Ирина Казьмина - Бабкина книга [СИ]

Феликс зажег глаза зеленым и рубанул хвостом по полу:

- А если они на тебя нападут? Учти, я тебя спасать не буду, потому что я туда с тобой не пойду.

...Тоже мне, ведьмовской кот, - рассуждала по дороге Даринка, покачивая на весу небольшой лопатой, - покойников он, видите ли, боится. Да люди намного страшнее. А мертвецы что - лежат себе тихонько, никого не трогают. Я еще ни одного не встречала, чтоб он по деревне за женой с топором носился.

Ночь была ясная и тихая, полная луна разливала по округе желтый свет, но он с трудом проникал сквозь густые ветви кустов и деревьев, самовольно захвативших кладбищенскую территорию. Случайный человек, попади он сюда, не смог бы определить, что находится в месте погребения - время усердно поработало. Если здесь и были когда-то кресты, то все сгнили, а могилы почти полностью сравнялись с землей и поросли бурьяном. Дарина выбрала участок, заросший не так сильно, и начала изучать, подсвечивая фонариком. Ей повезло - в земле обнаружились разломы, уходящие в глубину.

Любому, кто когда-нибудь копал картошку, не составит большого труда разрыть древнюю могилку, ну разве что земля тут более твердая. Сковырнув бугорок сочной молодой травы, Ринка лопатой расширила трещину. Фонарь у нее был хороший, яркий, и там, в глубине, он высветил какие-то отростки, торчащие из земли. Это могли быть и корни растений, и ветки, и еще какой-нибудь мусор, но она была уверена, что нашла то, что искала. Раскопав еще немного - больше побоялась, а то ухнешь вниз, да еще присыплет сверху, - она просунула пальцы в щель и, захватив объект, потянула.

Это и в самом деле оказалась косточка - небольшая и шершавая. Повозившись, набив под ногти земли и откинув пару кореньев, она достала еще одну - на всякий случай, а то вдруг маленькой косточки окажется недостаточно, размер-то в книге не указан, а вот две хватит точно! Ведьма аккуратно завернула добычу в носовой платок, запихнула поглубже в карман и направилась к дому.

Но ночь была такая замечательная, пахнущая сиренью, что Ринке захотелось еще прогуляться, и она решила сделать лишний крюк, свернув на соседнюю улицу. Шагая, она представляла, как предъявит кости Феликсу и будет иметь законный повод насмехаться над трусливым помощником. А завтра начнет варить зелье, и совсем скоро Владлен в нее влюбится.

Войдя в потемках в хату и клацнув выключателем, она остолбенела - за кухонным столом восседал скелет. Длинный, с полированным блестящим черепом, он закинул ногу за ногу, нагло раскинувшись на стуле. Увидев хозяйку, незваный гость вскочил и с легкостью, достойной олимпийского чемпиона, совершил огромный прыжок, оказавшись у двери и отрезая путь к отступлению. Ринка даже не успела сообразить, что происходит, как костлявые руки потянулись к ее горлу. По телу пробежал холод, а внутренности сжались в комок. Ведьма попятилась, одновременно пытаясь отгородиться руками, но вместо двери почему-то оказалась в углу, где оскаленный череп завис над ней.

- Отдай мой палец, - прохрипел он, почти касаясь ее лица.

Дарина втянула голову в плечи, еще больше вжимаясь в угол. Даже сквозь одежду она ощущала неровность стен, а ее спина, казалось, стала треугольной, максимально заполняя свободное пространство. К сожалению, продвинуться еще дальше и полностью слиться со стенами не вышло, и сейчас перед глазами ведьмы маячилили желтые, хорошо сохранившиеся зубы, да еще тонкая ниточка паутины, свисающая с потолка. "И прибраться перед смертью не успела. Что люди скажут? Вот стыдоба-то! " - подумала Ринка.

Как назло, она не могла вспомнить на одного заклинания. Вообще ни одного, даже бесполезного!

Зубастые челюсти громко клацнули, и девушка поняла, что настали ее последние минуты. Но тут в их отношения неожиданно вмешались.

- Что это вы здесь устроили? - в проеме соседней комнаты появился Феликс. Глаза у кота отсвечивали зеленым, а хвост нервно метался из стороны в сторону. И свой вопрос он адресовал почему-то Ринке, при этом голос у него был жутко недовольный. Ну, то есть не такой недовольный, как обычно, а вот прямо такой, что компания скелета могла показаться в общем-то даже безобидной. Гость тоже, видимо, что-то ощутил, потому что неожиданно опустил руки и отступил назад.

- Прошу прощения, мадам, обознался, - сказал он Ринке и даже смог изобразить смущение. Потом развернулся и погромыхал на прежнее место у стола, словно и не пытался только что лишить хозяйку жизни. - Вы понимаете, постоянная нервотрепка, заботы, собаки эти еще донимают. Ну, вот скажите - разве это по-христианки? Мало того, что без гроба похоронили, так еще могилку подправить некому.

Он покачал головой, после чего скорбно подпер ее ладонью.

- Мадам, вы же были на кладбище, вы имели возможность лицезреть эту вопиющую картину! Собаки там начисто все разрыли! Вот, посмотрите, - он показал руку, - не хватает 3 пальцев, а еще пары позвонков... Удивляюсь - как я еще держусь.

Пока гость жаловался, Ринка успела сообразить, что душить ее не будут. По крайней мере, пока.

- Так вы за косточками пришли? - елейным голоском уточнила она. - Вот, пожалуйста, - протянула завернутые в платочек мощи.

- Ах, сударыня, оставьте себе, как память. Как-нибудь обойдусь без этой фаланги. Тем более, вторая кость - то вообще не моя, и даже не человеческая. Собаки, заразы, тащат что ни попадя.

- Спасибо, - поблагодарила Ринка и, осмелев, даже присела к столу. Пока ситуация до конца не прояснилась, она решила, что немного любезности не помешает. Даже с людоедами стоит быть вежливой, и тогда, возможно, тебя съедят не сразу.

- Может, чаю? - предложила она.

- Благодарю, не употребляю. Мне теперь еда ни к чему, желудка-то все равно нет.

- А я и не знала, что вы, ну то есть покойники, по деревне ходите.

- Да мы и не ходим. Это я из-за пальца разозлился, догнать хотел, а ты, видать, другим путем пошла? А я по первому следу кинулся, разгорячился, ну, до деревни и добежал. А так - не, не ходим, себе дороже. Раньше какая благодать была, крещеный люд покойников уважал, боялся. Бывает, встретишь в полночь какого гуляку, ухнешь разок, он родимый, тут же поседеет, или в обморок. А Советская власть как пришла, так крестьяне совсем несознательные стали. Того и гляди, самого мешком по черепушке огреют. За воровство-то в колхозе строго наказывали, так народ этим делом грешил обычно ночью. Ну, а попасть под горячую руку бедолаге, запуганному Советской прокуратурой - это гиблое дело. Вот так и ютимся, вот только разве что на новое кладбище в гости ходим.