shellina - Ритуал [СИ]

— На время? — Том произнес эту фразу вместе с Лили, но её по понятным причинам услышал только Том.

— Да. Души соприкасаются ровно до того момента, пока человек не будет излечен.

— Но… Постойте, я же здоров! — Том вскочил со стула.

— Да, физически ты здоров, как тот конь, — грубовато ответил Фламель. — Но раз ритуал подействовал, значит, недуг имеется, причем недуг смертельный, а уж что это — тебе лучше знать.

— Получается, ритуал мог не подействовать?

— В девяноста процентов случаев он и не действовал из-за ограничений.

— Каких ограничений?

— Магия того, кто провел ритуал, оценивала, действительно ли тот, кому нужна помощь, болен смертельно. Если критерии, а по каким именно критериям идет оценка, я лично понятия не имею, не совпадали даже в малом, то проводящий ритуал просто умирал, а его душа отправлялась прямиком на небеса.

— С чего это вдруг? — ошарашенно пробормотала Лили, а Том не преминул озвучить вопрос вслух.

— А я разве не говорил, что для того, чтобы запустить процесс, нуждающийся бросал Аваду в «Защитника»? — Том покачал головой.

— Нет, не говорили.

— Значит, только что сказал, — Фламель снова задумался. — Вообще это описывалось как очень официальная церемония, практически праздник. Двое становились напротив друг друга, причем тот, кто разрисовал себя кровью даже не одевался, несмотря на некоторую стыдливость, особенно у дам, и нуждающийся в помощи убивал его с помощью Авады. Если все прошло как положено, то живое, но находящееся в глубоком сне тело торжественно уносили в отведенные ему покои и тщательно ухаживали вплоть до пробуждения.

— А если ритуал не удавался?

— Тогда тело торжественно хоронили, а нуждающегося признавали не смертельно больным и начинали искать другие методы излечения.

— Какой странный обряд, — Том потер лоб. Лили потрясенно молчала.

— Когда близкому тебе человеку грозит неминуемая смерть, но есть хоть один шанс его спасти, многие люди пойдут на очень и очень многое. Про тебя не говорю. Ты-то вряд ли пожертвуешь своей жизнью ради другого, — скривился Фламель. — Мне даже гадать не нужно, что произошло. Ты пытался убить эту женщину, а она перед этим провела ритуал, не понимая чётко, что делает.

— Почему от него отказались?

— Глупый вопрос. Целительство стало развиваться, алхимия, зельеделие… Всё-таки люди очень сильно рисковали, и многие из них погибали. Хотя они шли на это осознано, но тот, кто нуждался в помощи, уже вряд ли хотел её получать, видя гибель любимого человека. К тому же находиться всегда под пристальным наблюдением и контролем пусть и близкого человека вызывает определенный дискомфорт. Нередко после излечения рушились самые, казалось бы, крепкие союзы. Особенно горько было в этом случае тому, кто провел обряд.

— Почему?

— После пробуждения они ничего не помнили. Тем страшнее им было узнать, что любимые ими люди начали испытывать чувства близкие к ненависти, пока они спали.

— Я этих болезных прекрасно понимаю, — пробормотал Том. — А чтобы душа вернулась в спящее тело после исцеления нужно что-нибудь делать?

— Намекаешь на поцелуи и другую подобную ерундистику? — усмехнулся Фламель. Том кивнул. — Нет, ничего не нужно. Душа сама возвращается на место. Хотя подозреваю, что именно отсюда идут легенды и сказки про спящих красавиц и красавцев.

— А что и такие сказки есть? — нервно хмыкнул Том.

— Понятия не имею, может быть и есть. Я ответил на твои вопросы? — Том кивнул. Фламель поднялся со своего стула и указал рукой на дверь. — Хорошо, а теперь выметайся отсюда.

Том не стал спорить, и быстро вышел из комнаты.

Дойдя до границы антиаппарационных чар, он не стал никуда перемещаться, а зашел в небольшую рощу, стоящую неподалеку от поместья Фламеля.

Там он остановился у ветвистого вяза и принялся громко материться, иногда ударяя по стволу кулаком. Наконец, он выдохся и обратился к Лили, которая молча слушала все эпитеты, которыми Тёмный маг награждал её саму, Джеймса, Дамблдора и Снейпа. Причем Снейпу досталось больше, чем всем остальным вместе взятым, потому что, если бы эта скотина не принесла пророчество…

— Я понятия не имею, что нам делать. Тупая кретинка! Зачем ты испытывала на себе этот мерлинов ритуал?!

— Я? Да если бы ты, ублюдок, не пришел в мой дом и не пытался убить меня и моего сына, мы бы даже не узнали, что этот ритуал означает! И после всего случившегося у тебя язык поворачивается меня в чём-то обвинять?! — голос Лили плавно переходил в ультразвук, а Тома при этом начало корежить от сильнейшей головной боли. — Лучше признавайся, скотина, чем ты болен, да ещё и смертельно! Мы тебя быстро вылечим, и я вернусь к сыну!

— Да в том-то и проблема, что я ничем не болен, — простонал Том, обнаружив, что стоит на коленях на земле, куда упал, ослепленный невыносимой головной болью. — Похоже, что ты что-то упустила, или перепутала, или автор книги что-то напутал — ритуал-то в утиль пустили ещё до его рождения.

— Нет, это не может быть так, это слишком несправедливо, — голос Лили звучал намного тише, а Том почувствовал, что боль постепенно отпускает его.

— Но это так. Поверь мне, я лучше знаю, умираю я или нет.

— Чем ты насолил Фламелю? — внезапно сменила тему Лили.

— Я позволил себе усомниться, что ему знаком секрет производства философского камня. Лично я убеждён, что камень существует в единственном числе только потому, что его произвели случайно.

— И поэтому Николас так на тебя зол?

— У него непростой характер, — Том поднялся с колен и отряхнул мантию. — Так что мы будем делать? Перед нами маячит перспектива сосуществовать долгие-долгие годы.

— Я не собираюсь сдаваться, — Лили задумалась. — Я всё же думаю, что никакой ошибки нет, и ритуал сработал правильно. Теперь нам просто нужно выяснить, что именно тебе угрожает и попытаться исправить данную проблему. Давай начнём с целителя.

В Малфой-мэноре Тома ждала очередная бессонная ночь. Как оказалось, Лили Поттер знала только песни Битлз, и в качестве колыбельной решила повторить концерт, который не давал Тому спать предыдущей ночью.

К утру Тёмный маг понял, что ненавидит Битлз и готов лично убить всех четырех участников этой группы. То что их было именно четыре, Лили ему поведала между четырьмя и пятью часами утра. Она вообще оказалась ярой поклонницей этой четвёрки и знала о них очень много различных фактов.

— Вот к чему нужно стремиться, — нравоучительно заметила она отчаявшемуся заснуть Тому. — Чтобы твои поклонники знали, какие именно цветы ты предпочитаешь видеть на своем нижнем белье, а ты?

— А что я? — зелье сна-без-сновидений не действовало, скорее наоборот, оно, казалось, усиливало децибелы в голосе Лили.