shellina - Обычная история [СИ]

Сириус Блэк проснулся от того, что его кто-то бесцеремонно пинал. Открыв глаза, он быстро перекинулся в свой человеческий облик и сидя голым на все том же холодном полу осматривал будившего.

— А вот и я! Соскучился по мне?

— О, я думал, что когда перестану курить траву и уходить в астрал я тебя больше не увижу. Ты же не существуешь, мать твою, Поттер!

— А, ну да. Но неужели твои собственные глюки не могут тебе помочь? — усмехнулся мужчина с взъерошенными темными волосами.

— Не могут! Потому что глюки не материальны! — Сириус встал и начал одеваться.

— О, опять все снова. Мне кажется, что мы уже все это проходили, — ворчливо начал говорить Джеймс Поттер, который слабо походил на привидение, а напоминал обычного здорового и живого человека. Джеймс подошел к смотрящему прямо на него гиппогрифу и тоже начал внимательно его разглядывать.

— Тогда я считал твое появление вполне закономерным.

— Ну да, наверное, только ты мог договориться с дементорами на поставку первоклассной марихуаны в камеру Азкабана.

— После побега я не курю. Так чего тебе нужно? — Сириус встал в полный рост и прямо посмотрел на ухмыляющегося Джеймса Поттера. — И скажи, как я могу всерьез относиться к глюкам?

— А что глюки могут вот так? — Поттер подошел вплотную к Клювокрылу и резко выдернул у того перо с филейной части. Гиппогриф подскочил и начал бить крыльями перед собой, негодующе при этом вскрикивая.

— Глюки могут все что угодно.

— Ну да. Я просто хочу помочь тебе определиться. Ты же все не можешь решить, как поступить с моим наследством? Оказывается, Азкабан вполне может помочь плохим хитрым мальчикам. Так вот, если ты сейчас пройдешь к Больничному крылу и внимательно послушаешь разговор, который состоится с минуту на минуту, то, я думаю, все сомнения у тебя отпадут.

— Какой разговор?

— Иди и услышишь!

В этот самый момент Клювокрыл встрепенулся и разбудил мирно посапывающего пса.

— И приснится же такое. Ладно, схожу, послушаю. От семейки Поттеров можно всего чего угодно ожидать.

Мужчина усмехнулся и уже через несколько минут стоял перед входом в медицинский корпус и внимательно слушал разговор младшего Поттера и некого гоблина.

— Ну и зачем ему еще четыре сейфа? Думаю, что о крестнике нужно теперь заботиться получше. Вероятно, ему будет тяжело смириться с новым статусом в обществе, и поддержка единственного близкого ему человека, его крестного отца будет мальчику совершенно необходима, — пожал плечами беглый преступник и, насвистывая, пошел в Тайную канализацию за когда-то угнанным гиппогрифом.

Внимательный читатель наверняка обратил внимание на то, что Джеймс Поттер уже разговаривал с Сириусом Блэком. Авторы осмелились взять на себя ответственность за пояснение этого таинственного случая.

В то время, когда Сириус отбывал свой срок в Азкабане он раскрутил патрулирующего дементора на еженедельную поставку марихуаны. Трава и вызванные ею галлюцинации помогали скоротать время в одиночной камере и безболезненно переносить постоянное присутствие стражей Азкабана. На двенадцатом году своего заключения поставка чудо-травы прекратились и у Блэка наступил абстинентный синдром в народе именуемой «ломкой». В один из таких грустных вечеров посреди его камеры неожиданно появился Джеймс Поттер и предложил помощь. В результате слаженной работы бывших Мародеров Сириус Блэк сумел выбраться из тюрьмы, не сказав на прощание «спасибо» своим сильным и вполне материальным галлюцинациям, которые походя вырубили парочку стражей и открыли все возможные двери на пути Блэка. Но воровская гордость Сириуса не спасовала перед рискованной ситуацией. Уже выходя из здания Азкабана на аппарационную площадку, он заглянул в кабинет нового начальства и обнес его полностью. Возможно, на имущество родного брата у него и не поднялась бы рука (хотя в этом Авторы и самые внимательные читатели, скорее всего не уверены), а вот на вещички нового начальника вполне. В том числе в список его приобретений вошли несколько секретных документов и четыре артефакта, о наличии которых вор еще был не в курсе. Конфискованные у преступников артефакты, как и мелкий воришка, сумевший каким-то чудом сбежать из тюрьмы, мало интересовали нового начальника Азкабана. Но вот исчезновение секретных документов, вероятно, слишком огорчили Корнелиуса Фаджа, раз на поиски простого беглого мошенника он бросил всех свои сотрудников, практически оставив без охраны неприступные стены тюрьмы.

Примерно в то время, когда Гарри Поттер повторно лежал в Больничном крыле и мирно спал накаченный по брови успокаивающей настойкой, разбавленной в пропорции один к одному знаменитым галлюциногенным компотом мадам Помфри, Драко Малфой сидел на кровати в своей комнате в подземельях Хогвартса и старательно думал. Нужно отметить, что сие действие получалось у него гораздо лучше, чем у его родного отца.

Думал он о такой животрепещущей теме для ученика четвертого курса, какой, безусловно, является тема осознания своей сексуальной ориентации. Некоторые, если не сказать, что большинство студентов не думали над такой темой, а решали экспериментально, практично подходя к этому делу. Младший же Малфой был одним из самых скромных учеников Хогварста, и его скромность мешала ему действовать более активно. Хотя, не будем лукавить. Просто гены любимого папы все-таки сыграли свою роль в формировании ребенка как личности. Поэтому он подходил к каждому вопросу теоретически, предпочитая все проблемы решать сначала один на один с собой.

Дело в том, что Драко Малфой никак не мог определиться, кто же его больше привлекают: юноши или девушки. Иногда его посещали мысли, что ни те, ни другие не могут привлекать его вообще. Ну, кто достоин, быть рядом с таким совершенством, каким представлялся самому себе наследник Малфоев? Внимательный читатель, скорее всего, задаст себе вопрос о том, почему у Драко Малфоя была отдельная спальня в Хогвартсе и откуда в его голове возникли такие вопросы. На первый вопрос Авторы затрудняются дать вразумительный ответ, просто так получилось. То ли после распределения еще на первом курсе в суматохе про Малфоя все забыли и места в общей спальне для мальчиков ему не приготовили, поэтому пришлось отдавать ему давно пустующий чулан, наскоро убрав оттуда пыль и быстренько поставив кровать и стол. То ли в то время как Люциус Малфой еще не был разведен и занимал достаточно высокое положение в обществе, директор Дамблдор захотел сделать приятное такому щедрому спонсору, и выделил для его сына отдельную спальню, а потом просто забыл про этот порыв. На самом деле неважно, почему так оказалось, но у Драко Малфоя была своя спальня, в которой он придавался нелегким размышлениям.