Мария Сакрытина - Никаких принцесс!

Я распахиваю одеяло. Туан ловит мой взгляд, насмешливо вскидывает брови.

— Чем я могу еще служить вам, моя госпожа?

— Кролик. Томми. Это…

— Юный принц Сиерны. — Туан тянется погладить, но кролик прячется под одеяло. — Видишь ли, мне нужна была помощь его матери…

— Ты превратил маленького ребенка… в кролика?!

— В крольчонка, если быть точным. Именно.

— Ну ты и… — У меня на языке вертятся сразу несколько эпитетов и метафор, но все они нецензурные, а при детях выражаться нельзя. Табу.

Я нахожу Томми под одеялом и прижимаю к себе.

— Посмеешь тронуть его еще раз…

— И что ты мне сделаешь, принцесса? — вскидывает брови Туан.

— Покусаю.

— Да, ты наверняка ядовитая, — усмехается он.

— Расколдуй Томми и верни матери. Сейчас же!

— Ну уж, феечка. Его мать еще нужна мне покорной и предсказуемой. Так что — нет.

— Туан, — вспомнив еще несколько определений и сравнений, очень сдержанно говорю я. — У тебя совесть есть?

Юноша ловит мой взгляд и улыбается:

— О да. Я за добро и справедливость, дорогая Виола. Слыхала, что лучше всего добро орудует кулаками?

— Добро? Ты в своем уме? Ты заколдовал трехлетнего мальчишку! Ты угрожал его матери! Ты…

— Тебе не понять, фея, — кривит губы Туан. — Ты ничего не знаешь. Ты здесь лишняя — но даже тебя можно использовать. Этим я и занимаюсь.

— Я. Тебя. Ненавижу!

— Поверь, ты мне тоже не нравишься.

Конечно, я не могу заснуть этой ночью. Даже когда назло пытаюсь задремать, обнимая Томми и поглаживая его по спинке. Все заканчивается, когда я со слезами в голосе начинаю объяснять ему, что скоро сниму проклятие, верну его к маме и все-все будет хорошо.

— Не трудись, — мрачно бросает с подоконника Туан. — Он сейчас кролик, а не человек. И ощущает себя кроликом — на всех планах. Он все равно все забудет, когда проклятие спадет. Разве что морковку будет любить больше обычного. — И под нос себе бормочет: — Я же не какой-нибудь зверь.

Эта фраза оказывается последней каплей.

— Не зверь?! — Я вылетаю из-под одеяла и с разбега наталкиваюсь на прозрачную преграду, окружающую подоконник. — А кто ты?! Что тебе от меня надо? Что тебе от нас с Дамианом надо?! Что ты с нами сделал?!

— Я с вами? — улыбается Туан и сразу напоминает мне себя же из сна. — Поверь, ничего страшного. Я никого из вас даже не заколдовал. Разве что тебя чуть-чуть. Над Дамианом я не властен — иначе требовалась бы мне помощь этой стервы Изабеллы? Или твоя? Я бы вынудил его подчиняться, как тебя, и вопрос был бы решен. — Он ловит мой взгляд, трет переносицу. — Слушай, ты сегодня больше не будешь спать? Потому что я безумно устал. И если ты не против…

Кролик Томми при этих словах пулей выскакивает из-под одеяла. А я наоборот возвращаюсь к кровати.

— А ковер из роз тебе под ноги не постелить? Или…

— Умолкни.

Язык прилипает к небу — пару минут я пытаюсь выдавить из себя хотя бы слово, но получается невнятный хрип. Тогда я сажусь прямо и начинаю гипнотизировать Туана ненавидящим взглядом. Не отрываясь. С ростом градуса ненависти.

Минут через пять Туан не выдерживает и со смехом поворачивается ко мне:

— Бездна и демоны, Виола, я бы с легкостью мог сделать из тебя послушную куклу… Говори.

— И всегда бы знал, что я тебя презираю! — пафосно восклицаю я.

Туан поднимает в ответ брови.

— И что?

