allura2 - Тайная комната [СИ]

— Ещё один пункт в правила Квиддича: на матче ОБЯЗАН присутствовать профессиональный целитель! Без него не начинать!

— Не надо! — возразил Гарри. — Пусть уж лучше так…

Гарри попытался сесть, но помешала невыносимая боль. Неожиданно щёлкнула фотокамера.

— Зачем снимать меня в таком виде, Колин? — запротестовал Гарри.

— КОЛИН КРИВИ!

— Но ведь такой редкий…

— АКЦИО ПЕРГАМЕНТ!.. Леди Малфой, я очень прошу вас провести с мистером Криви персональное занятие по вопросу такта, чтобы впредь он почаще задумывался, что можно снимать, а что нельзя!

— Нннооо…

— И я требую, чтобы камера была изъята у мальчишки до тех пор, пока он не докажет, что подобных инцидентов больше не будет! — рявкнула Амелия. Колин хотел возмутиться, но Шеклболт просто забрал у него злополучный фотоаппарат и также принялся писать родителям юного фотографа — объяснительную по поводу данной конфискации, как того требовали инструкции.

— Лежи, лежи, — заботливо посоветовал Локонс, — сейчас я произнесу заклинание. Не бойся, мне не впервой.

— Ой-ой-ой… Надеюсь, ему помешали…

— В противном случае…

— Я лучше пойду в больницу, — сквозь стиснутые зубы прошептал Гарри.

— Вот это правильно!

— Правда, профессор, — заметил Вуд и гордо улыбнулся: его ловец ранен, но победа за ними. — Здорово ты его поймал, Гарри. Красиво.

Сквозь частокол ног Гарри видел, как Фред и Джордж Уизли борются с полоумным бладжером, запихивают его в коробку, а тот бешено сопротивляется.

— Отойдите подальше, — попросил Локонс, закатывая зелёные рукава.

— Наоборот — как можно плотнее окружите Гарри!

— Уволоките оттуда это…

— Обездвижьте его! — было похоже на то, что все слушатели дружно забыли о том, что они слушают описание событий, которые произошли за несколько лет до этого.

— Может, не надо… — выдохнул Гарри.

Но разве Локонса остановишь! Он повращал волшебной палочкой и направил её прямо на сломанную руку.

Странное ощущение прокатилось от плеча до кончиков пальцев, как будто из руки выпустили воздух.

— Что-то мне это не нравится! — схватилась за сердце Лили, мертвенно бледнея.

— Что-то мне это очень не нравится, — Джеймс говорил очень тихо, но Гарри пожелал, чтобы Локонс не вздумал даже выбираться из своей палаты — на случай, если его родителям придёт в голову возобновить своё знакомство с этим горе-преподавателем.

Гарри, зажмурившись, отвернулся, кто-то в толпе вскрикнул, а Колин Криви защёлкал фотоаппаратом со скоростью пулемётной очереди. Рука больше не болела, Гарри её вообще не чувствовал.

— Мне это нравится всё меньше и меньше…

— M-м. Ну, ничего, — Локонс не терял присутствия духа, — такое бывает. Но перелома-то больше нет! А это главное. Сможешь доковылять до больничного крыла? Мистер Уизли, мисс Грэйнджер, проводите его, пожалуйста, а там мадам Помфри… э-э… приведёт его в надлежащий порядок.

— Почему нельзя было сделать это изначально?

— Гарри, что он с тобой сделал????

Поднявшись на ноги, Гарри ощутил себя однобоким. Он вдохнул поглубже, поглядел на руку и чуть снова не лишился чувств.

Из тех, кто не был свидетелем описываемых событий, крик ужаса не вырвался исключительно у Амбридж, и только она одна не схватилась за сердце (впрочем, многие из тех, кто знал её лично, утверждали, что у бывшего Первого Секретаря, теперь — мелкого клерка в одном из незначительных отделов, такой орган не был предусмотрен изначально). Более того, Жабка выглядела чрезвычайно довольной, так, словно она узнала, что Локонс три года тому назад отомстил паршивцу за её нынешние неприятности.

Из рукава выглядывало что-то вроде надутой резиновой перчатки цвета сырого мяса. Гарри хотел было пошевелить пальцами, но куда там!

Локонс не вылечил перелом, он просто-напросто удалил из руки все кости.

Мадам Помфри, осмотрев Гарри, пришла в ярость.

В неменьшую ярость пришли родители и крёстный потерпевшего, да и Ремус выглядел чрезвычайно… Даже доблестные авроры поспешно пересели подальше от оборотня, судорожно вспоминая, когда будет полнолуние и не пора ли этому типу пить Аконитовое зелье.

— ГДЕ. ЭТОТ. УРОД?! — проревел Джеймс. Гарри возблагодарил судьбу за то, что урода нет поблизости, иначе он опять остался бы без родителей — у обоих был такой вид, словно они готовы безо всяких палочек предать Локонса самой жестокой казни.

— Я у него самого все кости удалю! Вручную! — Гарри был уже в курсе, что Лили при жизни не успела зарегистрироваться в качестве анимага-лани, но в этот момент заподозрил, что она только шутила насчёт своей формы — сейчас она была больше похожа на волчицу, чем присутствующий здесь оборотень.

— А я посодействую!! — в один голос рявкнули Сириус и Ремус. — Как его можно было пустить в школу??!!

— Откуда…

— Вы отлично знали, что он выделывал ещё в школе!

— Златопуст никогда не применял никаких чар ни к кому, кроме самого себя… Это был единичный случай, когда пострадал кто-то другой… — Дамблдор сам уже призадумался над срочным переездом под чьё-нибудь кресло, только не знал, у кого именно просить политического убежища. Но ведь тогда он и в самом деле не мог найти ни одного подходящего кандидата, а чары, описанные в книгах Локонса… Да, не все, но кое-какие были вполне даже действенными… Даже ЭТО было лучше, чем ничего… Не оставлять же детей и в самом деле без столь важной магической дисциплины?

— Надо было сразу же идти ко мне. — Она пощупала мягкую, без костей, руку. — Срастить кости ничего не стоит, а вот вырастить новые…

— Но ведь вам это под силу? — с надеждой спросил Гарри.

— Разумеется. Только предупреждаю: будет больно. — Мадам Помфри с озабоченным видом бросила Гарри пижаму. — Ночевать, молодой человек, придётся здесь…

— У меня в Больничном крыле уже персональная койка, — пробормотал обладатель такого раритета. — Не было ни года, чтобы я не загремел туда хотя бы раз…

Дверь палаты распахнулась, и ввалилась вся команда Гриффиндора, грязная и промокшая до нитки.

— Ну, Гарри! Ну, пилотаж! — восхищался Джордж. — Ты бы слышал, как сейчас Флинт орал на Малфоя: снитч был у самого уха, а он его проморгал. Бедолага совсем скис.

— Ещё бы… — Драко вздохнул, вспоминая тот разнос и гневное письмо отца, упрекавшего сына в том, что тот ухитрился проморгать снитч даже при столь благоприятных обстоятельствах.

Спустя часа два Гарри проснулся в кромешной тьме: руку словно начинили острыми черепками. Но разбудила его не только боль: кто-то в темноте губкой вытирал ему лоб. Гарри задрожал от испуга.

— Кто это? — крикнул он. — Добби, вы?!

Домовик глазами величиной с теннисный мяч жалобно глядел на Гарри, и по его длинному, острому носу бежала слеза.