Антон Зволинский - Клинки Демона

Она вытянулась на цыпочках, ухватившись за край срубового ограждения. Подтянулась. Камеры на этом участке смотрели в другую сторону. Рэй Прайс сэкономил на угловом обзоре, установив стационарную технику, вместо движущейся.

С грацией кошки, она перемахнула через ограждение, оказываясь на территории поместья. Короткими перебежками, Авалса двинулась вдоль стены, скрываемая тенью здания. Она ловко миновала камеры возле конюшен, пересекла парковку и остановилась у стены, окнами выходящую на полноводную реку. Стена из сруба не являлась особой трудностью, поэтому, всего через несколько мгновений, она уже заглядывала в окно коридора на втором этаже.

Авалса просмотрела оконную раму, повторно убеждаясь, что никакой сигнализации на окнах хозяин не устанавливал. Вскрыть пластиковое окно снаружи, ей не стоило никаких усилий. Едва слышно она просочилась в коридор. Бесшумные шаги заглушал ковер алого цвета, на стенах встречались картины. Авалса не знала автора, но могла сказать, что полотна выглядели довольно странно. Она не видела характерной нити, как на льняных полотнах, на которых обычно пишут художники. Больше странностей на картинах она не заметила, лишь, что пейзажи были нарисованы посредственно, не впечатлительно. Но когда она стояла у картин, ею овладевало гнетущее чувство. Тяжелое. Словно слой за слоем, на нее налипает грязь, боль и агония. Авалса не могла точно описать состояние.

Она задержалась у картин намного дольше, чем рассчитывала. Однако, никто в доме не показывал признаков жизни. Словно на этаже никого не было. Авалса подошла к двери комнаты хозяина. Дубовая плотная дверь. Замок классического образца, с одним секретом. Несколько секунд позабавившись с отмычками, Авалса услышала тихий щелчок в замочной скважине. Плавно нажимая на ручку, она открыла двери настолько, чтобы ее худая фигура могла просочиться внутрь.

В комнате царил мрак. Плотные шторы закрывали окно, не давая лунному свету осветить помещение. Чуткому слуху Авалсы не нужно было освещение, чтобы определить, что в комнате Рэя Прайса нет. Она не могла пока определиться, хорошо это, или плохо. Решив не терять времени на поиски, Авалса включила фонарик, закрепленный на внутренней стороне ладони.

Подсвечивая себе под ноги, она осмотрела комнату хозяина. Кровать располагалась напротив окна. Резной комод занимал большую часть стены, напротив. Слева от кровати находилось зеркало в пол, с деревянной рамой по канту. Ковры постелены из махрового ворса, в которых ноги утопают по щиколотку.

То, что искала Авалса, находилось на комоде, в нескольких метрах от кровати. Чутье не подвело, люди вроде Рэя, действительно хранят подобные вещи рядом с собой. Голова Анубиса хищно смотрела во мрак. Глаза статуэтки были выполнены из желтого камня, который отсвечивал блики фонаря. Следуя указаниям Кларка, Авалса достала из-за пояса драповый мешок, в который и поместила «навершие». Когда она брала статуэтку Анубиса в руки, то показалось, что глаза на мгновение вспыхнули. Авалса не уверена, была ли это действительно вспышка, либо просто игра света с драгоценным камнем. В поместье явно творилось что-то странное.

Авалса покинула комнату, аккуратно притворив за собой дверь. Привыкнув к темноте, она заметила, уходя, что постель хозяина была застлана. Значит он еще не ложился. Пытаясь разгадать где он может быть, Авалса спустилась на улицу из того же окна, в которое проникла. Позади нее, ровными всплесками шумела река, расслабляя напряженные нервы. Сделав несколько шагов, Авалса ощутила, как земля уходит из под ног. В буквальном смысле. Не поддаваясь панике, широкими шагами, она достигла спасительной тени от ограждения конюшен, и притаилась.

Из земли шел мягкий свет. Довольно посвистывая и перебирая зубочистку в зубах, из подвала вышел Рэй Прайс. Спешка сыграла с Авалсой злую шутку. Она не успела узнать, что у поместья есть подвальное помещение, оборудованное по последнему слову техники. Мягко шелестя, двери автоматически закрылись за спиной, и на улице снова наступил полумрак. Авалса разглядела, что в руках у него были мусорные пакеты. Три штуки. Она не спешила шевелиться, даже когда Прайс пошел в ее сторону. Ей повезло, что хозяин поместья не воспользовался фонарем, а решил дойти до островка света самостоятельно. Прайс прошел мимо всего в нескольких шагах от нее. Авалса даже не дышала.

В его поведении не было ничего подозрительного. Он скрылся в гараже, чтобы через несколько минут появиться с дробовиком в руках. Мусорные пакеты он оставил возле металлической двери с тяжелыми засовами. За время, пока Прайс был в гараже, Авалса сменила укрытие и затаилась на крыше конюшен. Здесь открывался хороший обзор всего двора. Чутье говорило уходить, но любопытство умоляло понаблюдать еще пару минут.

Рэй облокотил дробовик о стену рядом с мешками. Справившись с тяжелыми засовами, он открыл двери. Скрип от ставен, казалось, мог разбудить половину поместья. Прайса это мало волновало. Он напряженно всматривался во мрак. У дальней стены ему виднелась алая дымка, которая была ярким контрастом мрака, царящего в конюшне. Аура увеличилась в размерах и из нее, двумя огоньками посмотрела на Рэя. Его бросило в жар. В одно мгновенье, им овладел панический страх. Проснулось отчаяние, боль, агония. Сам того не замечая, Прайс опустился на колени. О дробовике он и думать забыл.

Жар становился все более невыносимым. По вискам текли градинки пота. Прайса трусило, но он продолжал смотреть на огоньки, приближающиеся с каждым шагом. Его обдало паром выдыхаемого воздуха из ноздрей. Можно было услышать храп лошади. Другие вокруг бесновались в страхе, желая ускакать как можно дальше.

Всего один удар. Один удар копыт размозжил голову Прайсу словно переспелую тыкву. Он так и не успел воспользоваться дробовиком. Учуяв кровь в пакетах, лошадь вышла из конюшни и принялась разрывать их, добираясь до останков последней жертвы Рэя Прайса.

Авалса все видела. От начала и до конца. Она хотела бежать, скрыться подальше от поместья, но не могла. Ею овладело чувство страха, которое когда-то присутствовало в подростковом возрасте.

Она снова оказалась выброшенная на улицу, никому не нужная. Голод и холод вернулись к ней с новой силой. Апатия и страх сковали ноги, лишая возможности спастись бегством. Когда лошадь показалась из конюшни, она могла лишь смотреть. Из Лазутчицы гильдии Ворона, Авалса превратилась в маленькую девочку из приюта.

Она ужаснулась внешности лошади. Такого просто не могло существовать. Вместо копыт у нее были ороговевшие трехпалые когти. Каждый вдох наполнял грудь животного огнем. Круп лошади покрывали смолянистого цвета пластины-наросты, о природе которых Авалса ничего не могла сказать. Переносица животного, подобно углям, мерцала огнем, готовая вот-вот вспыхнуть. На лбу виднелся витиеватый рог, способный пронзить зрелого человека насквозь.