Александр Ульянов - Годы гроз (СИ)

Ни единый мускул не дрогнул на лице Эллиса, когда он говорил это.

— Почему ты так спокоен? Он ведь был твоим отцом.

— Он предал доверие графа Алексиса и твое, — буркнул Бальдер. — Мы сделали, что должно. Если бы ты не написал отречение, он бы убил и тебя… Но до Сарисы так и не смог добраться. Разве можно так отчаянно хотеть власти, которая тебе не принадлежит? Это мерзко.

Дэн снова закрыл глаза.

— Дэнтон, мой дорогой!

— Дядя Ловер, — учтиво поклонился Моллард и позволил обнять себя. Руки сами сжались в кулаки.

— Садись же! Дела инквизиции привели тебя в мое графство? Неужто где-то здесь ересь?

Ловер Бальдер постарел и обрюзг. У него отросло брюхо и седая борода, лицо покрыли старческие пятна. В руке блестела привычная трость.

— А где же Эллис? Он знает, что ты приехал?

— Мы уже виделись, дядя Ловер. Он скоро придет.

— Отлично! — граф похлопал Дэна по плечу. — Я прикажу подать вина, выпьем за встречу!

— Не стоит, милорд. Я привез вино специально для вас, — Дэнтон достал из сумки бутылку. — У вас есть кубки?

— Конечно, дорогой, конечно!

Дэн наполнил два кубка и протянул один графу.

— За встречу.

— За встречу! — поднял кубок Бальдер и сделал большой глоток, а потом еще один и почмокал. — Странный привкус. Что это за вино?

Дэн отставил кубок и сложил руки у подбородка.

— Почему ты не пьешь? — спросил старый граф, и лицо его стало краснеть. — Ты…

Он вскочил, роняя кубок. В огромных глазах застыл ужас. На щеках и шее распускались алые пятна, Ловер не мог вдохнуть. Рука отпустила трость, и та упала на пол, жалобно звякнув. Бальдер подломился и рухнул следом.

Дэнтон сидел, вонзая ногти в ладони, и смотрел. Затем он встал, разломил трость графа о колено и бросил в камин. Золотая выпь расплавилась и потекла по углям.

— Да, мы сделали, что должно, — сказал Дэн. — И ты, и я. Лишь Сариса пострадала ни за что.

— Господь свидетель, она совершила много грехов. И если бы она не умерла, ты не смог бы отдать Альдеринг инквизиции, — Эллис мягко улыбнулся. — Эти земли — главная причина, почему ты получил алый плащ. Не каждый рыцарь дарит своему ордену целое герцогство.

— Я стал инквизитором не поэтому, — Дэнтон потянулся и с помощью Эллиса взял стакан. Снег за окном усилился.

— Конечно, у тебя много достоинств. Но думаю, в Низарете оценили твой вклад.

Моллард выпил немного воды.

— Не оставишь меня, Эллис? Я попробую уснуть.

— Конечно, набирайся сил.

— Я столько проспал, но сил отнюдь не прибавилось.

Когда Бальдер вышел, Дэн швырнул стакан в стену, и тот разлетелся на маленькие глиняные осколки. Зачем Эллис постоянно вспоминает это?

Семь лет назад он сообщил Дэнтону ужасную правду — это Ловер Бальдер отравил его мать, ибо желал добраться до титула герцога. Первой мыслью Дэна было ворваться в Старый Утес с мечом, но Эллис отговорил его. Он придумал план поизящнее.

Они отравят Ловера. Казнят Сарису. Дэнтон покинет инквизицию, они станут друзьями-феодалами и возвеличат Лотарию. Чуть позже Дэн решил иначе, но не сказал об этом Эллису.

Власть герцога зажата со всех сторон. Королевские законы, вассалы с их распрями, голодные крестьяне — все это ложится на плечи герцога. Но если ты инквизитор и служишь Богу, а не собственному титулу, власть твоя становится незыблема. И кто угодно будет обязан раскрыть перед тобой двери, лишь увидит алый плащ. А тот, кто не откроет — будет обречен на погибель души.

