Денис Морозов - Крыса Разумная

— Прилетай, демон ночи! Кушать подано! — засмеялась Огненная Глотка, пыхнув трубкой.

— Сила дня, сила ночи! — завопил Тихоскок, подбородком пытаясь дотянуться до своего талисмана. — Чтоб на вас всех напала орда диких хищников! Чтоб вас слопали лисы, кошки и коршуны! Чтоб клыки их вспороли твое толстое прокуренное брюхо и вытянули тебе кишки, пока зенки твои вылезают из орбит от боли!

Пока туземцы смеялись, слушая его отчаянную ругань, он раскачал талисман на цепочке, поддел его носом и подбросил вверх. Серебряный лик луны перевернулся в воздухе и сменился золотым ликом солнца, сверкнувшем лучезарной короной под ярким полуденным светом.

И тут же на площадь упала тень. Из густой кроны раскидистого дерева выпрыгнула гибкая рысь с кисточками на ушах. Не обращая внимания на Тихоскока, судорожно бьющегося у шеста, она бросилась на толпу туземцев и принялась ловить их, придавливая лапой к земле. Черношерстые аборигены издали панический вопль и бросились разбегаться. Высокий мускулистый воин с устрашающей раскраской собрался с духом и подскочил к рыси с копьем, пытаясь ткнуть ее в морду, но та грациозно изогнулась, подпрыгнула и обрушилась на него сверху. Неистовый Сусл сорвал с головы костяной череп в епископской шапочке и швырнул в зверя, попав прямо по носу. Рысь отвлеклась от жертвы и принялась терзать лиловую ткань, но вскоре опомнилась и вновь ринулась в нападение.

— Что, получили? — орал Тихоскок, заходясь от восторга. — А ну, кошечка, порви их на части! Глотай их, и даже не думай разжевывать! Когтями дери их, когтями!

— Чему ты радуешься, глупый опоссум? — прокричала Огненная Глотка, мечущаяся по площади из стороны в сторону. — Она и тебя сожрет!

— Ну и пусть! — заливаясь от смеха, завопил Тихоскок. — Зато и вы все, размалеванные поганцы, не уцелеете! Если мы сдохнем все вместе, то я согласен! Но сначала я хочу увидеть, как ваша кровь зальет площадь!

Мускулистый воин, придавленный рысью, поднялся и метнул в нее копье. Наконечник из рыбьего зуба вонзился в гладкую шерсть, животное жалобно взвизгнуло и метнулось в сторону. По пути оно налетело на воткнутый в землю шест и сбило его. Тихоскок покатился по рассыпавшемуся хворосту. Его связанные лапы соскочили с кончика дерева. Он воздел их в воздух и победоносно заголосил:

— Я освободился! А ты, зверюга, лови их! Еще, еще!

Однако рыси было уже не до охоты. Она торопилась убраться подальше и зализать рану. Растерянные воины опомнились и погнали ее из поселка. В мгновенье ока площадь очистилась от народа. Огненная Глотка стояла на четвереньках и искала в пыли выпавшую трубку. Тихоскок подбежал к ней, засадил ступней в полный зад и воскликнул:

— Вот тебе, вонючая падаль! Тебя даже хищники брезгуют жрать, до того ты пропитана куревом!

Предводительница опрокинулась и распласталась в пыли. Тихоскок выудил из грязи трубку и изо всех сил двинул туземку по голове, отчего деревянная шейка трубки треснула и разломилась.

— Здоровее будешь! — сказал он, бросая обломки в лицо атаманше, после чего припустил со всех ног в сторону, прямо противоположную той, откуда доносились вопли воинов, борющихся с раненой рысью.

Гнилозуб попытался зацепиться за разъехавшиеся плиты, но его ладони соскользнули с холодных камней, и он рухнул в кромешную темноту. Его жирная тушка прокатилась по крутым ступеням и со всего размаха уткнулась в светлый пушистый комок, из которого исходили судорожные всхлипыванья. Подумав, что перед ним какой-то неведомый хищник, во тьме поджидающий жертву, магистр ощетинился, выставил вперед когти и отчаянно завопил. Однако когти его лишь расцарапали тонкую белую шерстку, которую встретили на пути. Неведомый хищник вскочил на задние лапки и тоненьким крысиным голоском заверещал:

— Помогите! Не надо!

— Ты кто? — опешив от неожиданности, выпалил магистр.

— Я — альбиноска, — ответил хищник.

— Ах, альбиноска? — пришел в ярость магистр. — От тебя одни беды! Это ты довела меня до белого каления! Из-за тебя я оказался в этой дыре!

И он набросился на Белянку, пытаясь вцепиться покрепче и придавить ее к стенке. Девушка дернулась и вырвалась из его лап, однако клочок ее шерстки остался у магистра в кулаке.

— Стой! — завопил Гнилозуб, бросаясь за ней.

Белянка метнулась в дальний конец темного зала. Ощупывать путь во тьме усиками она не успевала, поэтому неслась наугад. Под пятками хрустели чьи-то кости, однако обращать на них внимание было некогда. Едва не врезавшись в пару массивных колонн, поддерживающих потолок, Белянка пронеслась в дальний конец зала и заметила слабый лучик, пробивающийся откуда-то издалека.

Она побежала к этому лучику, струящемуся по узкому коридору. Коридор неожиданно кончился, и она оказалась в тесной камере, слабо освещенной дневным светом. Свет пробивался сквозь щель в двух перекошенных валунах, за которыми виднелась площадь с солнечными часами.

Белянка отчаянно принялась ощупывать стены, однако выхода из этой каморки не находилось. Она попыталась протиснуться в щель, за которой сиял яркий свет, но просунуть в нее удавалось разве что хвост. За спиной ее раздалось хриплое сопение. Запыхавшийся магистр влетел в камеру и остановился, подслеповато глядя на солнечный луч.

— Что, попалась? — торжествующе спросил он, протягивая к ней потные ладони.

— Отстань от меня! — взвизгнула девушка.

— Вот спущу шкуру — тогда и отстану! — пообещал Гнилозуб.

— Посмотри, сколько вокруг костей! Этих крыс сюда загнали так же, как нас. И они не смогли выбраться. Ты тоже хочешь остаться тут навсегда?

— Я хочу показать народу твою белую шубку, иначе конкуренты разорят меня почище неурожая, — пытаясь отдышаться, проговорил магистр. — В городе все должны знать, что я не позволю себя унизить.

Гнилозуб начал надвигаться на девушку, пытаясь зажать ее в углу. Белянка попыталась проскочить мимо его заплывшего жиром бока, но магистр цепко ухватил ее и попытался прижать к себе. Громко ойкнув, Белянка с силой толкнула его в грудь, едва прикрытую порванным бархатным камзолом. Магистр отлетел к входу и ударился задом о замшелый камень, выпирающий из стены.

Камень вдавился в ровную поверхность стены, и тут же потолок как будто сорвался с места. Тяжелая плита с острыми каменными сосульками рухнула и понеслась прямо им на головы. Однако перекосившиеся валуны в основании пирамиды задержали ее, и она начала медленно ползти вниз, издавая режущий слух скрежет. Одновременно с этим створки дверей в камеру начали съезжаться, угрожая отрезать пленников от коридора. Гнилозуб мгновенье соображал, куда деваться, а потом ловко юркнул в темную щель между движущимися створами. Белянка попыталась выскочить следом за ним, но дверцы сомкнулись прямо у нее перед носом.