Эдриенн Янг - Небеса в бездне [litres с оптимизированной обложкой]

Еще никогда я не была столь уязвима. И столь напугана.

И до этого мгновения я еще никогда не испытывала ненависти к самой себе.

Я помнила свет, отражавшийся от снега. Свое шумное дыхание в тишине. Помнила, как подумала, что если умру, то не попаду в Солберг. А затем впервые в жизни меня захлестнул всепоглощающий стыд за страх перед смертью.

Передо мной мелькали красные, оранжевые и желтые вспышки на поле боя. Я ощущала жар и обжигающую боль. Пламя войны бушевало в моем горле и рвалось наружу. Я видела себя живой. Сильной.

И я закрыла глаза.

Остались только белая тишина и холод того леса. Ничего, кроме одиночества. Крохотная частичка моей души, ожидающая прихода смерти. А смерть подкрадывалась ко мне во мраке. Она пришла за мной. Но стоило ей склониться надо мной, и я подумала лишь о том, что не хочу умирать.

До того мгновения, как я увидела Ири в Аурвангере, мне был неведом настоящий страх. Я всегда считала, что у жизни есть простое объяснение – боги повелевают нами. Дают и отбирают свою благосклонность.

Но я осталась без своего клана.

Совсем одна в лесу.

Сигр отвернулся от меня. Я это чувствовала. И постоянно вспоминала о прежнем Ири, совсем еще мальчишке, медленно умиравшем на снегу. О маме, чью плоть покидала жизнь. Ее битва закончилась.

И еще о воине Херджа, скользившем в темноте среди деревьев, словно предвестник беды. Он не сводил с меня глаз.

Раздался стук в дверь, и я насторожилась.

– Инге. – До меня донесся ласковый голос, и я свесилась над краем тюфяка, вглядываясь в щели в полу.

На пороге появилась Тала, и все поднялись ей навстречу. Инге взяла жрицу за руки и почтительно пожала их. Но тревога, наполнявшая дом, по-прежнему витала над ней. И, казалось, придавливала своей тяжестью.

– Я принесла вам добрую весть. – Тала перешагнула через порог. – Отец Руны согласен выдать ее за Ири. – Она стиснула руку Ири и улыбнулась.

На его лице расцвело облегчение, и он обернулся к Инге.

– Ты этого достоин, Ири. – Инге улыбнулась.

Тала кивнула:

– Из вас получится отличная пара.

Радость в глазах Ири снова пробудила во мне тянущую боль потери. Я с трудом сдерживалась, чтобы не закричать.

– Спасибо. – Он кивнул.

– Конечно, тебе необходимо все привести в порядок. И когда ты будешь готов, мы займемся приготовлениями.

Тала снова улыбнулась, а я не сводила с нее пристального взгляда. Казалось, она искренне рада, и все остальные смотрели на нее с обожанием. С доверием. Но, глядя на жрицу, я могла вспоминать лишь только, как она наблюдала за мной в лесу. И как ушла, бросив меня умирать.

Она подсела к столу, положив руки на колени, и ее поведение немного изменилось. Все вокруг это заметили и умолкли.

– Поговорим о том, что произошло прошлой ночью. – Она посмотрела на Фиске, застывшего у очага. – Ты ничего не хочешь сказать?

В отличие от Инге Фиске выглядел совершенно невозмутимо. Он спокойно выдержал взгляд жрицы.

– Вчера вечером после охоты я ходил к Торпу, чтобы поговорить, после того, как узнал, что он пытался убить мою рабыню.

– Ты разговаривал с ним?

Лицо Фиске оставалось непроницаемым. Ири, стоявший рядом, пристально смотрел на огонь, теребя пояс.

Тала склонила голову набок.

– Торп покусился на твою собственность, хотя не имел на это никакого права. И расплатился за последствия.

Такие же порядки существовали и в клане Аска. Если ты нарушил закон, то должен ответить за это. И не было судей или хранителей устоев. Только жрецы еще пытались как-то сохранить мир в деревне. Когда кто-то причинял тебе вред, ты разбирался с ним сам. А если нет, то становился лакомым куском для других обидчиков.

Фиске кивнул:

– Спасибо.

– Спасибо, – тихо повторила Инге.

– Однако я хотела бы дать тебе совет, Фиске. Ты принял решение взять в дом свою первую рабыню. Но ты выбрал не простую рабыню. Ты выбрал девушку из Аска. Могу я спросить почему?

Фиске вздернул подбородок, поведя плечом.

– Матери нужна была помощница по хозяйству.

– А в чем дело? – Инге выглядела встревоженной.

Тала пристально посмотрела на Фиске:

– У меня был сон о ней. Я пока не поняла, как точно истолковать его значение, но чувствую, что у Торы есть свои планы на эту девушку.

Ири стиснул зубы.

– Похоже, тебя очень огорчило, как Торп с ней обошелся.

– Она нужна мне для работы. Если бы Торп убил ее, ему пришлось бы заплатить мне, как если бы он убил принадлежавшую мне овцу или лошадь.

Пустота внутри меня разрасталась, пока не превратилась в пропасть, в которую я запросто могла провалиться. И навсегда исчезнуть.

Тала взглянула на Инге:

– Я посоветовала бы продать ее весной в другую деревню. Туда, где никто не знает, кто она такая. Она привлекает слишком много внимания своим происхождением, и в этом нет никакой пользы. Кроме того, хочу напомнить, что тебе, как и Ири, следовало бы выбрать жену. Я надеялась, что это произойдет нынешней зимой, но, похоже, ошиблась.

Фиске помедлил, прежде чем покачать головой.

– Нет.

– Хорошо. Тогда следующей зимой. Договорились?

– Да, – хором ответили Фиске и Инге.

– Очень рада это слышать. – Она встала, оправляя юбку. – Инге, я с радостью подыщу тебе другую рабыню. Я знаю, что тебе нужна помощь.

– Спасибо. – Инге обняла ее, положив голову жрице на плечо.

Они вместе направились к двери, а я снова распростерлась на тюфяке, зарывшись в одеяла.

Закрыв глаза, я с облегчением погрузилась в темноту.

Сидя рядом с Инге на лугу, я молча выкапывала из земли клубни фенхеля. Стоявшее высоко в небе солнце не грело, лишь отражаясь от замерзшей земли. Я втыкала в нее лопату, поддевая верхний слой, а дальше разгребала руками.

Содранная на запястьях кожа саднила, синяк на лице причинял боль, стоило мне пошевелить губами.

Инге вытащила из земли клубень и очистила его от засохшей грязи.

– Мне жаль, что так произошло.

Не вставая с колен, я протянула руку, чтобы взять у нее клубень, и положила его в корзину. Конечно, это была не ее вина, но мне все равно хотелось злиться на нее. У меня был шанс добраться до реки, а теперь все пропало.

Она смотрела на меня, сложив руки на коленях.

– Думаю, нам следует поговорить. – Она принялась вычищать грязь из-под ногтей. – Об Ири. – Она посмотрела мне прямо в глаза. – Я знаю, кто ты, Элин.

Я встрепенулась, мысли метались в моей голове так стремительно, что невозможно было сосредоточиться. Повинуясь инстинкту, я оглядела луг, пытаясь обнаружить опасность. Но мы были одни.

Сидя неподвижно, она продолжала наблюдать за мной.

– Я никому не сказала.

Сердце гулко отбивало такт в груди. Я пыталась прочитать ее. Понять, что она собирается делать. И что именно ей известно.