Александр Ульянов - Годы гроз (СИ)

Солдатам и особенно лошадям приходилось нелегко на скалистых тропах. Но как оказалось, это того стоило.

— Проклятые выродки, думали встретить меня на дороге? Я рыцарь, но не дуралей.

* * *

Ночь выдалась лунная. Еретики маршировали до полуночи, и только потом встали лагерем. Первым делом зажгли костры и выставили часовых. Обоз поставили в центр. Молодцы. Брон заметил командира еретиков — он да еще несколько были единственными конниками. Они неплохо управляли людьми, но главное пропустили — врага под боком.

Шли без разведки. Были уверены, что Брон пойдет по дороге или еще далеко. Но Господь оказался на его стороне Брона и помог первым увидеть врагов.

И теперь Брон строил войско, чтобы в тишине напасть на них.

— Не берите пленных, — велел он. — Как сказано в Железном кодексе: «Кто поднял руку против истинной церкви, достоин лишь гибели вечной».

Бронвер выстроил конницу в три линии. Они должны были, разогнавшись по склону, пройтись по лагерю и затоптать большинство прежде, чем они все проснутся. Брон понимал, что это жестоко и бесчестно, но еретики не достойны ни чести, ни жалости, раз предали Господа.

Лотарская пехота осталась у скал. Рыцарь назначил старшим косоглазого Кайрека, и приказал:

— Как только мы ворвемся в лагерь, атакуйте.

— Да, сир.

Брон опустил забрало бацинета и сжал бока Камня. Жеребец пошел вперед, а вслед за ним и вся конница. Брон взмахнул секирой, и всадники ускорились, пустили коней рысью. Гул сотен копыт огласил ночь, и под ними задрожала земля. Брон почувствовал, как засосало в животе и кровь ударила в голову.

В битву! Скорее в бой!

Часовые заметались, оглядываясь по сторонам. Темнота и эхо не позволяли им понять, откуда идет враг. Затрубили рога, и Брон дал Камню шпор.

— Смерть! — взревел он.

Конница сорвалась на галоп. Лагерь проснулся. А в следующий миг Брон первым ворвался в стан врага, на ходу срубив часового, как чучело.

Несокрушимая волна катилась вперед. Всадники топтали еще лещачих и сметали тех, кто успел подняться. Засвистели стрелы, и несколько конных рухнули, оставшись под копытами своих же.

Быстрая, внезапная атака не дала врагам и шанса. Даже строй, подготовленный к нападению, редко способен выдержать атаку тяжелой конницы. Боевые кони, разогнавшись, не замечают препятствий.

Они прорезали лагерь насквозь и остановились. Еретики и не пытались собраться — слишком многие погибли. Брон видел, как многие отчаянно бежали, побросав оружие. Со стороны скал атаковала пехота, и шум сражения воскрес, не успев угаснуть.

— Оставьте лошадей! — приказал Брон, спешиваясь и снимая притороченный щит. — Вперед, во славу Божью!

Чуть поредевшие семь сотен ворвались в паникующий лагерь. Командир еретиков погиб, и они остались без приказов. Предоставленные сами себе, обескураженные солдаты разбегались в разные стороны.

Брон не сразу осознал, что это бойня. Большинство врагов были мальчишками не старше шестнадцати. Они ложились под его секирой, почти не пытаясь сражаться. Старый рыцарь шел вперед неукротимо, не встречая препятствий. Каждый удар обрывал чью-то жизнь. Перепуганные мальчики метались вокруг, и Брон нещадно рубил их, чувствуя одновременно ярость и бессилие.

Сопляк с коротким мечом встал у него на пути. Он свирепо замахал клинком, но в глазах блистала паника. Ударив обухом, Брон выбил у него оружие.

— Уверуй в настоящего Бога, сынок.

Паренек исчез так быстро, что пятки засверкали.

Все закончилось еще до рассвета. Инквизиция почти не понесла потерь. Все еретики были убиты или разбежались. Брон приказал забрать добычу, сжечь своих мертвых, а еретиков оставить как есть.

— Говорят, они так и делают, — сказал он. — Окажем обманутым последнюю честь — ведь мы-то добрые слуги Божьи.

Северная Лотария

Рейнвиль

Горожане с каждым днем распалялись все больше. Они разбили окна в поместье Черлинга и потоптали его мятные грядки. Нескольких гвардейцев избили во дворе поместья. Откуда-то узнали, что к вдове прядильщика ходил не просто мужчина, а солдат инквизиции. Дом несчастной женщины разгромили, а над ней надругались. Бедняга пришла к воротам церкви просить о защите, и Дэнтон не смог ей отказать.

Про убитых мальчишек через несколько дней позабыли. Толпа вошла во вкус — всюду по городу нападали на голубых плащей и солдат Дэнтона. Убили кузнеца, который чинил им кольчуги и продавал подковы. Церковь закидали отбросами, и только залп из арбалетов поверх голов помог их остановить. Толпа разбежалась, но вскоре собралась опять.

Гидеона по-прежнему не могли найти. Дун сделал свое грязное дело и исчез. Когда Дэнтон попытался арестовать стражников, чтобы допросить, толпа преградила ему путь. Моллард не рискнул штурмовать казармы — улица в мгновение ока наполнилась воинственными горожанами, стоило раздаться кличу.

От Брона не было вестей, хотя он должен был уже достичь Рейнвиля. Путь от Шрама занял у Дэнтона около пары недель. Армия Брона больше и идет медленнее, но прошло уже слишком много времени с того дня, как Моллард получил письмо. Что-то случилось в пути.

От всего этого постоянно болела голова. К вечеру мигрень становилась такой сильной, что Дэн еле доходил до кровати. Томаз давал ему снадобья, но те едва приглушали боль и делали Молларда сонливым и вялым. Так что он отказался от лекарств.

А сегодня вечером разведчики принесли плохие вести.

— Не меньше трех тысяч, инквизитор, — глухо доложил рыжеусый солдат. — Можете поверить моим глазам.

Армия Возрождения двигалась к Рейнвилю с севера. Еще есть время уйти, как просил Грейн. Идет ли он с ними? Захочет ли говорить или нападет сразу?

Ночью Молларда разбудил стук в дверь. Как только он открыл глаза, голову наполнила свинцовая тяжесть. Он с трудом оторвал ее от подушки — мозг бился о стенки черепа, словно камень.

— Кто там? — рявкнул Дэн.

— Инквизитор, к вам господин Дейрик, торговец, — ответила дверь.

— Пусть подождет.

Дэнтон оделся и выпил стакан воды. Легче не стало, от мигрени перед глазами все расплывалось, но он заставил себя выйти из комнаты.

В нефе было темно, солдаты спали. Сквозь забитые окна не проникал лунный свет, только кое-где горели масляные фонари. Дейрик стоял, закутанный в плащ, рядом с ним возвышался солдат с арбалетом в руках.

— Что тебе нужно, карлик? — отправляя солдата, сказал Дэнтон.

Вечно недовольное лицо торговца исказилось злобой.

— Вы грубиян, инквизитор Моллард. А ведь я пришел с полезными вестями.

— Говори.

— После такого оскорбления?

— В чем я оскорбил тебя? Разве ты не карлик?

Дейрик пошевелил губами, как будто собирался сплюнуть.