Наталия Каплуненко - Не та избранная [СИ]

Спрятав улыбку, я пошла к своему спальнику. Так-то! Знай наших!

Проснулась я от-того, что кто-то аккуратно втирал мазь в мои израненные ступни. В нос тут же проник запах жаренного на костре мяса, слух уловил бульканье каши в котелке, а желудок выдал голодную руладу.

— Проснулась? — Щеки коснулись сухие горячие губы, и я поспешила открыть глаза.

— Да. — Голос был хриплым, простуженным. — Долго я спала?

Адам пожал плечами:

— Это важно? Вот вода, чтобы умыться. Завтрак готов.

Я посмотрела на свои замотанные бинтами ступни и нахмурилась.

— Все плохо?

— Нет. Я уже три раза менял повязки. Мазь у Грна просто чудодейственная — практически все зажило.

Я пошевелила пальцами ног и поняла, что и правда ничего не болит.

— Спасибо. — Мне вдруг стало неловко от такой заботы. А еще очень тепло в душе. Хотелось сказать что-то еще, но зверский голод после колдовства перевесил. Я с подозрением посмотрела на импровизированный шашлык. — Надеюсь, это не те кролики-мутанты, которых я намагичила?

— Нет. — Адам не выдержал и рассмеялся, глядя на мое выражение лица. — Серьезно, нет. Я не рискнул бы есть результаты чьих-то экспериментов. В лесу и без того полно дичи: даже не пришлось будить тебя и отходить далеко от лагеря.

— Хорошо. — Все же мне было не по себе от осознания, что я превратила тех существ в безобидных кроликов. Их же переловят и всех съедят! Или нет? Кажется, когда на Земле этих грызунов завезли в Австралию, они едва не превратили ее в пустыню… Хм.

Сытое бурчание желудка, удобный и теплый бок валуна за спиной, чашка горячего чая в руках — я была почти счастлива.

— Давай еще раз сменю повязки. — Адам, отставив в сторону свою тарелку, присел у моих ног.

— М-м, — к лицу прилила краска стыда, до того интимным мне показалась происходящее, — может, я сама?

Фалварт, подняв лицо, так удивленно-выразительно на меня посмотрел, что я почувствовала себя несмышленым ребенком.

— Самой неудобно будет, — озвучил очевидное он.

Я смогла лишь кивнуть.

Да что ж такое-то! Чего, спрашивается, краснеть, бледнеть и заикаться?! Тебе сколько лет, барышня?! Ты чего ведешь себя как малолетка?!

Прохладные пальцы почти невесомо касались моих стоп, вызывая толпы мурашек вдоль позвоночника. Сердце так отчаянно колотилось о грудную клетку, что было почти больно.

— Все хорошо? — С легкостью удерживая мою ногу на весу, спросил мужчина, лукаво улыбаясь. Я дернулась, пытаясь освободиться, но не тут-то было: куда уж мне с его силой тягаться. — Я ещё не закончил. — И принялся меня ногтем по ступне щекотать!

— А-а-а, и-и-и… Не надо! Ха-ха… По-жа-луууйста!

Я хохотала до слез, бестолково размахивая руками и ногами, пока наши лица вдруг не оказались поразительно близко, на расстоянии вдоха или одного удара сердца. К губам Адама я потянулась сама.

Ах, как это было горячо! Очень правильно. Так волнительно, что стало тяжело дышать. Но вот он ответил. Нежно, изучающе. Перехватил инициативу, сжимая руками мою талию. Я невольно застонала, сама вжимаясь в его тело. Я нуждалась в тот момент… Я так хотела… Ладони сами сжимались в кулаки. Я млела от того, каким роскошным ощущалось его тренированное тело.

Перед глазами все начало расплываться, и я зажмурилась. Адам что-то пробормотал, опускаясь губами по моей шее, а затем я провалилась в его душу. А там ничего кроме физиологии. Страсть. Похоть. Жажда о женщине. Потребность на грани боли. И все.

Фалварт замер, словно под заклятием стазиса. Казалось, он даже не дышал. Наши взгляды встретились, и лишь тогда я поняла, что безмолвно плачу. Впрочем, кого винить, кроме себя? Видно, люблю я его недостаточно. Видно, не способна просто отдаться чувствам, не влезая в душу. Видно…

Никогда бы не подумала, что может быть так больно.

Но ведь я люблю его! Люблю! Адам со стоном уронил голову мне на живот, а я едва не задохнулась: люблю. Мужские губы прошептали:

— Прости.

А я поняла, что тону в нем и нет никаких сил оттолкнуть, чтобы спастись от этого наваждения. К черту все. Я люблю как умею. Не ведьме решать, достаточно ли этого. И даже не Адаму. Я люблю, и к черту все остальное.

Если придется, я буду любить за двоих!

Пальцы зарылись в густые мужские волосы, рука дернула вверх. Я поцеловала его нежно, прощающе. Поцеловала уверенно, зная, что имею на это право. И даже смогла улыбнуться.

— Покажи-ка мне, дорогой, как там поживают твои собственные ножки? Небось не меньше моего в подъеме по горе их стер?

Он закрыл глаза. Зажмурился словно от боли. Снова уронил лицо мне на живот. Обнял за талию изо всех сил, словно боялся, что убегу.

— Потом, хорошо? Давай просто полежим?

Что же это, если не любовь?

Мы долго пробирались сквозь тот лес. А потом снова поднимались вверх и снова преодолевали заросли. Уже давно наши рюкзаки были забиты разнообразными травками, которые подсвечивал мне ведьмин дар, но использовать их пока не получалось: я не помнила как! Все же одного прочтения книги для ее изучения явно недостаточно.

Мы все шли и шли, врастая в души друг друга. Он своей заботой, часто даже в ущерб себе. А я любовью, которую больше не пыталась скрывать или отрицать. А затем, словно сговорившись, заросли уплотнились так, что пришлось прорываться сквозь них едва не с боем, а затем так же резко они закончились.

— Кажется, словно мы на краю мира, — прошептала пораженно.

Это было недалеко от истины. Прямо под ногами, всего в метре впереди начиналась пропасть, отвесная стена которой пестрела балконами и ажурным переплетением водопадов. А прямо по курсу друг за другом располагались все пять барьеров.

— Как будем спускаться? — Первой от ошеломляющего по свой красоте вида очнулась я.

— Ножками. — Тяжело вздохнул фалварт. — Крылышек нам бог не дал.

Стоит ли говорить, что даже к вечеру следующего дня мы удобоваримый спуск так и не нашли? Фалварт, превратившийся в так полюбившегося мне волка, бежал впереди, проверяя все кажущиеся на первый взгляд удобными для спуска козлиные тропки, а я уныло брела следом, понемногу теряя надежду.

— Нашел! — Φалварт выскочил, как черт из табакерки. — Там явно проходили группы разумных до нас. И не единожды.

На меня нахлынуло такое облегчение, что я просто осела на землю.

— Слава Богу!

— Но есть одно но, — уставший мужчина сел рядом и обнял меня за плечи, — нам придется войти в сеть пещер, лабиринт которых плавно опускается вниз к выходу с Плато.

У меня похолодело в душе. Идея идти куда-то под землей, имея риск заблудиться, не вдохновляя.

— Но уверен, что с помощью усиленного обоняния волка смогу вывести нас по следам предшественников.

— Это был муж Грна и его команда? — Неужели мы все же не заблудились, идя практически наугад, а правильно поняли указания и пришли к нужному месту?