shellina - Дневник [СИ] [3 части]

Люциус прибыл за мной лично, накануне Рождества.

Рождество у Малфоев было чопорное и скучное.

А вот свадьба шикарная.

Я долго ломал голову над тем, что бы подарить новобрачным, и решил, что оптимальным подарком будет какое-нибудь зелье. Свой выбор я остановил на духах для Нарциссы: легких с небольшим содержанием феромонов. Новоиспеченной леди Малфой понравилось, а на остальных наплевать.

Там же я познакомился с несколькими людьми.

Лестрейнджи, все трое, правда, Беллатрикс (все-таки у Блэков странные привычки давать имена детям, одна Нарцисса выбивается из этого хоровода созвездий) показалась мне не совсем адекватной.

Игорь Каркаров, странный болгарин, скользкий, противный, я бы ему не доверял — продаст при первом же удобном случае.

Антонин Долохов, то ли русский, то ли нет, не понятно, а сам не признается, простой как дверная ручка и, одновременно, непредсказуемый, как маггловский прогноз погоды.

И наконец, тра-та-там, сбылась мечта Люциуса, меня представили Лорду.

Точнее, Волдеморт подошел ко мне сам.

Я как раз стоял, подпирая какой-то угол, когда он направился ко мне.

— А я тебя помню, ты тот маленький слизеринец, которому Люциус помогал какие-то дела решать в ювелирной лавке. Что вы тогда выкупали?

— Милорд, — мне стоило больших усилий, чтобы вести себя в меру подобострастно и нейтрально, — мы выкупали обычную коробку инструктированную изумрудами. Наверняка Люциус Вам рассказал. Ничего особенного, просто, когда мы ее продавали, продавец здорово нас надул, Милорд.

— Как твое имя, юноша?

— Северус Снейп, Милорд.

— Снейп? Ты полукровка? — Или мне показалось, или Лорд питал определенную слабость к полукровкам.

— Да, Милорд. Моя мать — росток древа Принцев. — Филипп, я жгу, гордись мной.

— Кто помогал ставить тебе защиту сознания, Северус? — а то я не замечаю, что ты уже минут пять пытаешься мне в голову залезть. Хрен тебе. Я с Люциуса только сотую часть твоей гадости пока снял, мой разум ты не получишь.

— Никто, а разве у меня стоит какая-то защита?

— Хм, интересно. Думаю, что Принцы где-то пересекались с Великими Темными Родами. Возможно, с самими Фолтами.

Так, а сейчас осторожнее, в знании этикета у Лорда пробелы, а вот всех остальных знаний приличный запас. Интересно, как он на лесть реагирует?

— Милорд, почему Вы так решили? — Вот что-что, а хлопать ресницами я научился в совершенстве.

— Северус, много знаний не бывает, думаю, нам стоит как-нибудь в более спокойной обстановке, например, летом, провести время за длительной беседой. Сегодняшний день все-таки должен принадлежать нашим молодоженам.

Опять лето, да что они все сговорились что ли?

Я посмотрел на Лорда. Раньше у меня не было возможности рассмотреть его. Он был красив. Очень красив, но это была красота мраморной статуи. Просто поразительно синие глаза, абсолютно холодные, какие-то неживые. С мелькавшими в глубине красными искрами. Что-то кольнуло меня, какая-то мысль, но, не сформировавшись полностью, ускользнула. Лорд, протянув руку, потрепал меня по плечу.

— Я попрошу Люциуса организовать нашу встречу, Северус.

— Это такая честь, я буду ждать нашей встречи с нетерпением, Милорд.

Волдеморт наконец отошел от меня, и я смог перевести дух. Вроде все прошло нормально.

Вечер подходил к концу и, уже направляясь в свою комнату, я натолкнулся на неприязненный, полный какой-то ревности, взгляд, принадлежавший Беллатрикс Лестрейндж. Сдается мне, с этой дамочкой мы вряд ли когда-нибудь подружимся».

— Кто-нибудь мне все же скажет, как так получилось, что мои родители в итоге поженились?

— Гарри, ну причем тут твои родители? Ты слышал, при изучении многих предметов теряется смысл обучения. Почему мне никто этого не сказал, даже хроноворот дали?

— Грейнджер, наш декан тебя открытым текстом всезнайкой назвал, тебе мало?

— Заткнись, Хорек!

— Тихо! Перси, не смотри на меня, смотри в дневник и читай!

«25 июня 1977 года.

Вот что со мной не так? Только-только закончилась моя негласная война с Мародерами, причем в мою пользу, как мне пришлось выдержать еще одну, но, к счастью, на этот раз на моей стороне был практически весь факультет Слизерина. Весь, кроме старосты.

Именно с ним мне пришлось практически воевать.

Эйвери совершенно сошел с ума. После рождественских каникул он пошел в разнос. Если раньше он просто не давал мне спокойно проводить мое свободное время без его сомнительного присутствия, то после того, как он вернулся с каникул, начался кошмар.

Слава Мерлину, Эйвери закончил обучение в этом году. Я просто не знаю, смог ли бы пережить свой последний год в Хогвартсе вместе с ним, не отяготив себя при этом еще одним убийством.

Монтегю сдержал слово, все ребята, как могли, сдерживали старосту, но итог был все равно плачевен. Эйвери попал на больничную койку, а я — на отработку. Во второй раз за все годы обучения.

Наша последняя встреча, закончившаяся столь неудачно, произошла в туалете, сразу после ужина неделю назад. Экзамены были сданы, и мы наслаждались последними деньками перед летними каникулами, проводя их в блаженном ничегонеделании.

Зайдя после ужина в туалет, я наткнулся на сидящего на подоконнике старосту, увлеченно что-то читающего. На звук открываемой двери он поднял голову.

— А, это ты. Знаешь, у тебя действительно светлая голова, я понимаю заинтересованность в тебе Темного Лорда. Ты был единственным из присутствующих на свадьбе, кого он удостоил личной беседы, да еще в столь неформальном виде. Что он тебе говорил?

— А тебе не кажется, что тебя это не касается ни в малейшей степени. Если так любопытно, спроси у него самого.

— Белла рвала и метала. Как же, какой-то полукровка — и такое внимание. — Казалось, он меня не слышит, разговаривая как бы с моей статуей, ну или с портретом. — Хотя лично мне интересно другое, почему я сам на тебя так реагирую? Ведь ты действительно жалкий, нищий, нисколько не привлекательный полукровка. Скажи мне, почему я схожу по тебе с ума? Я эту мерзкую грязнокровку, которая постоянно возле тебя трется, просто порвать на куски готов.

Он соскочил с подоконника и подошел ко мне практически вплотную. Эйвери был высоким, коренастым, почти на голову выше меня и шире, наверное, раза в два. Уже не мальчик, а молодой мужчина. Протянув руку, он провел двумя пальцами по моей щеке, задев нижнюю губу. Я отшатнулся, мне было неприятно. Наверное, это неприятие отразилось на моем лице, потому что он, стиснув зубы и сузив лихорадочно горевшие глаза, прошипел:

— Не нравится?

— Нет. Послушай, тебе мало тогда досталось? Так ты попроси, я повторю.

Эйвери несколько секунд молча смотрел на меня, а потом вернулся на подоконник и вновь взялся за книгу.