Александр Белавин - Возрождение

Уже не таясь, мы пошли в сторону белевшего в ночной тьме пятна мельницы.

Добирались недолго. Вблизи мельница оказалась выше самого большого дома в Селезнёвке. Она стояла на берегу бывшей речки. Колесо с лопастями больше не вращалось под напором воды. Её уровень понизился настолько, что вода протекала под лопастями колеса, совсем не задевая их.

— Грустное зрелище, — заметила Айова, когда мы подошли вплотную.

Я направился к двери и решительно постучал в неё.

Ответа сначала не последовало. Только после второго, более настойчивого стука, изнутри кто-то отозвался:

— Х-рр… Б-ррр… Хто… Кого нелёгкая там принесла? Не даёте спать честным людям.

— Хозяин! — проорал я в ответ, — Мы по поручению привратника телепорта!

За дверью что-то звякнуло, потом бряцнуло, и перед нами распахнулась дверь, явив нам явно забухавшего хозяина мельницы.

— Чего, надо… то — хмуро спросил нас здоровенный мужик лет сорока с заплывшей то ли ото сна, то ли от пьянки мордой.

— Говорю, мы здесь, чтобы наладить вам в реке воду.

Мужик покачнулся, ухватился за дверной косяк и повалился на колени.

— Приехали наши дорогие, дорогие наши приехали… — запричитал он вдруг тонким, не соответствующим комплектности голосом.

Я чуть было не брякнул ему в ответ «Белые в деревне есть?», но вовремя спохватился.

— В ногах правды нет, зови в дом хозяин.

Мельник сначала заколебался, но затем махнул рукой и в глубоком поклоне открыл перед нами дверь на мельницу.

То, что мы увидели внутри, подтвердило мои предположения. Мельник бухал, и бухал конкретно.

На низком столе стояла целая батарея пустых ёмкостей разного калибра. Еще одна такая наполовину полная бутыль нашлась у кровати мельника.

Мы расселись на мешках с зерном.

— Что, так тяжко? — проникновенно спросил я сочувственным голосом.

— Нет сил, уважаемый, как тяжело. На мельницу почитай месяца два как зерно никто не везёт. Да и толку то везти — воды то в реке нет. Да и честно говоря, пить её невозможно. Протухла она что ли.

— Надо посмотреть. Проводишь к реке? — поднялся я на ноги.

— Отчего не проводить хороших людей.

— И ты, это, пить переставай, — вмешался вдруг Леголаз, — за километр кислятиной тянет.

— Перестану, как есть перестану, — кланяясь чуть ли не в пояс нам, пятился спиной вперёд мельник.

Вода и впрямь пахла, вернее, дурно пахла, да что говорить — воняла она просто невыносимо. Ни у кого не возникла даже и мысли попробовать её на вкус, с чего я сделал вывод, что все игроки тут собрались здравомыслящие.

Нет, ошибся я с таким выводом, вон Айова с какой-то мензуркой потянулась к воде.

— Стой, дура! — заорал я и кинулся к ней наперехват, — Не пей!!!

— Да с чего мне её пить-то? — удивилась черноволосая красавица, — Я на анализ её хочу взять, я алхимию качаю. У меня и походная лаборатория с собой есть.

Девушка хлопнула рукой по походной сумке.

Нет, здравомыслящие здесь все, кроме меня. Надо было мне подумать, что пятнадцатиуровневый игрок будет пить коричневую бурду непонятного вида.

— Прости, продолжай, — прижал я руку к сердцу.

Гномка кивнула мне, и её серьёзное кукольное личико вдруг озарилось улыбкой:

— Спасибо, что беспокоился за меня.

— Не за что, — буркнул я в ответ.

Девушка набрала в бутылёк из реки, вернее из того что от неё осталось, коричневой жидкости и закупорила её пробкой.

Но даже за этот короткий промежуток времени запах воды достиг моего носа и меня чуть не вырвало. Вода пахла мертвечиной.

Мы вернулись на мельницу.

Айова в углу тут же распаковала свою лабораторию, расставила кучку пробирок с реактивами, и приступила к анализу. Но я уже знал его результат.

Где-то вверх по течению реку перегородили принесённые течением трупы и вода испортилась.

И от этого у меня самого настроение тоже испортилось. Вот тебе и «песочница».

Закончив бряцать склянками, Айова огласила нам результат анализа. Он в точности совпал с моим.

— Думаю соваться туда ночью это не лучшая идея, давайте спать, а утром пойдём на разведку, — предложил Леголаз.

На его предложение возражения не последовало.

Уже укладываясь рядом с Леголазом на мешках с зерном, я услышал, как Айова сказала Таурэйвэн:

— Ну что, а я тебе ещё тогда говорила, надо брать квест у смотрителя телепорта.

— Ну, кто ж знал — отозвалась сонным голосом эльфийка.

Уважаемые читатели, если вам нравится произведение ставим лайки и подписываемся на продолжение. Дальше будет интересно.

Север континента. Дарктаун. Столица империи. Императорский дворец.

По большому, отделанному с утонченным чувством роскоши кабинету, расхаживал высокий молодой человек лет тридцати. В стиле его одежды не было признаков показного богатства, но чувствовалось определённо — этот человек обладает немалой властью.

Резкие черты лица выдавали в нём северянина. Длинные, чёрные как смоль волосы ниспадали на узкие плечи. Соболиные брови вразлёт, цветом в тон волосам подчёркивали лёд его голубых глаз. Его длинный с горбинкой нос и сжатые тонкие губы являлись характерными признаками правящего рода Гарродов.

Таким предстал перед нами император Дарктаунской империи Торк Завоеватель. Его прадед, король Дарктаунского королевства Янош Объединитель начал борьбу с соседями за укрупнение и усиление своего королевства, подвергаемого постоянным набегам со стороны более сильных соседей и северных варварских племён.

Подминая под себя более слабые баронства и графства, он сумел за годы своего правления увеличить втрое территорию королевства, и к концу его жизни с силой Дарктауна приходилось считаться всем королевствам в регионе.

Его сын, Розгур Разоритель, продолжил дело своего отца и сумел развязать несколько кровавых конфликтов между соседними королевствами. Ослабленные войной королевства сами падали в руки Розгура как переспелые плоды. Там, где развязанные им конфликты затихали, Розгур подливал масла, и пожар войны вспыхивал с новой силой. С более сильными соседями Розгур действовал по другой схеме. Опытный интриган, он ввергал их в пучину междоусобных войн и брал их раздробленными, по частям. К концу своей жизни он сумел сколотить немалые силы и подмять под себя территории северных и южных королевств. Как итог его правления было провозглашение себя императором.

Внук Яноша Объединителя, сын Розгура Разорителя император Торк за десять лет своего правления сумел подчинить себе северные племена варваров и простер империю на запад континента. Независимыми от влияния империи оставались лишь несколько крупных герцогств на западе континента, да на юге блистал своей силой и мощью Султанат.