Корнелия Функе - Повелитель драконов. Перо грифона [litres]

– Не говори глупостей! – сказала Серношерстка. – Мы на своем месте. А у Тату есть свой ездок.

Лунг хотел что-то возразить, но тут настал черед Шрии обратиться к Краа.

– Нет, так не пойдет! – выкрикнул он, угрожающе расправив крылья. – Я первым тебя вызвал! Я, а не дракон, Краа! Этот остров – мой дом, и тебе придется со мной сразиться!

Остальные грифоны на ветках пригнулись, готовясь к взлету.

– Всем оставаться на месте! – заорал им Краа, держа «стеклоглазого» в когтях, как пойманную мышь. – Сражаться здесь будем только я и крылатый змей! Как в старые времена. Этот бой все решит!

– Что решит? – Тату встал рядом с Лунгом.

Краа не удостоил его ответом.

Ах, что за ночь! Прилет крылатых змеев – лучшее, что когда-либо случалось на этом вечно мокром острове. Наконец-то достойный вызов. Вознаграждение за все унылые годы, когда единственным развлечением была торговля с какими-то оборванцами. Хотя эти змеи, судя по всему, такие же несмышленые желторотики, как Шрии. Серебряный явно старший, но и ему лет двести-триста, не больше. Но все же он стоящий противник. Краа с одобрением разглядывал длинный зубчатый хвост и мощные бока Лунга, его изогнутые рога… Интересно, сколько раз он использовал их в бою? Большинство крылатых змеев гордится своим миролюбием. Но тому, второму, с расписным панцирем, явно не терпится напасть. Он, Краа, бился за свою жизнь в тысячах боев – и всегда побеждал. Краа самодовольно провел клювом по песчано-желтому оперению – насколько же оно благороднее, чем попугайский наряд Шрии! – и взглянул сверху на противника.

– Объяви условия, Накал!

– Условия? – Носач удивленно посмотрел на своего хозяина.

– Обещай им что хочешь! – тихо сказал ему Краа. – Хоть звезды с неба. Это не важно, потому что победителем все равно буду я. Что до моей награды – это как всегда. Ты знаешь, что я люблю.

– Да, конечно. У меня к вам просьба, повелитель! – Накал похлопал пальцем по острому носу Мухоножки. – Можно, я оставлю себе дженглота?

– Почему бы и нет? – проворчал Краа. – Кто знает, может, он и правда ядовитый.

Мухоножка не знал, повезло ему или наоборот. Накал так крепко стискивал его в кулаке, что у гомункулуса занемели руки и ноги, но Барнабасу было намного хуже. Краа опустил когтистую лапу и поставил ее, не выпуская пленника, на взлетную площадку. Удивительно, что Барнабас еще дышит.

– Условия Краа Грозного! – торжественно объявил Накал. – Если дракон победит, оба пленника получат свободу, а юный попугай, – он насмешливо поклонился Шрии, – станет хозяином этого острова.

Остальные грифоны неодобрительно вытянули шеи, а Накал заговорщически подмигнул Краа.

– Отлично! – буркнул тот. – Переходи к моей награде!

Накал откашлялся.

– Если же в поединке победит Краа Могучий, – выкрикнул он так громко, что Мухоножке хотелось зажать уши, – то он съест живьем стеклоглазого человека, а вместе с ним и всех тех, кто поддерживал предателя Шрии. А затем Могучий Краа, Краа Пернатая Буря, Краа Тысяча Смертей выпьет кровь крылатого змея и вырвет из груди Шрии трепещущее сердце и съест его, чтобы каждый на этом острове знал, кто здесь царь.

Нелегко дышать, когда когти грифона сжимают тебе ребра. Но еще сильнее Барнабас задыхался от злобы на самого себя. Ему казалось, что он предал все, что любил и за что боролся в жизни. Миролюбие вместо ненависти и войны, защита, а не разрушение, вместе, а не против друг друга… Все это повержено, растоптано, как он сам, и сейчас по его вине два сказочных существа убьют друг друга. Мысль, что гриф, возможно, проиграет, не утешала. Даже смерть Краа – утрата для мира и его многообразия. Как гибель любого тигра.

– Выслушай меня, Краа! – из последних сил прохрипел Барнабас, отчаянно пытаясь вывернуться из цепких когтей. – Прошу тебя!

Грифон не удостоил его даже взглядом. Лишь хвост-змея изогнулся и зашипел стеклоглазому в лицо.

– Хорошо! – отозвался Лунг. – А теперь мои условия.

В его серебряной чешуе отражалась зелень джунглей. Казалось, дракон стал частью острова Булу.

– Я сражусь с тобой только на том условии, что ты отпустишь пленников и в случае моего поражения. Дай клятву! Клянись своими сокровищами, или что там для тебя свято! По окончании поединка, каким бы ни был его исход, пленники и все те, кто восстал против тебя, смогут живыми и невредимыми покинуть остров.

Краа глянул на дракона, как на добычу, высмотренную в полете далеко внизу, у корней дерева.

– Согласен! Почему бы и нет? Грифон привык увенчивать победу великодушием! Даю тебе слово, крылатый змей.

– Лжец! – закричал Барнабас так громко, как только мог. – Лунг, не верь ни одному его слову! Грифоны не берут пленных. И уж точно никого не отпускают живым и невредимым. Я запрещаю этот поединок! Ты меня слышишь, Лунг? Бери Бена и улетай!

Краа нагнулся к нему так низко, что у Бена вырвался испуганный крик. Хвост-змея обвился вокруг горла Барнабаса.

– Люди! – пробурчал грифон. – Вы такие же болтуны, как обезьяны. Что, впрочем, неудивительно: вы же близкие родственники. Ты и у меня в животе продолжишь болтать, не сомневаюсь. – И разжал когти, прижимавшие Барнабаса к полу. – Иди! Накал, отпусти дженглота тоже. Пусть все видят, чье слово надежнее – грифона или дракона.

Барнабас медленно поднялся, не веря своему везению.

Накал с сожалением взглянул на гомункулуса, но разжал пальцы. Барнабас подхватил Мухоножку и почувствовал, как бешено колотится его сердце – как у испуганной птицы.

– Грозный Краа! – Барнабас бросился перед грифоном на колени. – Я добуду тебе сокровищ! Я наполню твой дворец золотом! Об одном прошу – дай драконам улететь. Они здесь только ради меня!

«И ради трех невылупившихся маленьких пегасов», – добавил про себя Мухоножка. Хорошо бы они оказались достойны всей этой кутерьмы.

Краа не удостоил Барнабаса ответом. Для него существовал только Лунг.

– Что скажешь, крылатый змей? Я выполнил твои условия. Дело за тобой! Будешь сражаться?

Лунг переглянулся с Тату. Если грифон его убьет, что будет с Майей и их еще не вылупившимися детьми? Он не решался думать о них, боясь, что страх сделает его уязвимым. Но Тату понял и кивнул. Да, он о них позаботится.

– Погодите! – крикнул Бен. – Есть еще одно условие. Если Лунг победит, ты дашь нам одно из твоих солнечных перьев!

Краа издал насмешливый клекот:

– Я искупаю все свои перья в крови твоего чешуйчатого друга, человечек! Но если он победит – что ж, вы получите солнечное перо. Слово Краа.