Юлия Григорьева - Приключения Марси [СИ]

— Поговорить, киса, только поговорить, — ответил он, открывая накрытое крышкой блюдо. — Твоя любимая рыба. Молока или вина?

Я недовольно посмотрела на него, но теперь деваться, действительно, уже некуда. И молока мне сейчас совсем не хотелось.

— Вина, — сказала я, свято веря, что нам сейчас станет весело, и мы покинем этот дом, чтобы немного почудить, а там я и сбегу.

— Да, вино сейчас будет кстати, — кивнул Кин.

Мы, молча, выпили. Рыбу я недолго гипнотизировала. Едой не разбрасываюсь, потому ужин все-таки состоялся. Наверное, Нейс ждал чего-то другого. Готовился бедный, старался. Но ведь дело-то уже сделано, решение принято, что он еще хочет? Бутылка с вином пустела быстро, но хмелела я одна. Кинан посматривал на меня совершенно трезвым взглядом. Когда с ужином было покончено, я откинулась на спинку стула, вытерла руки и рот и пристально взглянула на бывшего кота. Вино приятно согревало изнутри, а свечи так таинственно мерцали… Поняла, что любуюсь им, когда Нейс встал и шагнул ко мне. Легкий рывок, и я уже стою, стиснутая такими знакомыми руками. Стул оглушительно грохнул за моей спиной, не выдержав резкого движения. Я зачарованно наблюдала, как Кинан склоняется ко мне. Кусаться и царапаться не хотелось, поэтому я просто отвернулась, тихо попросив:

— Не надо, кот.

— Мне плохо без тебя, — ответил он, целуя мои волосы. — Ты мне нужна.

— У тебя уже есть… — начала я, но Кин не дал договорить, завладев моими губами.

— Для меня существуешь только ты, киска, никого больше не хочу, — и снова целует, а у меня кружится голова и только одно желание, я так хочу ответить ему, но все еще помню, что он чужая территория, а бороться и драться за эту территорию я не хочу.

— Кин, остановись, ты не мой, — голова немного прояснилась, и теперь я пытаюсь вырваться.

Нейс подхватывает меня на руки, несет в густой сумрак, и опускает на неширокую кровать, которая стоит в углу, скрытая темнотой.

— Малышка, прошу тебя, всего год, подожди меня всего год, а потом делай что хочешь, — шепчет он, скользя губами по шее.

— Кин, ну, пожалуйста, — сил для сопротивления все меньше, потому что он так хорошо знает, что надо делать, чтобы я перестала думать вообще о чем-либо. — Ки-ин, — это уже почти стон, потому что моя броня дает трещину.

— Я люблю тебя, киска, — шепчет он. — И я тебя никому не отдам. Веришь?

Кошачьи боги, дайте мне сил противостоять этому наваждению. Помогите противостоять его напору, потому что я все больше вспоминаю, что я кошка. Но я ведь уже человек, и то, что происходит, неправильно.

— Кот, ох, кот, — выдыхаю я, когда его рука оказывается под подолом.

Нейс гладит мою ногу, поднимаясь все выше, целует, увлекая все дальше, и голова совсем перестает слушаться меня.

— Киска, моя киска, — произносит он севшим голосом, ненадолго прекращая целовать. — Помурлыкай для меня, Марсия. Я так люблю слушать твою песню.

— Кин, — задохнулась я, подаваясь к нему. — Кинан.

Платье ползет с плеч, а горячие губы Нейса все рисуют узоры на обнажающейся коже… Зачем все это? Ведь завтра я снова убегу от него. Последняя здравая мысль мелькает и растворяется в первом сладостном стоне…

Дверь взорвалась под натиском бешеной силы, разлетелась в щепы, и в проем влетело сразу несколько светлячков, заполнив сумрачное пространство дома неярким мерцанием. Я завороженно смотрела, как в домик входят лорд Ронан, Алаис Бриннэйн, Джарлат Аерн, Нарвис, охранник, кто-то еще. Смотрела, как резко вскакивает Кин, загораживая меня собой. В его руках искрятся сгустки силы. Нейс больше всего сейчас был похож на хищника, защищавшего свое логово. Алаис делает едва заметный пас, и Кин падает, повязанный заклинанием по рукам и ногам. Ормондт не сводит с меня глаз, Джар тоже. В глазах ректора гнев. В глаза Джара прячется столько всего, что я не выдерживаю и отворачиваюсь. Аерн перевел взгляд с моего полуобнаженного тела на поверженного приятеля, который изо всех сил стремится освободиться. Нарвис быстро подошел ко мне и поднял с кровати.

— Испугалась? — спросил он, и я гулко сглотнула, чувствуя, как пересохло во рту. — Все закончилось, пойдем.

Как закончилось? Да ведь только началось! И опять меня остановили на половине пути, сейчас, когда я уже начала мурлыкать. Не могли прийти раньше или позже, но почему именно сейчас?! У-у-у, ненавижу всех котов вместе взятых. Я вырвалась из рук Нарва, прошла мимо ректора, остановилась рядом с Джаром, бросив на него оценивающий взгляд. Потом тряхнула головой и вышла из домика.

— Студент Нейс, — донесся до меня обжигающий холодом голос ректора. — Вы больше никогда не подойдете к госпоже Коттинс.

— Вас это не касается, — голос Кина звенел от ярости.

— Касается, — все так же, чеканя каждое слово, ответил Ормондт. — Марсия находится под моей личной защитой. То, что вы можете ей предложить порочит честь порядочной леди. Повторяю, вы должны оставить эту девушку в покое. А за ваше поведение и угрозы во втором общежитие, вы отправляетесь на сутки в карцер. Увести.

Я перестала прислушиваться и пошла дальше. Нарвис догнал меня, накинул пальто и обнял за плечи.

— Спасибо, Нарв, дальше мы сами, — Джарлат перехватил меня у долговязого.

Тот спорить не стал, но пошел рядом. Джар несколько недобро взглянул на него, и Нарвис, махнув рукой, ушел обратно к Сильвии.

— Он тебя обидел? — спросил мой спаситель.

Кровь еще клокотала, и я порывисто обернулась к молодому лорду.

— Поцелуй меня, Джар, — потребовала я.

Первая обняла и прижалась к нему, потянувшись к губам. Но тут же за спиной раздался ледяной голос.

— Я бы не стал этого делать.

— Катись к псу под хвост, Ормондт, — ответила я, продолжая тянуться к Джару, поднявшего глаза на ректора.

Меня моментально выдернуло из рук Аерна и кинуло к ректору. Сразу полыхнул портал, и я приземлилась на полу ректорского дома. Ну, все, это предел! Так обращаться со мной, со мной! Да я ему… Вскочила с пола и рванула к двери. Выскочила на улицу, оглянулась и побежала к себе в общежитие. Ну, ты у меня еще попляшешь, лорд Хамло.

* * *

Моя комнатка встретила меня стерильной чистотой, порядком и домовым Оли, развалившимся на кровати. Я мельком взглянула на него, а потом сделала то, что так часто делала Сильвия, запустила сапогом вдоль всей комнаты, затем отправила в полет второй, стянула пальто и, раскрутив его над головой, запустила в сторону стула. Стул обалдел от подобной встречи с предметом моего гардероба и рухнул в обморок, утянув за собой и пальто. Я стремительно прошла к кровати, бухнулась на нее, буркнув:

— Привет, Оли, двигайся.

— Хулиганишь? — сурово сдвинул брови домовой.

— Надоели, — коротко ответила я, и Оли откинулся на соседнюю подушку.