Александр Ульянов - Годы гроз (СИ)

— Коней внутрь! — выкрикнул Дэнтон. — Освободите двор! Арбалетчики к стене!

— А с этим что, инквизитор? — спросил солдат, указывая на горшки с кальдийским маслом.

— Пропитайте им землю, когда придут враги. Устроим горячую встречу.

* * *

Близился вечер.

Моллард намеревался встретить врага в притворе — самом узком месте церкви. Через ворота Возрождение пробьется быстро, но здесь они не смогут атаковать всем скопом. В конце притвора соорудили возвышение для арбалетчиков.

Под окнами в нефах набросали камней и вставили в пол гвозди. Стена окружала только передний двор, и враги наверняка попробуют забраться через окна. Они высоко, им придется прыгать, протыкая ступни и ломая лодыжки о подготовленные ловушки.

Знамя инквизиции поставили в апсиде, возле сломанного алтаря. Рексен был рядом, одетый в полный доспех, начищенный до блеска. Он сильно выделялся среди солдат, не только латами, но и осанкой. Моллард гордился знаменосцем, и было ужасно жаль, что сегодня он погибнет вместе со всеми.

Дэн и Кассандра сидели за единственным столом, оставшимся в храме. Остальные разобрали на доски для укреплений. Возбужденно фыркали кони, которых собрали в центральном нефе. Кэс массировала правое плечо.

— Болит?

— Немеет. Не смогу долго драться.

— Долго и не придется, — сказал Дэн.

Кассандра исподлобья посмотрела на него. Сейчас ее глаза были, как пасмурное небо.

Дэнтон не хотел видеть их такими. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, как вдруг к ним подошел солдат:

— Письма, инквизитор. Сразу несколько голубей.

Птицы принесли одно и то же послание:

«Я у города. Держитесь!»

— Брон здесь.

— Что толку? Все равно мы собираемся погибнуть, — сказала Кассандра.

— Больше ничего не остается.

— Мы ведь хотели уйти, — прошептала Кэс. — Ты решил, что разберешься с Гидеоном и мы покинем Рейнвиль. Оставим лотарцам их веру. Помнишь?

— Нет. Похоже, это ты так решила.

— Неужели? А что тогда решил ты?

— Я хочу увидеть Грейна. Мне нужна истина.

— О пророчестве? Вряд ли он что-то расскажет. Мы для него — собаки церкви.

— Грейн мыслит иначе.

— Откуда ты знаешь?

— Я получил от него письмо, — сказал Дэнтон.

— Когда?

— После того, как мы поссорились.

— Ах, тогда, — скривилась Кассандра. — Тогда все ясно.

Она встала и собиралась уйти, но Дэн поднялся следом и поймал ее за руку.

— Подожди, — сказал он.

Кассандра остановилась. Моллард молчал, тянул, собираясь с силами. Боже, почему так сложно сказать простые слова? Отдать приказ, отнимающий жизни, куда проще.

— Кажется, я снова должен извиняться.

Кэс не ответила.

— Я прошу прощения. Не стоило кричать на тебя тогда. Похоже, что сегодня мы умрем… Я хочу, чтобы ты помнила, — Дэнтон огляделся, — что я люблю тебя.

— Все еще боишься, что услышат? — Кассандра усмехнулась и забрала руку. — После Альдеринга все точно знают, что мы спим вместе.

— И ты хочешь, чтобы они знали? Мне рассказать всем?

— Сейчас это уже неважно.

— Сейчас это важно, как никогда! — повышая голос, сказал Дэнтон. — Я не хочу умирать, думая, что обидел тебя. Ведь я люблю тебя, Кассандра! — прокричал Моллард так, что в нефе раздалось эхо.

Солдаты повернулись к ним. У Рексена приоткрылся рот. Зазвучал шепот, но Дэнтону было наплевать.

— Ну наконец-то, — раздался голос Бастиана.

Кэс покраснела и смотрела только на него. Похоже, что она была в недоумении, но глаза вдруг посветлели и стали ярко-голубыми.

— Мне крикнуть громче? Я люблю тебя, Кассандра!

Он взял ее за плечи и поцеловал у всех на глазах. Кассандра притянула его к себе. Сладкий поцелуй продолжался долго, и Дэн отдал бы что угодно, чтобы он не кончался.

— Ин… А-а… Инквизитор?

Моллард оторвался от губ Кэс и повернулся к Рексену.

— Они здесь, инквизитор, — доложил знаменосец, стараясь не смотреть на Кассандру. — Вызывают вас.

— Тогда я иду.

— Мне остаться здесь?

— Возвращайся к знамени. Охраняй его, как лик Господен!

— Конечно, инквизитор!

Моллард ушел, а знаменосец нахлобучил шлем.

— Дэнтон говорил, что хочет сделать тебя рыцарем, — сказала Кассандра.

— Да, госпожа, — все еще избегая смотреть на нее, ответил Рекс.

— Я гордилась бы таким братом.

И она ушла вслед за инквизитором, оставив Рексена в окончательном смятении.

— Ладно, — сказал он себе. — Рональд Окрыленный пережил тысячу поединков. Значит, и ты сможешь пережить еще один бой, Рексен из Вильсента. Смерть еретикам!

К потолку поднялось эхо, кто-то коротко свистнул вслед.

— Лучше б дальше кричали про любовь, — пробормотал Бастиан. — На мгновение я даже представил, что на свадьбе.

Земли Дримгарда

Лошадь вся покрылась пеной и хрипела на бегу. От веса доспехов она быстро устала, но Лавеллет не щадил скакуна и гнал через заросшие поля, до крови вонзая шпоры в бока. Солнце стремительно опускалось за холмы. До этого он был в тайге только днем — и там было темно, как ночью. Что же будет теперь?

Эльтон даже не взял с собой факел.

Он притормозил у брода, посмотрел на краешек солнца на западе и сотворил святой знак. Небесного дома не было видно.

— Помоги мне, Господи, — направляя лошадь в воду, сказал Эльтон. — Дай мне сил и удачи, чтоб победить чудовищ, и всякое зло, что живет в этом потерянном краю. Помоги мне отыскать Алину, благословленную тобой, помоги вразумить ее, Боже! Я сделаю все, что прикажешь, только помоги мне сегодня!

Молитва наполнила Эльтона твердостью. Проскакав вдоль берега до Острозубой, он спешился и привязал лошадь к дереву. Устало дыша, она подошла к реке и стала пить. Розы нигде не было — неужели принцесса отправилась в тайгу на лошади? Тем лучше — Роза едва ли сможет быстро идти через чащу.

Лавеллет обнажил меч и взял в левую руку щит. Плечо едва шевелилось, но хлипкая защита лучше никакой.

Эльтон отправился вдоль притока. Он опустил забрало и тут же поднял его — тьма в лесу и так была почти кромешной. Воздух был холодным, так что изо рта вырывался пар. Тишина — только токуют ночные птицы. Скрип доспехов и собственное дыхание казались оглушающими. Эльтон оглядывался, пытаясь увидеть следы принцессы, но это было бесполезно. Лавеллет едва различал силуэты деревьев.

Он ведь знал, что так и будет! Не просто думал об этом — знал! Потому и спрятал дневник — чтобы она не нашла и не подумала бежать. Надо было взять его с собой! Так просто, почему только сейчас это пришло в голову?!

Дурак! Он думал, что перестал ее любить?! А ведь обещал, что больше не будет наивен!

Эльтону хотелось выкрикнуть ее имя, но он не решался: если она услышит, то может спрятаться или попытается ехать быстрее и угодит в какой-нибудь овраг. Не говоря уже об Оглане.