Бастет - Мы, аристократы - 5

— Каких сирот? — спросил я, потому что она не собиралась продолжать.

— Обыкновенных. После того, как село Салазара разорили даны, у него на руках осталось больше десятка маленьких магов. Он с двумя старшими сыновьями отправился в поход на данов, там как-то узнали, что его владения остались беззащитными, пришли другой дорогой и сравняли поселение с землёй. Отряд Сэла не успел уйти далеко, они вернулись и догнали захватчиков. Его жена погибла при обороне, но трое младших детей уцелели, их взяли в плен вместе с остальными жителями. Сам Сэл жил на восточном побережье, место было опасное, детей нужно было спрятать, и он обратился к Годрику. И тогда Годрик вспомнил, что недавно обзавёлся совершенно бесполезным замком.

— Но это был обыкновенный магловский замок, не такой, как сейчас.

— Конечно же, Годрик с Сэлом над ним поколдовали. У обоих уже были взрослые дети, оба передали родовое главенство своим старшим сыновьям и углубились в свой проект. А сирот они поручили Хельге, та была нянькой Годрика, а потом и его детей, она умела обращаться с маленькими магами.

— Хельга была нянькой Годрика? — изумился я.

— Ну да. Она была лет на тридцать старше нас троих, поэтому и умерла раньше. Нянюшка Хаффлпафф — это прозвище, которое дал ей маленький Годрик за свою любимую сказку о храброй барсучихе. Свою настоящую фамилию Хельга нам никогда не говорила, но Годрик сказал мне, что она была внебрачной дочерью шведского ярла и пленной британской колдуньи. Её мать быстро наскучила ярлу, поэтому он её, беременную, отдал одному из своих хирдманов. Дочка родилась уже у нового хозяина, который основал своё поселение здесь, в Британии.

— Странно, что отец не признал её. Всё-таки волшебная кровь…

— Ничего странного. Девочка, кому они нужны? Ублюдков тогда было сколько угодно, всех не признаешь. — Ровена пожала плечами и добавила холодноватым, поясняющим тоном: — Война.

— Как же тогда Хельга попала к Гриффиндорам?

— Сбежала от хозяина еще в юности. Внешностью Хельга пошла в отца, характером тоже, но воспитывала её мать, поэтому родными она считала бриттов. Она была женщиной крупной, с оружием управлялась не хуже, чем с магией, поэтому выжила и наконец прижилась у Гриффиндоров. Стала кормилицей Годрика, у неё как раз был свой младенец, а потом няней. Как он рассказывал, это она учила его мечу и топору, пока у него не появился настоящий наставник.

Из рассказа Ровены следовало, что сама она не сразу присоединилась к Основателям, о чём я и спросил её напрямик.

— Да, они пятый год обживали Хогвартс, когда наткнулись на меня в этом доме, — охотно подтвердила она. — Я уже год как жила здесь одна.

— Не знаю, будет ли уместным спрашивать о вашей жизни… — подробности были мне интересны, всё-таки леди Равенкло была исторической личностью, но, с другой стороны, она сидела в соседнем кресле как бы живая, а расспрашивать об этом в лоб было не принято.

— Почему бы нет, расскажу, — кивнула она, понимая моё затруднение. — Это дом моего мужа, эксквайра Равенкло. Мои родители были ему ровней и жили по соседству, они тоже владели небольшим клочком земли с деревенькой. Земли были безопасные, далеко к западу от побережья, поэтому у нас никогда не появлялись захватчики с континента. Я была второй женой Гленна, он был на девятнадцать лет старше. Первая его жена была маглой и нарожала ему одних сквибок, поэтому он отправил её с дочерьми к родителям и женился на мне, когда мне исполнилось шестнадцать.

— Просто взял и отправил? — я не поверил своим ушам. — И весь развод?

— Они не состояли в церковном браке, жена не оправдала надежд мужа. Обычное дело. Если бы она родила ему сына-колдуна, он стал бы наследником Равенкло. Муж мог бы оставить всех их при себе, но не захотел проблем своему будущему потомку. Заплатил, конечно, чтобы их приняли обратно, и, пока не поздно, взял к себе меня. Мы прожили два с половиной года, я успела родить ему дочь-колдунью, а потом Кеннет Третий объявил призыв. Мой муж взял с собой десять деревенских парней и пошёл воевать за короля. Из-под Монзиварда вернулись двое, от них я узнала, что стала вдовой.

Я от души пожалел, что вообще завёл этот разговор. Заметив мою неловкость, Ровена добавила:

— Тогда везде было так. Мне еще повезло, я смогла спокойно вырастить Елену. И, к сожалению, даже смогла избаловать её. Дочь слишком много взяла от моего характера и слишком мало от моего таланта, она завидовала мне и хотела прожить одна, как я, а это было не для неё. Глупая девчонка не понимала, как трудно жить одной, и страшно возмутилась, когда я решила выдать её за одного из соседских баронов, тоже волшебника. Пока я радовалась, что хорошо пристроила дочь, она стащила мой лучший артефакт и убежала за три дня до свадьбы. Жених отправился за ней, от них неделю не было никаких известий, и тогда я снова устроила поиск по крови. Оба они нашлись в глухом лесу в двух днях пешего пути от моего дома, оба они были зарезаны, но не ради ограбления. Диадема, никому не нужная, валялась рядом.

— Та самая диадема Равенкло?

— Да, на тот момент это было моё лучшее изделие. Их я похоронила прямо там, а диадему взяла с собой. Как они погибли, я узнала годы спустя, уже в Хогвартсе, — увлекшись воспоминаниями, Ровена задумчиво протянула: — Всё-таки Гармунд Певерелл, ученик Сэла, был непревзойдённым некромагом.

— И у вас больше не было детей? — очень уж хотелось узнать, могли ли где-то остаться наследники Ровены.

— Я не служанка, чтобы по доброй воле обзавестись ублюдком, а от насильников я всегда могла отбиться. Всё-таки я колдунья не из последних. По правде говоря, меня всегда тянуло больше к знаниям, чем к пелёнкам, — добавила она таким тоном, словно признавалась в пороке. — В шестнадцать лет я не пошла против воли родителей, но после никогда не искала замужества.

Я покивал в знак того, что понимаю и принимаю её позицию. Но о том, как Ровена оказалась в Хогвартсе, еще не было сказано ни слова, и я задал соответствующий вопрос.

— Хогвартс, — произнесла она, словно ставя точку за предыдущим разговором. — Мне повезло, что тогда они набрели на мой дом. Годрик, Салазар и трое старших учеников. Им понадобились ингредиенты, они отправились на охоту за мантикорой. Зверя они добыли, но двое учеников были ранены. Один из них — тяжело, его нельзя было аппарировать, и тогда они кинули заклинание поиска. Мой дом оказался ближайшим волшебным жилищем, они принесли раненого туда. Попросились приютить, я взяла со всех непреложный обет о непричинении вреда мне, моей чести и моему имуществу, и впустила их. За неделю, пока мы вытаскивали Хъюберта с того света, все мы хорошо перезнакомились и я заинтересовалась их проектом, а они — моими знаниями. Может, библиотека у мужа была и невелика, зато она была весьма интересной, и уж поверь, Генри, я знала её наизусть и умела этими знаниями пользоваться.