Владимир Перемолотов - Кровь героев [СИ]

..Гаврила спрыгнул на пол и поморщился, поджимая пальцы. Босые ноги холодил камень пола, да и золотые монеты, лежавшие по всему залу, все норовили подкатиться под ступню. Аккуратно ставя ноги, он поспешил к сапогам, что торчали из-за сундука, обозначая чье-то присутствие.

— Быстрей давай… — поторопил он Избора. Но тот и так торопился, сворачивая материю в трубку и завязывая в середине узлом, так, чтоб не развернулась.

Теперь им можно быть совершенно спокойными. Если одно из полотнищ завязывали узлом, то вход во второе для путешественника становился закрыт. Гаврила дважды это проверял. В этом случае человек куда-то пропадал. Он не появлялся ни там, ни там, но если развязать узел и расправить материю, то все шло заведенным порядком. Человек из этого ниоткуда возникал, не ощущая пропавшего времени. Так что у царьградского колдуна теперь имелись две проблемы и, что самое приятное, проблема вернуться сюда стала не самой важной. Можно было отдавать голову на отсечение, что хозяева подземелий и колодцев, выполняющих желания не особо обрадуются залетевшему в их владения постороннему колдуну и попробуют попортить ему жизнь. Особенно после того, как там покуражились предыдущие гости.

Вот пусть они все там друг другу и порадуются.

Масленников тряхнул свертком, прислушался. Весу там не прибавилось. Значит и впрямь застрял где-то вредный колдун. Все в порядке.

Так что теперь им оставалось только довести эту свертку до Киева и передать Белояну. А уж с тем, кто оттуда вылезет, пусть Белоян разбирается.

— И что теперь?

Гаврила обул сапоги, притопнул….

— Наружу пошли… Ковер поищем.

Ковер они, разумеется, нашли. Царьградец оказался настолько любезен, что вернулся к ним на ковре Анны. Принцесса бросилась к нему, словно к любимой лошадке и принялась оглаживать. Мужчины переглянулись одобрительно и покивали…

Тут бы радоваться, да плясать, только вот не плясалось. Вроде и живы остались, и руки-ноги на месте, а счастья все одно нет.

Собравшись около ковра они стояли не зная что предпринять. — сильной крови у них не по-прежнему не было, понимания что еще нужно сделать, чтоб её отыскать — тоже. Да и добро, что оставалось в захоронке здешнего мага могло и пригодиться, ну если, конечно, кто-то умный и знающий сумет разобраться во всем том, что там лежало.

— Надо Белояна звать, — сказал Гаврила. Вопрос «почему» и «для чего» ни у кого не возник, и объяснений никто не потребовал, однако Гаврила выговорился.

— Пусть подскажет, что дальше делать…

Золотую посудину они нашил быстро — такого добра тут хватало, а вот воду пришлось поискать. Но и с этим справились.

Едва водная поверхность успокоилась, как снова пошла рябью и со дна на них глянул Белоян. Понятно, что сидел он там, в Киеве, и безотрывно смотрел в свой котелок, или что у него там под руками нашлось.

— Где вы пропадали! — в сердцах сразу же заорал он. От ора по дну котелка запрыгали пузырьки, словно вода вскипеть затеяла, стенки тоненько зазвенели от напряжения. Ладонями Гаврила почувствовал щекотку. — Где вы, придави вас елкой, шлялись? Что за место такое, где в спокойную воду глянуть некогда?

— В тех местах шлялись, куда колдовство не долетает… Туда вообще мало что долететь может, — сердито отозвался Гаврила. Все-таки Белоян был Белоян. Понятно, о чем спросит, и также понятно, что ответить им ему нечего. Ну, почти.

— Нет у нас сейчас почти ничего…

— А плащ? — вздернутые брови на медвежьей морде смотрелись смешно, только никому и в голову не пришло хихикнуть. — Добыли?

— Нет плаща…

— Потеряли?

Человеческое лицо на мгновение превратилось в морду. Как никто Гаврила сейчас понимал его. Если потеряли, то это полбеды. Потерянное почти всегда найти можно, если знаешь, что искать…

— Кабы так… Выстирали…

И, перебивая волховское удивление, объяснил:

— Плащ в воду упал… Да по камушкам его протащило… По водоворотам… Нет на нем более ничего…

Белоян замер, обхватив голову руками. По нему видно было, что очень ему хочется попросить их не шутить так, но здравый смысл подсказывал, что не тот человек Гаврила, чтоб шутить об этом. Он вздохнул глубоко, еще и еще раз… И только после этого задал вопрос.

— А что тогда твое «почти» означает? — стараясь сдерживать себя, спросил волхв.

— Колдуна одного поймали…

— Какого еще колдуна?

— Ты про него рассказывал. Циндала.

Белоян замолчал.

— Вы? Его? — спросил он, наконец, с сомнением.

— Не сомневайся, — кивнул Масленников. — Мы его. Так получилось.

— Прибили? — продолжил уточнять Верховный волхв.

— Скорее всего, нет, — с долей сомнения поддержал товарища Избор. Он остановился, не зная как обсказать все, что произошло между ними и Циндалом.. — Скорее заточили. Нашлась тут, в захоронке у здешнего колдуна одна полезная штука…Ну, вообще он у нас тут вот. В ларце.

— Прилетел бы… — предложил Гаврила. — Тут бы на месте все бы и решили… Кстати, богатая захоронка оказалась у этого Елистрея. — Показал бы, да боюсь тебя с водой вылить.

— А ты не бойся…

Гаврила пожал плечами и наклонил котелок… Вода там словно замерзла или превратилась в студень- стояла смирно даже не думая выливаться. Гаврила губы выпятил, но смолчал…

На глазах товарищей он подошел к ступеням и спустился вниз. Послышалось бубнение, Масленников что-то отвечал волхву. Похоже, даже, спорили…

— Позарится, — негромко сказал Избор. — Там столько волшебства, что обязательно прилетит.

— И что тогда? — грустно спросила Анна. Никак она не могла простить себе то, что случилось из-за её неуклюжести.

— А тогда и посмотрим что делать…

… В юрте висела темнота и слегка пахло молоком и полынью. Беззвучие, спокойствие, лень…. Предутренняя тишина наполняла жилище, не давая намека на то, что его сейчас разбудило. Сарс приподнялся на локте. Неужели опять дети? Быть того не может! В прошлый раз он их так напугал, что должно хватить на полгода, не меньше. Почесал спину. Или не дети? А что тогда?

Маг поднялся с подушек и застыл в нерешительности. Что-то ведь случилось… Что-то, что его разбудило… Звук? Взгляд пробежался по вещам, наткнулся на стоящие у стены чаши…Сторожок! Точно! Сторожок сработал!

Сдерживая себя, он подошел к полке. В каждой чаше блестела вода, в которой плавали деревянные кружки. Два черных и один белый.

Сарс опустился на пол, не сводя глаз с деревяшек. Белый кружок на воде означал, что враг, Самый Главный Враг, куда-то отправился из Киева. Пусто стало в стольном граде — ни князя, ни дружины, ни Белояна…

Упускать такой случай никак нельзя. Подброшенный собственной решимостью, он схватился за Шар. Покатав хрусталь в ладонях, опустил на подставку. В ожидании отклика маг нетерпеливо ходил, отбрасывая ногами подушки. Несколько шагов вперед, взгляд на Шар, поворот, несколько шагов обратно. Туда- сюда, туда- сюда…. Но Шар не ответил взаимностью. Ответа маг не дождался. Шар оставался пустым, мертвым, словно растерял все свое волшебство.