ткнул в них пальцем — очень бледным, с изогнутым когтём на конце. — Кто дал вам право бродить по Топи?

— Хотелось бы знать, кто отнял его, о мудрые Семеро, — елейным голосом ответил Кнеша; он умел запоминать полезные сведения и, конечно, не пропустил признание Локву-Шая; страж за его спиной издал звук, похожий на кошачье шипение.

— Жестокость и алчность твоего народа, — нахмурился крайний справа карлик; в его облике, в отличие от остальных, было даже что-то располагающее. — Слишком долго вайклу не приходили к нам с миром.

— Так не пора ли начать заново?

Сосед последнего говорившего наклонился к нему и что-то быстро зашептал; тот сердито отмахнулся и спросил напрямик:

— Кто вы и откуда? Скажу сразу — ответов «странники» и «издалека» мы не примем. Скользкие фразы оставляют за стенами Клайда-Трума.

— Меня зовут Меидир, — не выдержал Мей. — И я пришёл, чтобы кое-кому помочь.

Невидимую печать на его горле прожгло предупреждающей болью, от которой он поморщился, но нужды в этом не было — он и сам, без Кнеши, помнил об осторожности. Он давно понял, что не везде можно прямо заявлять о своём пророческом Даре и попытках предотвратить страшное будущее.

— А это мон Кнеша... То есть просто Кнеша, — представил он, не дождавшись поддержки. — Он со мной.

В своё время Кнеша немало поиздевался над этой формулировкой, но ничего лучше Мей не изобрёл.

— Я Ульми-Тун, — проявил вежливость карлик. — Значит, по-вашему, помощь нужна кому-то из кову? Будь это так, Семеро первыми узнали бы об этом.

— Да, но дело не только в кову... Нам доподлинно известно, что многим грозит беда. Просто дайте нам уйти, и мы попробуем не допустить её.

— Что за бредни! — визгливо воскликнула единственная женщина в собрании — существо довольно-таки отвратительного вида. Кончик её чешуйчатого хвоста нервно подрагивал. — Вечно эти вайклу изворачиваются — ни одного честного слова. В болото их, и дело с концом...

— Подожди, Квокле-Тин, так не годится, — прервал Ульми-Тун. — Вы сказали, что служите Серому Князю. Это правда?

Кнеша с готовностью кивнул, а Мей задумался. Мужчина в короне из его видения... Был ли то Серый Князь? И неужели Кнеша что-то знает о нём? Если это так, у него есть первая зацепка. Впрочем, вытянуть из Кнеши что угодно без его желания — сложнее, чем победить оборотня. И не менее чревато.

— Но почему тогда вы здесь?... Уж не знаю, что именно вы ищете, но недавно Император наголову разгромил Князя при Балури, и он бежал на острова. Скорее всего, ваша дорога к Армаллиону, совсем в другую сторону.

Армаллион, Балури... О боги. Ничего, разобраться есть время. Сейчас он обязан выяснить — и будь что будет.

— Серый Князь носит корону? — спросил Мей. Все, в том числе Кнеша, посмотрели на него как на дурачка. Ничего, к такой реакции от Кнеши ему не привыкать, а карлики-кову как-нибудь переживут.

— Что-что? Корону? — Квокле-Тин скрипуче расхохоталась, и многочисленные браслеты зазвякали на её ручонках. — Он и хотел бы, да не успел! Имперский венец один на всех вайклу, и сейчас он в Лирд'Алле, у Императора, разумеется. Хорошо же вы знаете своего господина, слуги Серого Князя!.. Говорю же — в болото их!

Ульми-Тун что-то возразил, в спор влезли до сих пор молчавшие, и у правителей завязался гомон, нарушивший величие картины. Остановил его только грозный окрик:

— Тихо!

Позади помоста открылась другая дверь, куда ниже парадного входа, и вошёл сгорбленный старец-кову. В тишине его посох простучал по полу, и он занял седьмой трон. Двое других из Семерых поддержали его; морщинистую шею карлика обхватывал то ли обруч, то ли ошейник в форме древесной ветви, и казалось, что сейчас она переломится от его веса.

— В чём неясность, родичи? — слабым голосом спросил он. — Пропустите их, и пусть идут, куда им угодно.

— Но они опасны, Брольгон-Тун, — резко, хотя и уважительно сказала карлица. — Они солгали, назвались последователями Серого Князя...