Шеннон Мессенджер - Незримые [litres]

– Каких мы еще не видели.

Он исчез, не дожидаясь дальнейших расспросов, а когда вернулся через несколько часов, то был бледен как смерть.

– Гномы собираются в Этерналию на протест. – Он тяжело опустился в кресло. – Забытые города в хаосе.

– И что теперь? – спросила Софи.

– Теперь будем ждать реакцию Совета.

Прошли три бесконечно длинных дня, и Затерянные города ощутили, каково жить без помощи гномов: фрукты падали с увядающих деревьев, трава высыхала, сады желтели.

На четвертое утро Совет разослал свитки, сообщающие, что вечером они выступят в Этерналии.

– Можно нам сходить? – спросила Софи у мистера Форкла.

– Вы изгнаны, не забыли? – поинтересовался тот.

– И что? – пожал плечами Декс. – Пять минут в «Хлебни да рыгни» – и нас будет не узнать.

– Каковы шансы, что вы послушаете меня и останетесь здесь? – спросил мистер Форкл.

– Примерно нулевые, – отозвался Киф.

Все закивали – даже Делла.

Мистер Форкл пробормотал что-то, начинающееся с «дети». Но в конце концов он вытащил проводник с темным кристаллом, настроил грань и передал его Фитцу.

– Подождите пятнадцать минут: я помогу Кеслеру подготовиться. Потом воспользуйтесь проводником и отыщите меня.

Когда Софи с друзьями появились в Мистериуме – городе, принадлежащем рабочему классу, его улицы были зловеще пусты.

Простые одинаковые здания были закрыты и темны, а все уличные прилавки пустовали. Но Делла с Бианой все равно исчезли, а остальные поглубже натянули капюшоны плащей и пошли за Дексом к единственному выделяющемуся зданию в городе.

Благодаря изогнутым стенам и двадцати разным цветам магазин семьи Диззни походил на домик из детской сказки, на котором светилась вывеска: «Хлебни да рыгни: ваша развеселая аптека».

Когда они вошли, дверь хлюпнула и у Софи внутри все перевернулось.

Внутри их ожидали отец Декса и…

– Грейди?

Грейди подхватил ее на руки, и она уткнулась в его плечо, наслаждаясь объятием, а затем отстранилась, чтобы на него посмотреть. Его светлые волосы отросли, а волевые черты лица казались жесче. Но его глаза горели такими эмоциями, что ныло сердце.

– Люблю тебя, папа, – прошептала она.

– И я тебя, – ответил он тихо. – Я безумно скучал.

Краем глаза Софи видела, как Декс стискивает отца в объятиях.

Киф кашлянул.

– Прости, – сказала ему Софи, жалея, что Кифу некого обнять.

Декс тоже отпустил своего отца, и они оба вытерли голубовато-сиреневые глаза. Софи успела забыть, как они были похожи.

– Да уж, – Кеслер разглаживал лабораторный халат, – вот это сюрприз так сюрприз.

– Как ты узнал, что мы придем? – спросила Софи у Грейди.

– Кеслер позвал меня, как только с ним связался мистер Форкл.

– Я звал и твою маму, – сказал Дексу Кеслер, – но она сомневалась, что сможет ускользнуть. К тому же мы не хотели звать тройняшек, потому что ты все равно уйдешь. Но она просила передать тебе кое-что.

С этими словами он вновь крепко обнял Декса, и Софи заметила, как Киф скрестил руки на груди и отодвинулся.

Кеслер растрепал волосы Декса, а затем нахмурился и отступил.

– Ты вырос!

– Серьезно?

Софи склонила голову.

– Ух ты, и правда.

Декс всегда был ниже нее, но теперь они были одного роста. Видимо, он подрос за последние месяцы.

– Только сильно не меняйся без нас, хорошо? – попросил Кеслер. – И я понимаю, что вы спешите, так что я уже подобрал вам эликсиры.

Он передал всем по небольшому серебряному мешочку со стеклянными флаконами внутри.

– Не волнуйся, – сказал он Софи, – лимбиума нигде нет.

Фактически Кеслер был ее дядей – хотя она никогда его им не считала. Как не считала Декса своим двоюродным братом. Они были родственниками лишь через брак и удочерение. Но Кеслер все равно всегда относился к ней, как к родной.

– У меня нет эликсиров на тебя, – обратился он к Делле, – но могу подобрать, если хочешь.

– Нет, я предпочитаю невидимость, – ответила та, исчезая.

– Жалко, что я не умею надолго исчезать, – пробормотала Биана. – От этих эликсиров пахнет грязными ногами.

– Тебе повезло. – Киф кое-как проглатывал содержимое флаконов. – От моих несет потными подмышками.

– Такой вкус – не случайность, – пояснил Кеслер. – Он нужен, чтобы никто не привык изменять свою внешность.

Софи зажала нос и выпила свои эликсиры. Кеслер дал ей «Глаза моря», «Каштанку», «Веснушковый сок» и «Загорелку». Софи особенно не понравилось последнее название – как и вкус эликсира. Как будто она пила помои, пару недель постоявшие на солнце.

– Мы уже должны измениться, нет? – спросила Биана, достав зеркальце из кармана.

– Обычно на это уходит минуты три. – И Декс исчез среди лабиринта полок.

– Что ищешь? – окликнул его Кеслер.

– Ты дал мне скучные эликсиры! – Декс вернулся с семью флаконами и опустошил их.

Кеслер покачал головой.

– Ты об этом пожалеешь.

– Почему? – спросила Софи.

– Скажем так, если выпить слишком много действующих на внешность эликсиров, то последствия могут быть весьма неприятными. Это еще один способ защиты от слишком частого употребления.

– Фу. – Биана повернула зеркальце под другим углом. – Я все еще ничего не… ОЙ!

Она попятилась, когда ее черные волосы окрасились рыжим и завились в тугие кудри. Бирюзовые глаза стали ледяными, а кожа стала еще светлее, чуть ли не полупрозрачной.

– Ух ты, – удивленно прошептала Софи, практически не узнавая подругу.

Фитц выглядел еще необычнее. Его глаза стали небесно-голубыми, а волосы окрасились в пепельный цвет. Откинув пряди с лица, он спросил:

– Ну, как я вам?

– Как плохая копия меня, – сказал Киф.

Напряжение в его голосе не позволило рассмеяться.

Киф хотел было сказать что-то еще, но оглушительно чихнул. Когда он поднял голову, над его верхней губой красовались густые черные усы.

– Серьезно? Усы? – спросил он, теперь действительно улыбаясь. Пока он закручивал концы усов, его брови и волосы потемнели, а кожа стала смуглой.

– Ты бы себя видела, – обратилась Биана к Софи. – Ты похожа на меня.

– Фу, и правда, – содрогнулся Фитц.

Софи и сама едва не скривилась, поглядев в зеркало. Ее волосы свисали темными мягкими волнами, а глаза стали аквамариновыми. Нос и щеки были усыпаны веснушками, а цвет кожи напоминал Кифа.

– Сколько продлится эффект? – поинтересовалась она.

– Не больше двух часов. Плюс-минус двадцать минут, в зависимости от метаболизма. Так что я бы ушел пораньше, – предупредил Кеслер.

– Они же пойдут не одни, да? – спросил Грейди.

Дверь хлюпнула.

– Нет, они пойдут со мной.

Все повернулись к стоящему на пороге сэру Астину.

– Ух ты, это и правда он, – удивился Декс. – Нет, я знал, конечно, но все же.