Аня Крещановская - Совпадение как в романе (книга 1)

НАТАЛИ

А кто такой этот Рауль Ибрагимов?

САН САНЫЧ

О, это великий комбинатор! Похлеще меня, скажу я вам! (смеётся). Он богат, словно Крёз и хитёр, как сатана!

НАТАЛИ

Чем он занимается?

САН САНЫЧ

Успокойся, милая, он не по твоим зубам. Его давняя вечная любовь и печаль — Мила. Она, видите ли, любит своего бывшего супруга и не даёт ни единого шанса другим мужчинам.

ЖАННА ГЕОРГИЕВНА

Ну и дура. Где же кухарка с оладьями!

Сан Саныч всё так же насмешливо поглядывает на жену. Та нервно постукивает серебряной ложечкой о чашку.

БОРИС

Сан Саныч, вы это… давайте ближе к делу. Поделитесь с нами вашими грандиозными замыслами.

САН САНЫЧ

Борис, ты в курсе моих дел. Что касается мыслей, то они таковы: устал я. Вот сегодня, распустив челядь, разогнав всё это тараканье полчище охраны, я чувствую невероятный кайф. А то заполонили весь мой дом… всю мою жизнь. Устал я. Сейчас обделаем дельце, заработаем, и… Есть у меня одна неотработанная галочка. Но вас это не касается. Уеду я, надолго.

ЖАННА ГЕОРГИЕВНА

А я? Я не хочу никуда уезжать! (нарочно по-детски шепелявя) Я новую шубку хочу, ты обещал…

САН САНЫЧ

А ты оставайся, развод я тебе дам. Махнёшь хвостом в одну сторону, ресницами в другую, глядишь и захомутаешь какого-нибудь бедолагу. Тебе ведь, как Любови Орловой, никогда не будет больше тридцати девяти лет. А тридцать девять — это ещё детородный возраст. (смеётся, и вновь тоскливо) Устал я.

ЖАННА ГЕОРГИЕВНА

Кто такая эта Любовь Орлова? Зачем сравнивать меня с какими-то посторонними женщинами! Это неприятно. А ты всё заладил: устал, устал! У нас брачный контракт, ты помнишь?

САН САНЫЧ

Помню, любимая, помню. Как же забыть, коль ты периодически напоминаешь мне об этом? Если дельце выгорит, денег на всех хватит с избытком, не переживай. И ты, Борис, не переживай. Я верность ценю. А вот предательство…

Натали вдруг с визгом вскакивает со стула. Её взгляд направлен в сад.

НАТАЛИ

А-а-а! Кто это?!

БОРИС

(со смехом)

Это же Тимка! Тимоха, иди сюда! Где твой хозяин?!

Тимка, дружелюбно виляя хвостом, прошмыгнул за беседку, где начал игриво возиться и тявкать.

— Что это с ним? Кого он там нашел?

— Может быть, зверёк какой?

— Кошка?

— У нас нет кошки. У меня аллергия на них! — и в подтверждение своих слов Жанна Георгиевна от души чихнула. — Сан Саныч, у нас же нет кошки?

— Эй, Тимка, поди сюда! Борис, посмотри, что там!

Лерка скормила Тимке оставшиеся оладьи, лишь бы отделаться от него, но тот некстати затеял игру.

— Поигрррай! Поигрррай! — он хохотал, припадал на передние лапы, подпрыгивал, крутил хвостом, словно пропеллером.

Лерка поняла, что вот сейчас её обнаружат, схватят и подвергнут линчеванию или какой-нибудь изощрённой пытке в казематах этого странного дома.

Сунув камеру в карман, она птичкой выпорхнула из укрытия и, едва касаясь ногами земли, понеслась к забору, в надежде перемахнуть через него и скрыться в лесу.

— Кто это?! — завопила ей в след Жанна Георгиевна.

— Шпиён! — азартно крикнул Борис. — Что ж, дамы и господа, сезон охоты объявляю открытым! Ату его, ату! — и он понёсся девочке наперерез.

— Да это же ребёнок! — пытаясь его вразумить, крикнула Натали. Тимка весело скакал рядом с Леркой, радуясь начавшейся игре.

Девочка до того растерялась, увидев вдруг перед собой растопыренные руки гогочущего мужчины, что, не разбирая дороги, кинулась назад к дому.

Заметив какое-то приоткрытое подвальное помещение, она нырнула в него, захлопнула за собой дверь и с грохотом задвинула щеколду. Её маленькое сердечко неистово колотилось. Лерка прижала руку к груди, уверенная в том, что оно непременно выпрыгнет, закатится в тёмный угол, и она никогда его не найдёт. А как жить без сердца? Лерка слышала о бессердечных людях, но становиться инвалидом не хотела, хотя искренне жалела калек и убогих.

Дверь затряслась, заволновалась, вся подсобка заколыхалась, будто грянуло землетрясение магнитудой в девять баллов. За Леркиной спиной послышались возбуждённые голоса, смех, стук и тщетные попытки проникнуть в подвал.

— Нужно разделиться! — скомандовал Борис. — Дамы остаются сторожить выход, мужчины идут в дом!

Необходимо было искать другую лазейку из этой сумрачной норы, которая оказалась помещением для хранения садового инвентаря.

Пройдя дальше от входа, Лерка погрузилась в кромешную темноту. Где-то рядом сопел, успевший нырнуть вслед за девочкой, Тимка. Вытянув перед собой руки, на ощупь, она продвигалась вперёд. Но внезапно споткнулась, упала, с грохотом свалив то ли вёдра, то ли лейки. Гвалт она создала невообразимый.

Не осознавая ещё, насколько сильно ушиблась, Лерка поднялась и, словно сомнамбула, пошла дальше.

Наконец, попытки хоть что-нибудь рассмотреть увенчались успехом, когда она вспомнила, что её любимая камера снабжена фонариком. Из подвала шёл узкий коридор, который выводил в другое помещение, не менее тёмное и студёное, чем предыдущее. Лерка замёрзла, её бил озноб и болела ушибленная рука. А ещё она почувствовала, как выпитый графин воды терпимо, но даёт о себе знать.

Осветив стены подвала, она обнаружила, что попала в винный погреб. На стеллажах под наклоном хранились бутылки, и их было не меньше тысячи. Лерка бы и дальше стояла, раскрыв рот от изумления, потому как раньше ей не доводилось видеть такую богатую коллекцию вин, но Тимка своим лаем вывел девочку из оцепенения.

— Сюда! — он скрёб стену, поскуливал и всячески давал понять, что нашёл выход. А может быть, он знал это наверняка.

И в самом деле, когда Лерка подошла к нему, то обнаружила дверь, которая с лёгкостью поддалась. Несколько ступенек наверх — и девочка вышла в большую комнату.

Вдоль стен, увешанных лосьими и кабаньими головами, антикварными и вполне современными ружьями, стояли грузные старинные шкафы с фолиантами. Посреди комнаты разместился полукруглый диван, обитый тёмно-коричневой кожей, два кресла, покрытые рысьими шкурами, и массивный деревянный стол овальной формы на коротких мордастых ножках. Пол устилал ковёр ручной работы. Лерка видела подобные на рынках Средней Азии, но узоры на этом были замысловатее.

У камина сидел медведь и зорко наблюдал за девочкой мёртвыми глазами. Лерка сначала отпрянула, увидев косолапого хищника, но тот не проявлял агрессии, и тогда девочка с печалью вспомнила слова Рауля о том, что всех диких зверей в округе истребили.

— Здравствуйте, — сказала она медведю.

Медведь лишь бесшумно вздохнул в ответ. Он не мог ни шевелиться, ни ворчать, его участь давно и навсегда была решена пулей удачливого стрелка.