Александр Ульянов - Годы гроз (СИ)

— Я запомню этот урок, отец.

— Прикажи разбудить писарей. Я хочу немедленно написать моему другу Феолиппу и поделиться с ним добрыми вестями! И еще я собираюсь отправить записку Великому Наместнику — пусть узнает, на чьей стороне Просветитель!

Дагоберт кивнул и вышел, а Эсмунд улыбнулся и сотворил святой знак. Смерть казалась ему теперь невыразимо далекой.

Северная Лотария

Рейнвиль

Поиски дуна ничего не дали. Гидеон будто с ветром улетел, как говорили в этих землях. Кассандра выломала дверь его в доме, но кроме похабных гравюр на стенах и перепачканной чьей-то девственностью простыни не нашла ничего интересного.

Стражи в казармах как один клялись, что не видели командира со вчерашнего дня.

— Уехал по какому-то делу, госпожа, нам не сказал.

Толпа у церкви стала пореже, но когда Кассандра с людьми возвращалась, пара подростков бросили в них гнилыми сибугами. Не попали и сразу поспешили исчезнуть.

Во дворе Кассандра спешилась и огляделась. Строители сколачивали возле стены помост для стрелков. На ворота навесили скобы для засова, неподалеку поставили десяток горшков с кальдийским маслом — Дэнтон где-то раздобыл его на крайний случай. Он всерьез опасался, что люди могут напасть.

Напряжение висело в воздухе, как перед грозой. Людям нужен был только повод, чтобы восстать против засевшей в храме инквизиции. Нет сомнений, кто дал им этот повод. Дун Гидеон натравил на них толпу через час после приезда в город, и сделал это снова, но гораздо изощреннее.

Задумавшись, Кэс едва не столкнулась с латником, идущим навстречу.

— Госпожа рыцарь, письмо.

Кассандра молча протянула руку. Послание было коротким, почерк — крупным и неровным.

«Встретил людей на юге от Шрама. Едем. Брон».

Встретил людей? Должно быть, всадников Низарета. Значит, Бронвер скоро прибудет сюда почти с тысячей свежих воинов.

Кассандре почему-то стало неуютно. Она огляделась и сунула письмо в карман, как будто украла его.

Дэнтон явился к вечеру, злой как дикий громадор. После разговора с карликом он отправился к Черлингу, но поместье графа тоже оккупировала толпа. Они требовали прогнать инквизицию, но Черлинг побоялся даже выглянуть в окно. Когда бунтовщики увидели Дэнтона и его отряд, то закидали их камнями.

Когда инквизитор узнал, что Гидеона не нашли, то помрачнел еще больше. Письмо от Брона жгло карман Кассандры. Весть о скорой подмоге, быть может, обрадует Дэнтона. А может, и наоборот.

Но его точно не обрадует то, что она собиралась сказать после.

Во время ужина пришел один из гвардейцев Бальдера.

— Город волнуется, — сказал он. — Человек с полтысячи ушагали вечером с добром на спине — боятся беспорядков. Толпа еще стоит у дома Черлинга. Да и здесь, как я погляжу, тоже.

— От дозорных никаких вестей?

— Нет, милорд. Северных не видно, должны были днем вернутся. Восточные видели большой отряд еретиков. Они как раз шли на север.

Дэн кивнул и поднял руку, чтобы отправить гвардейцы восвояси, но тот снова открыл рот:

— И мы нашли Кнурда, милорд.

Кассандра подняла голову:

— Где он был?

— В канаве за городской стеной, госпожа. Его забили до смерти, — нахмурился гвардеец. — Живого места нет.

Дэнтон ударил кулаками по столу так, что посуда подскочила, и стакан покатился к краю, разливая пиво, пока не упал, разбившись. Гвардеец покосился на осколки и продолжил:

— Мы оставили тело в караулке у ворот. Нам предать его огню?

— Я пришлю к вам лекаря по имени Томаз, — сказал Дэнтон. — Он отправит его в последний путь. Ты свободен.

Гвардеец ушел.

Дэнтон и Кэс ели за отдельным столом, ближе к аспиде храма. Кассандра собиралась с духом. Затем, вдруг разом решившись, достала из кармана письмо и положила на стол.

— Что это? — Дэнтон поднял взгляд от похлебки.

— От Брона.

Дэн взял бумагу и пробежал глазами по единственной строчке.

— Хорошо, — сказал он.

— Ты так думаешь?

Дэнтон поднял бровь:

— Что-то не так?

Кассандра не знала, как сказать то, что хочет. И потому сказала напрямую:

— Ты помнишь, о чем мы говорили утром?

В церкви стучали молотки — строители укрепляли двери. Но Дэнтон все равно провел пальцем по губам и огляделся.

— Помню. И?

— Думаешь, Брон поддержит нас? — понизив голос, спросила Кэс.

— Нет, — Дэн мешал похлебку. — Но мы ведь ничего ему не скажем. А в деле Брону можно доверять.

— Ты уверен?

Дэнтон посмотрел на нее. Взляд показался Кассандре тяжелым и даже неприязненным.

— Ты что-то хочешь мне рассказать?

— Хочу.

И она рассказала о том, как Брон подходил к ней в Баргезаре наутро после битвы, и что он хотел тогда сделать.

Дэнтон выслушал ее молча. Его лицо окаменело. Он сжал зубы и прикоснулся к шраму на лбу.

— Нам нужна помощь, — процедил он. — А теперь Брон ведет и низаретских всадников.

— Но… — начала Кэс.

— Что?! — воскликнул Дэн. — Отправить его восвояси, потому что мы с тобой думаем сама-знаешь-о-чем?

— Потому что он хотел убить тебя, — насупилась Кассандра.

— Плевать. Он подчиняется мне, это главное.

— Я не стала говорить тебе сразу… Вы сблизились в Альдеринге.

— Да, это так.

Дэн поднялся. Кассандре показалось, что ему тяжело дышать. Что он чувствует сейчас? Злость? Обиду? Разочарование?

— Давай уедем, Дэнтон, — прошептала Кассандра.

Он сделал шаг и остановился. Алый плащ колыхнулся и замер.

— Куда? — спросил он, не поворачиваясь.

— Куда-нибудь. Вдвоем. Навсегда.

Дэнтон молчал, не поворачиваясь и глядя сквозь солдат, доедающих свою похлебку за столом неподалеку.

— Мы не можем, — сказал он, наконец.

— Я знаю, — тихо сказала Кэс. — Это просто желание.

— Держи такие желания при себе.

— Я думала, что обо всем могу с тобой поговорить.

— Можешь. Но у нас есть долг.

— У нас? — язвительно произнесла Кассандра.

Он повернулся и окатил ее суровым взглядом.

«Ты не произносил клятвы, Дэнтон! — хотелось выкрикнуть ей. — И то, что мы спим вместе, ложится преступленьем на меня одну! То, что я счастлива, то, что мы впали в ересь, не значит, что я не виню себя за предательство!»

— Зачем ты вообще делаешь работу инквизитора? Ты не должен.

— Я должен своему народу, Кэсси.

Это имя, прозвучавшее из его губ, ударило, будто пощечина. Он знал, что она ненавидит, когда ее так называют. На то были причины, о которых он не ведал, причины, сокрытые в темных глубинах ее души… Но Дэнтон знал. Он нарочно сказал так, чтобы сделать ей больно.

— Своему народу? Который тебя презирает? — спросила Кэс и поднялась.

Несколько солдат оглянулись на них. Моллард заметил это и побагровел.

— Сядь на место, рыцарь! — выкрикнул он.