Эрин Бити - Поцелуй предателя [litres]

– Что здесь…

– Чарли, – выдохнул Алекс, показывая на дверь. – Он утащил туда Чарли, но, мне кажется, он там один, без охраны.

И Сальвия, возможно, тоже там. Все остальные варианты он уже проверил. Грэмвелл кивнул, подхватил с пола меч Алекса и, преодолев последние несколько ступеней, подал оружие своему капитану. Капрал Денни и рядовой Скорняк показались из-за угла, тяжело дыша от быстрого подъема. Алекс указал им на дверь:

– Откройте ее.

Алекс убрал меч в ножны и отвел Грэмвелла в сторону. Солдаты рубили дверь боевыми топорами, оставляя лишь слабые следы на крепких дубовых досках.

– Нам нужно пробраться внутрь другим способом. Мы не можем ждать.

– С восточной стороны есть два окна, – сказал Грэмвелл. – Можно спуститься к ним с верхушки башни. Я поищу веревку. – Он повернулся, чтобы сбежать по лестнице вниз.

Алекс схватил его за руку и указал вверх:

– Там уже есть.

Они вместе помчались на следующий этаж, Алекс про себя молился о том, чтобы веревка, на которой висело тело кимисарца, не сгорела. Каменный пол у них под ногами был теплым, но дождь, который стал проникать в башню, когда обрушился потолок, уже почти потушил пожар. Алекс поднял с верхних ступенек обгоревший мокрый флаг и принялся сбивать им огонь впереди, чтобы расчистить путь. Разглядев веревку, свисавшую с одного из зубцов, Квинн возблагодарил Духа за то, что она лишь покрылась пеплом. Но когда капитан попытался подобраться к ней по полусгоревшей деревянной балке, она обвалилась, и он снова оказался на полу.

Грэмвелл схватил Алекса за руку, поставил на ноги и стряхнул тлевшие угли, которые могли прожечь одежду. На жар Алекс почти не обратил внимания.

– Подсади меня, – сказал он.

Его друг встал на одно колено и сцепил пальцы в замок. Алекс поставил туда ногу, и Грэмвелл приподнял его вверх. Алекс зацепился за край стены и подтянулся на руках, а потом перекинул ногу через нее.

– Ты в порядке? – поинтересовался Грэмвелл. Алекс кивнул и нагнулся вниз, чтобы вытащить тело кимисарца. Грэм поднял мокрый флаг и расчистил пол от обвалившихся балок, а затем обмотал тканью руки и взял горящий кусок дерева:

– Я подложу огоньку под дверь.

Алекс снова кивнул и достал нож. Внутри у него все сжалось, когда он стиснул запятнанную кровью черную рукоятку с золотой инкрустацией и принялся перепиливать петлю, в которой висел кимисарец. Через минуту тело, кувыркаясь, полетело вниз, ударяясь о стену башни, а Алекс снял петлю с выступающего из стены камня и взобрался на один из зубцов. С веревкой на плече он побежал по стене, перепрыгивая от одного зубца к другому, пока не оказался с противоположной стороны.

Внизу были два окна: одно вело в спальню, а другое в гостиную. Какое выбрать? Дверь спальни вполне может быть закрыта изнутри. И если Алекс заберется в гостиную, то опять может оказаться не с той стороны запертой двери. Но тогда он сможет впустить внутрь Грэмвелла, и к тому же двери между комнатами могут оказаться менее прочными, чем внешняя. Но Сальвия, скорее всего, в спальне. При одной мысли об этом Алекса затошнило от ужаса. Только вот если он заберется туда, д'Амиран может запаниковать оттого, что ему больше негде прятаться, и убить Сальвию просто от безысходности. А пока они и Чарли живы, герцог может торговаться. Алекс вспомнил слова Геддса: «Кого бы вы выбрали?»

Д'Амиран заставит его выбирать. Если Квинн заберется в гостиную, друзья придут ему на помощь. Но в спальне все будет зависеть только от него самого. Он разместил веревку так, чтобы она свисала рядом с окном гостиной, и начал аккуратно спускаться вниз, упираясь ногами в стену.

Алекс оттолкнулся от стены, чтобы влететь в окно. Когда он пробил стекло, герцог, стоявший над Чарли широко расставив ноги, подскочил на месте. Капитан поднялся и обнажил меч, а д'Амиран подтянул мальчика вверх и крепко схватил, сдавив его шею согнутой в локте рукой. Изо рта у Чарли торчал кляп, а руки мальчика были связаны, но ноги оставались свободными. Он яростно лягался, пока герцог не приставил кинжал к его спине:

– Хватит.

Чарли издал сдавленный крик, и его ноги обмякли. Страдая, Алекс смотрел, как по грязным щекам брата текут слезы – он взглядом просил прощения за то, что так легко позволил себя захватить. Тем временем из-под двери просачивался дым – пожар Грэма занимался. Судя по запаху, они добавили в огонь спирта.

Алекс глубоко вздохнул, опустил меч и поднял левую руку:

– Все кончено, ваша светлость. Отпустите мальчика и отдайте мне девушку, и я буду ходатайствовать о снисхождении на вашем суде.

Лицо д'Амирана растянулось в ухмылке:

– Девушку? Так вы ее до сих пор не нашли?

Ее здесь нет. Алекс изо всех сил стремился не дать воображению слишком уж разыграться. Борясь с паникой, он сказал:

– Скажите, где она, и я предотвращу вашу казнь.

Герцог покачал головой:

– Да вы самолично меня убьете. Я вижу по глазам.

Не было смысла этого отрицать. Алекс тщательно обдумывал ответ. Мерный стук в дверь возобновился, и дым заполнил комнату. Нижняя часть двери вдруг провалилась в комнату, и герцог рванулся в сторону спальни. Резким движением он выкинул руку с кинжалом вперед и теперь держал его перед Чарли. Алекс еле сдержался, чтобы не броситься на д'Амирана.

– Не делайте все еще хуже, – произнес Квинн. – На сегодня уже достаточно страданий и смертей.

Холодные голубые глаза д'Амирана посмотрели на Алекса, и рука герцога, державшая Чарли, обмякла, опуская мальчика на пол. Но вдруг герцог улыбнулся:

– Я возражаю.

Он рванул руки назад, перерезав горло мальчику, и отшвырнул его прочь.

Дверь спальни с грохотом захлопнулась за герцогом, когда Алекс бросился к брату и подхватил его, не давая упасть на пол. Карие глаза Чарли с ужасом искали взгляд Алекса, пока он сам вынимал кляп у мальчика изо рта и прижимал эту тряпку к зиявшей ране. Алекс крепко обнимал брата, моля Духа о том, чтобы он не забирал его, обещая взамен все, что угодно, но уже был слышен хрип, от которого бежал мороз по коже, и Алекс понимал, что он ничего не может поделать. Губы Чарли шевельнулись, он пытался что-то сказать, но Алекс этого уже не услышал. Свет угасал во взгляде мальчика, и у Алекса оставалось всего несколько секунд. Он пытался найти слова, чтобы сказать брату что-то, что успокоит его, что покажет, как сильно он любит его и как гордится им.

Глаза Алекса наполнились слезами, и он коснулся губами грязного лба мальчика:

– Ты самый храбрый солдат из всех, что я знаю, – прошептал Квинн.

Чарли выгнулся и, хрипя и захлебываясь, в последний раз вздохнул, забрызгав слюной и кровью горло Алекса. Связанные руки, державшие его за куртку, обмякли, и голова Чарли откинулась, а вслед за этим повисла тишина, которая была оглушительнее любого шума.