Шеннон Мессенджер - Незримые [litres]

– Знаю. – Софи это помнила очень хорошо.

Биана поспешила обнять Каллу:

– Тебе точно безопасно покидать Аллювитерре? Чума распространяется.

– Я создам тоннель глубже обычного и буду стараться избегать Нейтральных территорий, – заверила Калла, выходя на улицу и направляясь к винтовой лестнице.

Когда они добрались до земли, она запела глубокую песню земли, создавая тоннель, а потом опутала всех корнями. Они двигались быстрее обычного – настолько быстро, что Софи несколько раз казалось, будто все внутренности остались где-то далеко. Но до Каменного дома они добрались всего через несколько минут, и это стоило ей подступившей к горлу тошноты.

Софи думала, что на улице будет день, но когда они выбрались из тоннеля, на землю спустились сумерки, и единственный свет лился от ранних звезд и из окон убежища.

– Нам постучать? – спросила Биана, когда они приблизились к двери.

– Не надо, – ответил Блик, проходя сквозь стену и пугая всех до вскриков. – Лучше скажите, что вы здесь забыли. Как…

Он замолчал, заметив Каллу.

– Проходите.

Они протиснулись в комнату, пытаясь найти место в небольшом помещении. Сердце Софи сжалось, когда она заметила Прентиса, совсем не изменившегося с прошлого посещения.

А еще у него были гости.

Делла стояла рядом с тремя эльфами, которых Софи узнала с первого взгляда, хотя разум продолжал твердить, что их здесь быть не может.

– Магнат Лето? – Киф был не менее поражен встрече с директором Фоксфайра в убежище «Черного лебедя». Рядом с ним стоял Тирган, наставник Софи и Фитца, а рядом приютился его приемный сын Вайли.

Сын Прентиса.

Софи говорила с ним лишь дважды, и оба раза неудачно. Она никак не могла выбросить из памяти скандал на могиле его матери, когда он сказал, что она «должна была все исправить». Тогда-то она и поняла, что была создана исцелять разумы и с ее способностью что-то не так. Она пошла к «Черному лебедю» и рискнула жизнью ради их перезагрузки. А Прентис все так же лежал, и до исцеления ему было как никогда далеко.

Вайли напоминал отца куда больше, чем Софи казалось. Его кожа была на тон светлее, а черты лица – острее. Но у него были отцовские волосы, губы и глаза.

– Полагаю, вы не ожидали нас встретить, – обратился к ним магнат Лето.

– Это странно, – признала Биана. – Вы тоже состоите в «Черном лебеде»?

– Боюсь, это невозможно. – Магнат Лето пригладил черные волосы, хотя на них было столько геля, что их вряд ли можно было растрепать. – Я прикрываю этих двоих.

Софи почти не удивилась тому, что магнат Лето решил помочь – он сам защитил ее, когда понял, что ограничивающий способности обруч не смог полностью перекрыть ее телепатию.

– Совет за нами следит, – сообщил Тирган, дергая себя за рукав простой серой туники. Его оливковая кожа казалась настолько же бледной, как светлые волосы. – Коллектив надеется, что Прентис услышит наши голоса.

– Поэтому они делают вид, что каждый вечер мы встречаемся в моем кабинете, – добавил магнат Лето. – И вместо этого мы приходим сюда.

– Наши медальоны должны быть рядом, иначе Совет не поверит, что мы были вместе, – пояснил Тирган.

– Я могу попробовать помочь, – предложил Декс.

– В следующий раз, – сказал Блик. – Сначала расскажите, зачем пришли.

– Может, подождать остальных? – предложила Софи.

– Пока что они вынуждены принимать облик своих основных личностей, – объяснил Блик.

Калла попросила всех спуститься вниз, не желая рассказывать дурные вести при Прентисе. Круглая спальня оказалась простой, но уютной – даже слишком, как только все втиснулись внутрь. К удивлению Софи, Блик впустил даже Тиргана, магната Лето и Вайли.

Пока Калла рассказывала, Софи смотрела в пол, лишь бы не встретиться глазами с Вайли. Каждый раз, замечая его взгляд, она ощущала печаль и разочарование, от которых становилось тошно. Она пыталась подобрать какие-нибудь слова, как заметила, что все замолчали.

– Калла спросила, не можешь ли ты телепатически связаться с Люром, Митей и Сиором, – произнес Киф шепотом, глядя на Софи.

– Могу попробовать. – Она надеялась, что в голосе не слышна дрожь. – Что им передать?

Калла откашлялась.

– Передай, что мы не сдаемся, так что они тоже должны держаться. И напомни им, что хорошее всегда сильнее плохого. Спроси, не могут ли они рассказать что-нибудь, что поможет нам найти лекарство. И передай… что мы их любим.

Софи перевела послание на гномий и передала его широкими волнами. Голова заболела от напряжения, но она все повторяла и повторяла, растягивая сознание и прислушиваясь к ответу.

Несколько бесконечно долгих минут чувствовалась только головная боль. А потом в голове послышался голос Мити.

– Они говорят, что чума развивается постепенно и они пока на первой стадии, – прошептала Софи.

– Сколько всего стадий? – спросил магнат Лето.

Софи передала вопрос, и все в комнате затаили дыхание.

– Они не знают, – сказала Софи. – Пока что лекари насчитали шесть. Но они не определятся до конца, пока кто-нибудь не умрет.

Слово ужалило, и Софи порадовалась, что Биана взяла Каллу за руку, потому что следующее послание было еще ужаснее.

– Они говорят, что в карантине находятся двести тридцать семь гномов.

Огромное число просто не вмещалось в маленькую спальню.

Двести тридцать семь гномов, больных и медленно умирающих.

«Мы найдем лекарство, – передала Софи. – Несмотря ни на что».

Калла рыдала, и Софи пробилась к ней, крепко обнимая и повторяя обещание, данное Люру, Мите и Сиору.

Калла тяжело сглотнула и коснулась цепочки на шее девочки, где висело лекарство от аллергии и значок с Лунным жаворонком.

– Если кто и справится, то это ты, – прошептала Калла, отстраняясь. – Мне нужно подышать.

Она исчезла на лестнице, и остальные потянулись за ней.

– Можно… с тобой поговорить? – пробормотал Вайли, когда Софи прошла мимо.

– Эм, конечно. – У нее в животе будто поселилась колония огненных муравьев. Она сомневалась, что справится с очередной ссорой.

– Давайте оставим их наедине. – Тирган подгонял Декса, Кифа и Биану к выходу.

Как только они остались одни, Софи уставилась на мозаику, украшавшую хрустальную лампу, – она готова была смотреть куда угодно, лишь бы не на Вайли.

Он кашлянул.

– Ты сама знаешь, что я виню тебя за случившееся с отцом, и я не знаю, прекращу ли. Но… думаю, я наконец понял, почему он пожертвовал собой ради тебя. То, что ты сейчас сделала… передала послание через полмира. Все так на тебя смотрели… все в тебя верили.

– Спасибо. – Софи не знала, как реагировать.

Он кивнул, и она решила, что неловкость преодолена. Но тут он подступил ближе и твердо произнес:

– Пусть оно того стоит, ладно? Все, чем он пожертвовал. Пусть. Оно. Того. Стоит.