shellina - Сделка [СИ]

— В какой-то степени, — наверное, я простудилась, иначе чем объяснить то, что у меня внезапно запершило в горле.

— Он просто пытается соответствовать своему папаше — вот и всё, поэтому и прячет свою взрывную натуру под маской безразличия.

— Ты ошибаешься, — я еле заметно выдохнула. — Отец Артура недавно умер, но он никогда не относился к сыну как к нежелательным последствиям своей молодости — они были очень дружны.

— Значит, его воспитывали так, чтобы по лицу не понять было, о чём он думает, — пожал плечами наёмник. — А то, что муженёк твой однажды сорвётся и выкинет что-нибудь такое, что все демоны бездны будут аплодировать ему стоя — это, помяни мое слово, случится и очень скоро. У меня нюх на такие дела.

«А вот тут ты прав, Мелл, — я прикрыла глаза и обращалась к наёмнику мысленно, — государственный переворот и узурпация власти — как думаешь, это будет достойно оваций демонов?»

Мы подошли к остальным стоящим возле первой ступени лестницы, этого безумного творения какого-то безумного архитектора.

— Думаю, что не нужно долго ждать. Быстро сходим, быстро возьмём то, что нужно нашему заказчику, и быстро вернёмся, — Артур осторожно поставил ногу на первую ступень, и, закрыв глаза и вытащив меч, начал быстро читать какое-то заклинание, направив лезвие меча на башню. Ветер мы увидели только тогда, когда Артур опустил руку с мечом. Заклинание уже не читалось, но прежде чем исчезнуть, ветерок шаловливо растрепал всегда аккуратно уложенные волосы рыцаря. — Первые два пролёта чистые: никаких ловушек здесь нет. Идите след в след за мной и ни на секунду не забывайте, что эта башня принадлежала одной из самых сильных волшебниц современности.

Артур.

Когда мы начали продвигаться по лестнице, я часто останавливался, чтобы вызвать ветер, но где-то на середине пути мне уже стало не до ритуалистики. Ноги налились свинцом, в ушах шумело, а дышать становилось всё труднее. Неожиданно заболела моя недавняя и благополучно излеченная рана в груди. Ветер, который я уже не отпускал, носился вокруг меня, сбивая ритм моих движений и вызывая тем самым ещё большую одышку. Маг-то я начинающий и не могу на все сто процентов контролировать столь игривую и непостоянную стихию. Оглянувшись назад, я заметил, что Гвен практически висит на том мордовороте, который от неё тогда в таверне кружкой из-под пива получил. Однако никаких претензий я предъявлять не стал, чтобы не выставлять себя на посмешище. Самое странное заключалось в том, что я так и не обнаружил ни одной ловушки. Когда спустя очень много времени мы всё-таки подошли к двери, Джеф просто отодвинул меня плечом и, не задав ни одного вопроса, пинком распахнул её перед нами. Я даже не успел возмутиться такому пренебрежению к возможным неприятностям, которые могли ожидать нас впереди. Но опять ничего не произошло. Может я чего-то не понимаю, но этого просто не может быть. Не должна была брошенная женщина оставить своё тайное убежище совсем без охраны. К тому же я совершенно точно уверен, что преданные Грамидалю эльфы попробовали проникнуть в башню самостоятельно. Неужели дело всё в том, что мы в точности соблюли условия прохождения? Почему-то я в это не верю, возможно, это происходит потому, что местечко принадлежит женщине? Пока я стоял и размышлял, остальные мои спутники осторожно вошли внутрь и прямо за порогом растянулись на полу. Было очевидно, что наёмники решили отдыхать вплоть до нашего с Гвен возвращения. К несчастью, мы не могли позволить себе такую роскошь, как полноценный отдых. Немного постояв, прислонившись к стене, я перевел, наконец, дух и двинулся к женщине.

— Пойдём, Гвен, — я протянул ей руку.

Она посмотрела на меня с таким укором, что мне на какое-то мгновение стало стыдно, но я сразу же прогнал от себя это совершенно ненужное чувство.

— Ты, видимо, смерти моей хочешь, — она тяжело дышала, но всё же встала, крепко ухватив меня за руку. — У меня ноги дрожат, — жалобно пробормотала Гвен.

— Ничего, это пройдёт. Ты очень сильная женщина.

— Звучит как оскорбление, — проворчала Гвен, наваливаясь на меня всем телом.

— Почему? — я обхватил её за талию, в который раз поразившись, насколько она худая и хрупкая.

— Женщина не должна быть сильной. Она должна сидеть дома и вышивать крестиком, а не болтаться по неизвестным башням в сомнительной компании, — честно говоря, её ответ меня позабавил. Женщины всегда чем-то недовольны. Я абсолютно точно уверен, что если бы она сидела в замке за вышиванием, то уже через два дня она бы взвыла и начала обвинять меня в своей скуке, и жаждала бы приключений.

Понемногу мы спустились на два уровня по лестнице, которая находилась уже внутри башни и повторяла собой внешнюю. Только внутри она прерывалась межэтажными дверьми.

Спускаться было всё-таки легче, чем подниматься, и идти в полном молчании было глупо, поэтому я решил вслух высказать свои подозрения насчёт адекватности почившей магини огня.

— Странно все это. Я ожидал от этого места кучу различных неприятностей, а кроме чисто физической усталости больше трудностей мы не получили.

— Да ты не переживай — скорее всего, трудности будут впереди; я даже больше скажу: скорее всего, нас ждёт какая-нибудь пакость на самом выходе, — довольно радостно решила обрадовать меня Гвен.

— Почему ты так думаешь?

— Да потому, что эту башню строила женщина. Причём обиженная на весь белый свет женщина. Но не злая, иначе мага, который мог бы её гадости блокировать, не заказала бы. Кстати, с того эльфа нужно будет стрясти премию, потому что, что бы мы кроме шкатулки не обнаружили, брать это будет только либо полный псих, либо самоубийца, — она ненадолго замолчала, а я не мог не согласиться с каждым её словом. Тем временем мы вошли в дверь, ведущую на нужный нам этаж. — Мда, а я её недооценила. Вот она, первая гадость. Ты хоть знаешь, как выглядит нужная нам вещь?

Этого я не знал и напряжённо смотрел на стол — единственный предмет, находящийся в огромной пустой комнате, и пытался сообразить, каким образом мы сумеем найти нужную нам шкатулку из десятка стоящих на этом столе.

— Как я и предполагала, в каждой — пачка писем, — Гвен не теряла времени даром и уже успела открыть каждую шкатулку.

— И в какой настоящие бумаги? — я никогда в жизни не чувствовал себя настолько растерянным.

— Ты хвалился, что знаешь эльфийский язык, — Гвен задумчиво вертела в руках пачку бумаги, перетянутую атласной ленточкой. Я кивнул. Она быстро вытащила письмо, находящееся в середине пачки. — Я, кажется, поняла, почему взять в руки шкатулку может только женщина. Дело не в том, что взять ее невозможно, а в том, чтобы найти настоящую. Подозреваю, что из комнаты можно вынести только одну, и если это будет не то, что нужно, то вернуться снова сюда будет довольно проблематично. Вот такая маленькая месть своему бывшему. Жене, которая знает его как облупленного, он ничего не скажет, а мужики, которые у него доверенные лица — не поймут. Читай — всё не нужно, только первые слова, приветствие и обращение, — и она протянула лист мне. Всё ещё не понимая, как это поможет вычислить подделку, я принялся читать: