Мария Сакрытина - Никаких принцесс!

С этим, опираясь на чей-то гроб, я и засыпаю. И снится мне, конечно, снедаемый ревностью Дамиан, находящий меня под землей. А король гоблинов ему в этом деятельно помогает.

Потом сон странным образом дает крен в сторону магии: я стою перед зеркалом и вместо себя-феи или даже себя-жабы вижу… себя-колдунью. Этакая классическая ведьма, только еще не старая, но уже жуть как уродливая. Нет, к бородавкам я еще жабой привыкла, но вот крючковатого носа у меня тогда не было, и волосы тоже были на месте.

Я улыбаюсь отражению, и оно тоже улыбается в ответ, показывая все свои десять желтых кривых зубов.

— Ты настоящая — такая, — шепчет кто-то позади.

Я оглядываюсь, но никого не вижу. А потом взгляд падает на мои руки — морщинистые, желтые, со знакомыми пятнами и кривыми звериными когтями.

— Никто не любит ведьм, — добавляет голос. Подозрительно знакомый. — Никто не любит тебя, Виола.

Я тихо смеюсь, рассматривая свои обновленные пальчики.

— Это неправда.

Минуту царит молчание, и я снова поворачиваюсь к зеркалу. Странно, но ведьма в нем становится еще уродливее. Хотя казалось бы — куда хуже?

— Никто не полюбит тебя такой, — все-таки раздается вкрадчивый шепот. Теперь он звучит еще настойчивее. — Ты такая никому не нужна. Безобразная…

— Ты сон перепутал, — перебиваю я. — Это не мой. Мне снился мой парень — верни, пожалуйста. А этот покажи королеве Сиерны, она любит всем рассказывать, как красота спасет мир.

Но мой невидимый собеседник только смеется:

— Представь, что проснешься сейчас… такая.

И я смеюсь в унисон:

— Круто. Тогда-то мама точно не потребует, чтобы я стала феей. Послушай… кто бы ты ни был (хотя я все равно тебя вспомню!). Я поняла одну вещь месяц назад. Мне плевать, как я выгляжу. Действительно плевать. Главное, что у меня внутри. Вот если я начну запекать младенцев и бросаться с топором на прохожих — тогда да, тогда я испугаюсь. А это… это не мой кошмар.

И в это же мгновение отражение в зеркале меняется — сквозь маску ведьмы проглядывает фея. Ничуть не более привычная мне, как и ведьма, — но к зеркалам у меня давно отношение равнодушное. Примерно как к телевизору, когда каналы щелкаешь — ну что там опять покажут?

А потом за спиной появляется зеленоглазый юноша в маске, с которым я танцевала на балу. Он внимательно смотрит в зеркало на наши отражения… На меня.

— Я найду твою слабую сторону, — обещает он. — И ты будешь мне подчиняться.

Оборачиваюсь — но я по-прежнему одна, несмотря на то что показывает зеркало. Наверное, оно тоже сломанное. Или волшебное — что, кажется, в этом мире синонимы.

— Удачи. Моя мама ищет эту самую сторону уже десять лет, и, как видишь, я все никак не стану ее достойной преемницей. Так что удачи, неведомый злодей. А теперь верни мне мой сон, пожалуйста.

— Виола! Виола, просыпайся, — врывается голос Дамиана.

— Его я тоже заберу, — говорит зеленоглазый, прежде чем пропасть.

— Виола!

Вдохнув поглубже, я открываю глаза — и тут же чихаю, подняв гигантское облако пыли. Оно кружит по потайной комнатке пару минут и снова оседает на гробы.

Дамиан помогает мне встать.

— Я решил, что проклятие тебя все-таки настигло. Ты не просыпалась!

— Да ну, какое проклятие! — зеваю я. — Просто… несоблюдение режима, вот и снится какая-то… чепуха. О, а гробов-то вроде меньше стало. Ты снял проклятие?

— Не стало, — вздыхает Дамиан. — Но я понял причину проклятия. — Он берет меня за руку и осторожно ведет в спальню. Как будто я сахарная, честное слово! — Королева Ниммерии никак не могла родить наследника, и тогда ее советники, посовещавшись, нашли ей…

— Что, инкуба? — недоверчиво фыркаю я.

— М-м-м… да, — криво улыбается Дамиан.

На месте королевы я бы бежала от таких советников как минимум в другое королевство. А еще лучше — отправила бы их искать то, не знаю что в море-океан… Или это уже слишком жестоко?

— На самом деле королева обрадовалась, — говорит Дамиан, когда я делюсь с ним моими размышлениями. — Да и кто бы не обрадовался? — Он искоса смотрит на меня. — Только в обряде вызова была маленькая неточность, которой демон через десять лет воспользовался. Он пытался сбежать, преуспел, но наложенное на него в результате обряда заклинание срикошетило на его сына… Результат тебе известен.

В спальне стоят два гроба: с Вейлом и, кажется, с королевой. На полу у открытого окна догорает пентаграмма. Инкуб исчез.

— Так ты снял проклятие? — в замешательстве уточняю я. — Или мне этого демона снова по всем Темным Твердыням искать?

Дамиан бросает короткий взгляд и говорит обиженно:

— Я демонолог, Виола, если ты захочешь, я вытащу тебе из Астрала любого демона. Кроме высшего, — тут же торопливо добавляет он.

Ну-ну, всегда у парней ограничения. Поцелую, как только станешь красивой, найду любого, только не этого…

Кажется, невыспавшаяся, я очень злая. Надо держать себя в руках.

— Но они все еще спят, — я киваю на королеву с Вейлом.

Дамиан усаживает меня на диван, а сам становится на колени у гроба королевы.

— Да, спят. И я пока не знаю, как их разбудить.

«Как же так! Всесильный демонолог — и не знает?» — хочется съязвить мне, но я молчу. Только выжидательно смотрю на Дамиана. В конце концов, я тоже не знаю, а будить полагается мне.

Только фея я, кажется, лишь внешне.

— И самое неприятное, — добавляет Дамиан, — заклинание должно быть снято этой ночью. Как только взойдет солнце, уже будет поздно.

Вот за это я и ненавижу сказки — вечно у них проблемы с дедлайном.

— А п-почему сегодня?

Дамиан устало смотрит на меня и вытряхивает на пол из черной кожаной сумки все содержимое — пузырьки, шкатулки… Стандартный набор зельевара, полагаю. Ну и демонолога.

Забавно, а еще вечером у него этой сумки с собой не было.

— Потому что я разбил связь королевы с демоном. Я думал, это поможет — но получается, я только усилил проклятие. Боюсь, что… боюсь, утром здесь уснут все.

— Все? То есть вообще все? — Я некстати вспоминаю «Спящую красавицу». Нет, советников усыпить еще можно — чай, они насоветовали. Но совсем всех…

— То есть вообще все, — мрачно повторяет Дамиан.

— А будить их потом как?..

— Я не знаю.

Блеск! Значит, вместо освобожденного от проклятия принца я уложу вечно отдыхать всю Ниммерию.

Ну что, отличная из меня получилась фея. Теперь мама точно не возьмет меня наследницей. И слава богу — но королевство жалко.

— А демон, значит, свободен?

— А демон, значит, свободен, — со вздохом повторяет Дамиан. — Виола, я знаю, мне нужно было держать себя в руках, когда я его освобождал, но смысла жалеть об этом сейчас нет. Теперь, пожалуйста… Я честно не представляю, чем ты можешь помочь, но попытайся, ладно?