— И все! Ты злодей, а еще…

— Я запрещаю тебе меня оскорблять, — спокойно добавляет Туан. — Но можешь задавать вопросы. Раз уж поспать с тобой не удастся…

Я пропускаю пару минут, беззвучно разевая рот — просто потому, что кроме: «Ах ты мерзавец, гад, чудовище!» — и ряда таких же метафор сказать мне нечего. Но потом успокаиваюсь и спрашиваю:

— Как расколдовать Томми?

— Твоя крестная знает, — отвечает Туан. — Она все сделает. Когда я с тобой закончу, то отпущу и тебя, и твоего ненаглядного Томми. И даже портал поставлю к Виллинде. Еще что-нибудь?

— Откуда ты знаешь, что Виллинда моя крестная? — По моим представлениям, это известно мне, маме и Роз. Теперь еще Дамиану. И папе, но он в другом мире. Никакие злодеи в этот список не входят.

Туан давит зевок.

— Я знаю о тебе все.

— Прямо-таки все?

— Прямо-таки все. Виола, мне нужно было, чтобы ты сделала из Дамиана Темного Властелина. Вряд ли ты бы согласилась на это по своей воле.

— Уж конечно!

— Поэтому я узнал все о тебе, о Дамиане, сложил два и два, изучил ваше поведение, ваши слабости… С Дамианом было проще, но он дольше сопротивляется. А вот ты — ты странная, но, наверное, это нормально, ты же иномирянка. Зато стоит на тебя чуть-чуть надавить, и ты делаешь все, что мне нужно, и даже больше.

— То есть? Что же я делаю… Когда это ты на меня давил? Если ты про свои идиотские сны?..

— А, это было просто так, для развлечения, — усмехается Туан.

— Угу, я развлеклась!..

— Не перебивай. Так вот, помнишь, как после представления в театре Изабелла намекнула Дамиану украсть тебя?

— Нет, она вообще-то сказала, что в Садах меня поджидает опасность и… — Я обрываю себя: ведь точно Изабелла обращалась тогда к Дамиану и не прогнала его, хотя могла. Она — могла. И она знала, что мы придем вдвоем. Она сделала вид, что зовет только меня, но ей было известно, что Дамиан обязательно увяжется следом…

— То есть… Это ты все подстроил?

— Что-то я, что-то она… Но, право, я даже не думал, что ты так станешь носиться со своей свободой и независимостью. Это было настолько глупо, что после я решил: ты просто удачливая, возомнившая о себе невесть что дурочка-фея. До этого у меня был план, сложный и многоуровневый: как заставить тебя выбрать меня в спутники… Но потом я подумал: зачем? Ты и сама в меня влюбишься. Феи всегда так делают, а ты точно фея, хоть и из другого мира.

— Ты очень высокого мнения о себе.

— Нет, я низкого мнения о феях. В любом случае я ошибся — фея из тебя, как и принцесса, получилась… Не получилась. А жаль: теперь остается довольствоваться банальным «ошейником»… Как видишь, Виола, я очень мало что с тобой делал. Разве что пару раз заставлял думать в нужном мне направлении, но это сущие мелочи. Практически все ты всегда делала самостоятельно.

Да уж. Очень мало: подстроил мое похищение, врывался в мои сны, пытался влюбить в себя… Вообще ничего не делал, ну совсем!

— Зачем тебе Дамиан?

Туан удивленно смотрит на меня:

— Чтобы завоевать мир, конечно.

Еще один. Интересно, здесь все злодеи этим грезят?

— И для чего же?

— Изменить его, Виола, — усмехается Туан. — Даже нет: просто я хочу, чтобы вы все увидели, что даже самые-самые ничтожные, самые слабые и вами обиженные иногда добиваются своего. А потом мстят. Что, Виола? А ты никогда не думала посмотреть на сказку глазами злодея? Для меня злодей ты. И твоя мать. И твоя стерва-бабушка. Все вы — и еще с десяток таких же, как вы. Для меня весь мир полон злодеями, которые если не убьют меня — и правда, зачем им? — то просто вернут туда, где, по их мнению, мне место, а остальные пройдут мимо, даже если я буду кричать о помощи.