Оберон Ману - Падение Коцита [СИ]

И вот тогда начинается совсем другое дело.

Кинувшись вперёд кувырком, полоснуть клинком по конским ногам, рассекая шкуру, повреждая суставы. Шарахается от боли конь, кричит от боли конь. Переплетаются крики конской боли с торжествующим рёвом волчьего воя из сотен глоток. Страшный запах лошадиной крови бьёт в лошадиные ноздри. А всадник, — а что всадник? Тяжёлая длинная пика в руках практически неподвижно сидящего на одном месте против прыгающего как блоха — это несерьёзно. Тяжёлый топор или не более лёгкая боевая дубина? Они на скачущий удар рассчитаны. В движении. Когда общий вес коня и всадника в удар вкладываются. А лёгкий клинок пехотинца жалит лошадиную шею, заставляет взбрыкивать, громко ржать от боли. И ищет, ищет, ищет, — ищет и находит клинок щели в сочленениях доспехов. Смешивает на лошадиной шкуре кровь конскую и кровь людскую.

Есть и у всадников лёгкие клинки. Есть и луки со стрелами. Но разве горцам Ур-Талан привыкать к скоротечным схваткам внутри горных пещер? Когда навстречу твоему факелу блещут глаза хищника, ревёт его смрадная пасть и скалятся зубы, руки сами находят и посылают вперёд знаменитую свайку Ур-Талан. Кованая трёхгранная игла с шариком на расширяющемся конце. Едва научившись ходить на нетвёрдых детских ножках, играют в свайку дети Ур-Талан. И к юности своей попадают в зеницу ока, — в зрачок глаза хищника в десяти шагах от себя. Утяжелённая шариком, кованая игла проходит глаз и пронзает мозг. Неужто в смотровую щель шлема или вовсе открытое лицо сложнее попасть? Прикрыться конской грудью, дёрнуться туда-назад, спровоцировать на выстрел хищной стрелы. А потом тут же вынырнуть и метнуть свайку, прямо в глаз, по привычке…

… Валятся вокруг всадники, шарахаются, бьются и тоже валятся кони. Меж ними скачут блохами бойцы Ур-Талан. Забава есть в юности этих людей. Когда избранная юношей дева встаёт на верху склона и скатывает на него сверху камни, что летят вниз, увлекая за собою всё новые и новые. Если поднимется вверх меж катящихся на него камней юноша, — отдаёт ему свою девичью честь дева. И нет крепче союза, заключённого по обычаю Ур-Талан! И нет такой свалки, в которой могут поломать себе ноги бойцы Ур-Талан. Опереться в единое мгновение на бок падающего коня, оттолкнуться от него, подпрыгнуть, извернуться в воздухе, махнуть, полоснуть клинком. Уцепиться за верхний край щита вражеского всадника, свернуться в клубочек, поджав ноги, вырвать своим весом того из седла, потому как в два ремня держит руку щит, — пронзить на лету и снова: вперёд, вперёд, вперёд!!!

Чёрные Всадники не стали дожидаться смерти последних своих рабов. Они стали собираться вместе, одновременно заставляя своих коней шагом двигаться назад и вбок. Ещё немного, и они потеряли контроль над убиваемыми. Расстояние есть расстояние. Но, взамен, сбиваясь в плотную массу, они увеличивали свои способности к внушению на расстоянии. Со стороны их ауры напоминали пузыри грязной пены на поверхности воды в тазу после стирки груды заношенных портянок. Сливающиеся в единую гроздь мерзости.

Сбившись в комок, грязную гроздь ядовитых ягод Коцита, они приобрели способность выстреливать в стороны узкие пучки ментального импульса, способного пробить защиту даже людей, защищённых ранее Митрой. Митра применил тот же способ, что и Золотокожая со своими подземными проходчиками: внешнее смешение крови в серединах ладоней. Один на один: защищённый против Чёрного Всадника, — это защита. Против усиленного импульса — это не защита. К тому же Чёрные могли применить ещё одно усиливающее действие. Это когда вся сотня становится как бы источником силы, отказываясь от самостоятельной стрельбы ментальными импульсами. А сборной точкой, излучателем, — становится глава Всадников. От такого удара мало кто сможет уцелеть, остаться в себе.

Тем не менее, именно сорок колесниц Митры, приняв строй, подобный серповидному наконечнику стрелы, медленно наступали на неспешно отступающий клин Чёрных Всадников. Остальное войско Ур-талан: лучники, не занятые добиванием противника, — скромно толпилось за ними. Стрелы Ратнар, с наконечниками из горного хрусталя, заговорёнными теми, кто знает, в этой битве — ещё не применялись… Фактор страха заставлял командира Чёрных играть от обороны. То один, то другой человек на колесницах вздрагивал и на мгновение замирал. К счастью, Митра мог чувствовать каждого из защищаемых им. И сосредоточение на всём объёме своей крови, базовое упражнение магии крови, помогало ему перебрасывать свою силу на помощь подвергшимся ментальной атаке. К сожалению, это не могло продолжаться долго. Сделав ещё несколько попыток, предводитель Чёрных Всадников наверняка понял бы, что именно ему необходимо изменить в своих действиях, чтобы действовать наверняка, а затем, одного за другим, отключил бы все тридцать семь экипажей из числа людей.

А без Митры и Девятижды Вернувшегося Чёрные и сейчас могли уничтожить всё совместное ополчение Ур-Талан и Кара-Кан.

К счастью, Митра сумел продержаться необходимое время. Смог смутить противника, удержать от атаки. Девятижды Вернувшийся с толком использовал отпущенное ему время.

Стрелки из глубины строя осыпали Чёрных Всадников дождём стрел. Обычных стрел. Человеческих стрел. Обычные стрелы отскакивали от защитной одежды демонизированных солдат врага. Обычной стрелой их можно было поразить только в лицо. Но перед лицом все Всадники держали свои топоры. Обычные стрелы со звоном отскакивали прочь от них.

Стрела ЛЛиу-РРи ударила в боковую поверхность Чёрного Топора, — и впилась в него. Решающий момент. Ну… давай же… ну…

Весь расчёт строился на том, что Чёрный Топор есть вместилище демона, а не просто кусок металла. От простого топора стрела ЛЛиу-РРи отскочила бы, как и любая другая, за исключением стрелы Ратнар. Но в демона стрела впилась. Впилась, и принялась прорастать внутри его непривычно-материальной составляющей.

Надо сказать, со стороны картиночка получилась та ещё. Едва зелёная стрела задрожала в середине боковой поверхности Чёрного Топора, остальной обстрел сразу же прекратился. Тысячи глаз оценивали последствия выстрела. Сработает ли основной вариант, предложенный людям богами, или придётся прибегать к запасному?

Сработал.

Демоническая сущность, разделённая надвое, и помещённая в топор и шлем, всё же представляла из себя нечто единое, цельное. И стрела ЛЛиу-РРи, начавшая врастать в Чёрный Топор, через какое-то время дала отростки и в шлем.

Обычно поражение стрелой ЛЛиу-РРи не проявляло себя внешне. Но необычный случай дал и необычные последствия. Голова под шлемом лопнула, выпали глаза и из глазниц полезла наружу ветвящаяся масса переплетённых зелёных нитей. Изо рта, из носа, из ушей, сквозь поры кожи, через трещины в черепе, — просто дуром попёрло. Лопалась защитная одежда из шкуры неведомых морских чудищ Цитадели РЛьех. Как росток пробивается через камни, так и тут: бугрилось под защитной одеждой Чёрного всадника. И то тут, то там, — прорывало прочные доспехи и лезло наружу: тонкое, зелёное, смертоносное.