allura2 - Тайная комната [СИ]

— Открывай! — толкнул Рона Невилл. — Сейчас вспыхнет!

Рон протянул к конверту дрожащую руку, вынул его из клюва совы и распечатал. Невилл заткнул пальцами уши.

— Я пять раз восстанавливала барабанные перепонки и трижды приживляла пальцы, оторванные при взрыве конверта, — пожаловалась целительница.

И в тот же миг Гарри понял почему. Сначала ему показалось, что письмо взорвалось: громадный зал наполнился грохотом, от которого с потолка посыпалась пыль. Но скоро он различил в грохоте слова:

«…украсть автомобиль, — гремело письмо. — Я не удивлюсь, если тебя исключат из школы. Погоди, я до тебя доберусь. Думаю, ты понимаешь, что мы пережили, не найдя машины на месте…»

Миссис Уизли кричала в сто раз громче, чем обычно; ложки и тарелки подпрыгивали на столах от её голоса, который ещё усиливало эхо, отражённое каменными стенами. Сидевшие за столами вертелись на стульях, ища глазами несчастного, получившего это послание. Рон от стыда почти сполз со стула, так что был виден только его пунцовый лоб.

— Это того стоило?!

— Он этого заслужил…

— Никто не заслуживал такого позора!

Красный конверт, выпавший из рук Рона, вспыхнул, и от него осталась горстка пепла. Гарри с Роном сидели, вытаращив глаза и отдуваясь, как будто их только что окатило волной прибоя. Многие смеялись, но скоро за столами опять возобновилась непринуждённая болтовня.

— И что вызвало такое веселье?! — злилась Лили. — Вместо того, чтобы посочувствовать человеку…

— Лили, ты меня извини, но в тебе говорит магловское воспитание… — заикнулась Молли, но замолчала, встретившись взглядом с Нарциссой, которая уж точно была воспитана совсем даже не маглами.

— В данном случае я полностью согласна с леди Лилиан, — прошипела леди Малфой. — Совершенно недопустимо! Если вы хотели отчитать зарвавшегося сына, следовало приехать в школу, отвести его в пустой кабинет и там орать и вопить на него, сколько влезет! Нет, вам обязательно надо было привлечь к этому всю школу!

Гермиона захлопнула книгу и вперилась в Рона.

— Не знаю, что ты ожидал, Рон. Но ты…

— Не говори мне, что я это заслужил, — выпалил Рон.

Гарри отодвинул миску с кашей. У него горели уши. Мистеру Уизли грозит служебное расследование! И это после всего, что мистер и миссис Уизли сделали для него этим летом…

Но углубляться в эти печальные мысли не было времени. Вдоль стола шла профессор МакГонагалл и давала каждому в руки расписание. Гарри в своём листке прочитал, что у их класса два первых урока — травология вместе с хаффлпаффцами.

Гарри и Рон с Гермионой вышли из замка, миновали огороды и поспешили к теплицам, где росли волшебные цветы и травы. Громовещательное письмо сделало, по крайней мере, одно доброе дело: Гермиона сочла, что мальчики с лихвой наказаны, и стала опять, как всегда, милой и приветливой.

— А без этого нельзя было поддержать друзей?

— Но они нарушили правила…

— А ты сама их не нарушала на первом курсе? Когда поджигала мантию преподавателя? Кстати говоря, тебя на это даже никто не подбивал! И по твоему настоянию они искали литературу по Фламелю — а иначе, скорее всего, они бы даже не сунулись в тот коридор! «А вы заметили, на чём стоит собачка»?

— Но…

— Безусловно, хвалить их не надо было, но и отворачиваться… Очень красиво!

Подойдя к оранжерее, они увидели у дверей весь их класс, дожидавшийся профессора Стебль. В ту же минуту появилась и сама профессор; вместе с Златопустом Локонсом они шли по газону со стороны Гремучей ивы. В руках у профессора Стебль были бинты и гипсовые повязки. Гарри перевёл взгляд на иву, несколько её ветвей украшали гипсовые лотки. И Гарри опять испытал угрызения совести.

— Ничего, на этих ивах всё заживает неимоверно быстро, — улыбнулся Джеймс.

Профессор Стебль была маленькая, кругленькая ведунья в чинёной-перечиненой шляпе на растрёпанных волосах; платье у неё вечно было в земле, а при виде её ногтей тётя Петунья упала бы в обморок.

— А какое платье и какие ногти у меня могли быть, если я постоянно копаюсь в земле?! — возмутилась преподавательница Травологии. — Ну, маленькая, полненькая… согласна, причёска… Думаю, если бы Нарцисса снизошла до таких работ, у неё была бы такая же, а магия растений не всегда допускает применение другой, особенно часто конфликтует с косметическими заклинаниями… А одежду я берегу…

— Помона, вас никто ни в чём не упрекает, — мягко сказала Минерва. — Хотя, безусловно, зачем было поминать здесь Дурслей?

Златопуст Локонс, напротив, был, как всегда, безупречен, его бирюзовый плащ развевался, золотистые локоны переливались под идеально сидевшей шляпой того же цвета, отделанной золотой каймой.

— Вот попугай! — фыркнули те из взрослых, которые имели «удовольствие» лицезреть Локонса. Впрочем, некоторые старшекурсники также скривились.

— Всем привет! — с сияющей улыбкой приветствовал он учеников ещё издали. — Я показывал профессору Стебль, как вылечить Гремучую иву! Но, пожалуйста, не подумайте, что профессор меньше меня разбирается в травологии! Просто мне доводилось иметь дело с экзотическими растениями во время моих странствий…

— И при этом остался безупречно одетым! — фыркнул Сириус. — Помона?

— Он пытался меня левитировать, но постоянно ронял, так что после этого мне пришлось провести несколько часов в Больничном крыле! — огрызнулась Помона, продолжая переживать свою компрометацию перед лицом миссис Дурсль. — Потом хотел наложить шину на ветви… и этим привёл дерево в ещё большую ярость! Чары у него не срабатывали, а этот… повредил и те ветви, которые были целы! Без его помощи я бы справилась за полчаса, а с ним провозилась почти четыре!

— Да, удивляюсь, как ты в таком состоянии ещё занятие проводила, — вздохнула мадам Помфри. — Когда Хагрид её ко мне принёс…

— Дети, теплица номер три! — распорядилась профессор Стебль, явно расстроенная. В ней сегодня не было и следа обычного, живого и приветливого, расположения духа.

Ребята довольно зашумели. В прошлом году они занимались только в теплице номер один. В теплице номер три растения были куда более интересные, даже опасные. Профессор вынула из-за пояса большой ключ и отперла дверь теплицы. Оттуда на Гарри повеяло теплом, запахом сырой земли, удобрений, тяжёлым ароматом гигантских, размером с зонт, цветов, свешивающихся с потолка. Он шагнул было внутрь вслед за Роном и Гермионой, но его остановила рука Локонса.

— Гарри! Ты мне нужен на пару слов. Вы не возражаете, профессор, если Гарри опоздает минуты на три?

Судя по недовольному лицу, Стебль возражала.

— Боюсь только, что это никого не интересовало, — вздохнул Джеймс. — Златопуст никогда никого не слушал…