«Что за испытания готовишь ты мне, Господи? — молился про себя Дэнтон, глядя на каменный потолок. — Куда ведет меня воля Твоя? Ты позволил нам, ученикам Твоим, самим вершить поступки и выбирать судьбу. Правильно ли выбирал я, Господи? Дашь ли мне сил выбрать верно в будущем? Чудо Твое оживило меня, так значит, что-то есть впереди? Дай мне знак, прошу Тебя, когда настанет время».

После молитвы Моллард заснул. Впервые этой зимой он проспал несколько часов, почти не чувствуя боли.

«Его величеству королю всей Америи Эсмунду Первому из рода Теаргонов, от герцога Вестгарда и всех его земель Вигтора Фрамма.

Милостивый государь мой! От всей души приветствую вас. Как ваше здравие? Надеюсь, что беспокоиться не о чем. Спешу сообщить, что войска Стоунгарда достигли нас и мы встретили их, как братьев. Кальдийцы по-прежнему находятся в захваченном Созвездии, и теперь уже совершенно ясно, что они не двинутся в наступление до весны. Тем сильнее мы рады вашему решению прислать столь внушительную подмогу. Теперь, когда маршал Адричи решится напасть на Вестгард, мы дадим ему достойный отпор.

Серьезной проблемой остается голод. В осаде мы продержимся не дольше нескольких месяцев. Осенью отряды кальдийцев разграбили все окрестные деревни — наши отряды мешали им, как могли, но многие амбары все же были опустошены, а их содержимое отправилось к врагам. Запасы Вестгарда уже не так велики, как раньше.

Я слышал об успехах наших войск на юге. Быть может, герцог Гидельбург соизволит прислать нам немного захваченного пропитания. Осада неизбежна, и нам нужна еда.

Я слышал также, что герцог Вилонии по-прежнему не отвечает на ваши послания. Боюсь, государь, что случилось страшное, и Кристан де Ларуа решился на очередной мятеж. Это будет тринадцатый в истории Вилонии, и второй, подавленный вами — ибо я не сомневаюсь, что ваше величество расправиться с бунтовщиками надлежащим образом.

Мой звездочет утверждает, что Годы гроз, наконец, прошли, и весна будет теплой. О том же говорят и народные предсказания. Так что я опасаюсь, мой король, что Адричи может отправиться не в апреле, а гораздо раньше. Быть может, к Вознесению он уже надеется взять Вестгард.

Мы будем храбро биться, государь, и обещаем не сдаваться, покуда не достигнем победы или пока последний из нас не падет мертвым. Просим о помощи вашего величества в этом неравном бою, надеемся на вас и уповаем.

Молюсь за вас и вашу семью, мой король, и, пользуясь случаем, клянусь в своей вечной верности Америи и вашему достойному роду.

Вигтор Фрамм, герцог Вестгарда и всех его земель. Писано лично, 14 января 949 года от Вознесения, приложена личная печать и печать герцогства».

«Узурпатору америйского трона Эсмунду Теаргону от Илларио Марцетти, именуемого Пятым, владыки объединенного Кальдириума и истинного короля Америи.

Дражайший оппонент наш! От своих доносчиков мы слышали, что вы находитесь в добром здравии, так что опустим этикет. Судя по всему, Господь не призывает вас на суд, поскольку желает, чтобы вы лично увидели, как захваченная вами корона перейдет в руки истинного наследника Аветов.

Хотим процитировать для вас Просвещение, возлюбленный недруг наш. В стихе 42:12 Пятого Откровения сказано, что «всякий, устремленный против воли Божьей, встретит лишь препятствия на темном пути своем». А стих 13:10 Второго Откровения гласит: «Кровь, пролитая во имя греха, вернется кровью [к грешнику и всему роду его]».