Оберон Ману - Падение Коцита [СИ]

— Так, — сказал Митра. — Кажется, добрались.

Тотигусигарий огляделся.

Горы. Не самое удобное место для всевластия. Это на равнине спрятаться негде. А вот в лесу или в горах, — совсем другое дело. Так что вполне возможно, что до сих мест у Цитаделей просто руки не дошли. Или им просто по рукам часто били, чтобы не тянули. Вот и не дотянулись… Уже интересно. А что это у нас там такое впереди виднеется, на перевале? Явный наблюдательный пост, замаскированный под скалу. Или выдолбили изнутри, или воспользовались естественной пещерой. Простым глазом, понятное дело, ничего не увидишь, но со способностями Митры и даже Тотигусигария, — заметить легко. Две точки колышущихся аур на фоне камня обнаруживаются достаточно просто.

— Что это там такое-сякое, в смысле изменения аур у сторожей? — поинтересовался Тотигусигарий.

— А это они нас увидели и о сём сообщают, куда следует.

Поза Митры, с поднятым указательным пальцем, мимикой лица, вещающего о важном и так далее, — заставили слушателя фыркнуть от смеха. Фыркнуть и поинтересоваться:

— Может, прыгнем поближе, познакомимся? С востроглазыми такими.

И они прыгнули. В смысле — порталом.

Зависнув в воздухе возле сторожевой башни, извне смотреть, — скала скалой, — Митра и Тотигусигарий неспешно облетели вокруг каменного пальца. Обнаружили подглядывательные дырки в разные стороны, — окнами данные щели именовать сложно. С тыльной стороны, обращённой в сторону горной долины с поблескивающими на солнце куполами какого-то сооружения, — имели место пребывать дверной проём, задёрнутый занавесой цвета скалы, и верёвочные тяжи с ударным устройством внизу в виде била и противовеса.

— Ага, — сказал Тотигусигарий, внимательно всё разглядев. — Явное использование рудной жилы для передачи звуковых сигналов на достаточно удалённое расстояние. Тут смотрят и стучат, а где-то там слушают количество стуков и глядят в таблицу соответствий, к чему именно готовиться…

Верёвки сигнального устройства, как и занавеса караульного помещения, явно были вымочены или даже выварены в неких маскировочных отварах для пущей незаметности. Если не приглядываться снизу, и не поймёшь, что внутри скалы что-то имеется.

На звук неспешной беседы в воздухе занавеса отдёрнулась и в проёме показалась сперва одна озадаченная физиономия, а затем и вторая. Узрев неспешно беседующие человеческие фигуры, зависшие в воздухе на расстоянии четырёх плевков от их убежища, физиономии, не сговариваясь, обрели вид скорбный и задумчивый.

Полюбовавшись увиденным, Тотигусигарий, не поворачивая головы, поинтересовался, вслух и громко:

— Дальше по воздуху полетим, али пешкодралом прошвырнёмся?

Подыгрывая другу, Митра поиграл поднятыми бровями и милостиво кивнул:

— Пожалуй, пешкодралом.

После чего весельчаки с самым серьёзным видом на лицах торжественно и неспешно канули вниз, одновременно при этом разворачиваясь вокруг своей оси. А приземлившись, зашагали дальше, к уже достаточно близкой цели свого путешествия.

Не оборачиваясь.

Митра не сомневался, что в наборе сигнальных стуков сторожей имеют место быть условленные для самых разных ситуаций, в том числе и для чего-то вроде только что разыгранной ими сценки. Шуточное колдунство имело вполне определённую цель. Отследить по изменениям в ауре степень осведомлённости обслуживающего персонала поблескивающего сооружения вдали, — о смысле производимых ими действий. То есть: используются ли местные Новые Люди втёмную, или разбираются в механизмах происходящего. Тотигусигарию данная задача была не по зубам, но вот Митра прекрасно мог с нею справиться. И уже по первым полученным данным определить вектор своего дальнейшего поведения.

Внутри храмового здания, практически сразу же за порогом распахнутых настежь не то больших дверей, не то небольших ворот, — их прибытия поджидала пара жрецов. Молодые, то есть, в случае чего, — не так жалко? Возможно…

Первый вход Митра прошёл не останавливаясь. То есть, никакой угрозы не почувствовал. Ни энергетической защиты, ни обычных ловушек в виде проваливающегося пола, а также тяжёлых, острых, либо отравленных предметов, способных попасть в путника откуда-либо.

Тотигусигарий привычно отследил, как жрецы в широких длиннополых одеяниях непонятного покроя молча и без удивления пристроились за вошедшими, держась на расстоянии четырёх-пяти шагов сзади. Умно. И всегда под рукою, в случае нужды, и не мешаются в то же время.

Митра меж тем начал обход помещения внутри. И глазами поглядывал, и носом понюхивал, и, самое главное, отсматривал структуру непривычной, для Новых Людей, материальности, как то: силовых полей, информационных полей, и всего такого прочего.

Тотигусигарию больше всего из увиденного пришлось по душе мастерство неведомых изготовителей центральной статуи храма. Объёмное изображение многогрудой и многорукой представительницы женского пола с человечески-нечеловеческими чертами лица. Центральная статуя храма, при обходе вокруг неё, — как будто поворачивалась вослед обходящему. То есть, вот она как будто сидит себе безразлично, но едва ты заходишь ей вбок и готов заглянуть ей в ухо, — как она тут же снова оказывается к тебе лицом.

Первое правило бога гласит: «Хочешь понять, ЧТО происходит, пойми — КАК происходит…» Тотигусигарий тут же разобрался в причинах обмана зрения. Причина оказалась крайне проста. А именно: великолепное владение изготовителями статуи искусством формы, усиленное умелым обращением с игрой света и тени. Центральная фигура храма представляла из себя некое единое многоликое изваяние. Но, с какой бы стороны ни находился наблюдатель, он всегда мог видеть только одно лицо. Можешь идти налево, можешь идти направо. Эффект одинаков.

Кстати, как любопытно изготовлены лица: в любой точке пространства тебе кажется, что глаза статуи смотрят именно на тебя и никуда больше. Ты движешься, а глаза статуи поворачиваются за тобою. Как будто постоянно следят. За каждым твоим движением. И в тот самый момент, когда тебе кажется, что вот-вот и ты скроешься от взгляда этих невообразимых глаз, вдруг оказывается, что голова статуи каким-то странным образом уже повернулась и снова следит за тобою. Вот только что ты видел, как богиня скашивает свои глаза направо, неуловимый миг, — и они уже скошены влево, голова повернулась, и ты снова проходишь перед её лицом, поворачивающим за тобою свой взгляд. И постоянно неподвижна, и постоянно в движении, — одновременно. На Новых Людей подобное сооружение просто обязано производить неизгладимое впечатление.

А ведь изготовлено всё достаточно просто. В отличие от обычных статуй, чьи лица выдаются вовне, лица головы статуи богини вдавлены внутрь. А благодаря размеру, размещению, игре света и тени помещения с заранее запланированными оконными проёмами, а также тому, что подход к статуе ограничен иглами ограды и разметкой пола, Новые Люди попросту лишены возможности понять механизм происходящего.