Сергей Комяков - Посредник

«Соседи, — оторопело догадался Акушкин, — неужели уже все узнали?».

Вася попытался протиснуться к квартире, но это ему не удалось. Злая и растрепанная женщина метнула на Васю странный, но недовольный взгляд и тихо прошипела:

— Вот он. Акушкин. Пришел…

Окружающие стали оборачиваться на Василия, сторониться, жаться к холодным стенам.

Василий почувствовал неловкость и недоумение.

— Явился, добытчик, — тихо сказал кто-то из дальних.

— Везет же людям, — в свой кулачек произнес мужчинка в потасканном рабочем комбинезоне.

— А нам хоть сдохни, — пролепетала какая-то женщина скрытая громадиной синтетической курткой, изображавшей лисью шубу.

Акушкин медленно прошел мимо собравшихся и приблизился к двери своей квартиры. Он достал чип-ключ и открыл дверь. Вокруг нависла робкая и душная тишина. Вася приоткрыл дверь и осторожно, но быстро протиснулся за нее. Оказавшись в квартире, он сразу резко захлопнул дверь.

Через мгновение на нее посыпались глухие удары — соседи били дверь ногами и руками. А потом резкий вой и в дверь ухнуло то ли молотком, то ли рабочим буром.

«Только бы не подожгли», — устало подумал Акушкин и осмотрелся в квартире. Перед ним, на середине комнаты стояли два громоздких контейнера ярко-красного цвета. На одном была желтая надпись «От тети Раи», а на другом белая — «От мамы».

Так работники соцобеспечения заботились о и рабочем настроении живых.

Вася вздохнул и взял висевший на стене кусок пластика с надписью.

«Опись. После прочтения и подписи открываются контейнеры».

Не вникая в перечень предоставленных товаров, Василий расписался свободно висевшей в пространстве ручкой.

Лист описи растворился в воздухе, а контейнеры начали раскрываться, проигрывая национальный гимн России.

Акушкин сумрачно смотрел на все это чудо. Удары в дверь нарастали, как будто соседей предупредили, что Вася сейчас станет обладателем несметных сокровищ. И действительно в открывшихся контейнерах находилась и тушенка «Будущее России» и вермишель быстрого приготовления, несколько буханок настоящего на вид хлеба, тара с алкоголем, новые комбинезоны, несколько десятков трудно идентифицированных пакетов и банок.

Василий взял красочную бутыль с надписью «Водка российская. Поминальная» открыл крышку и залпом выпил. Комната в его глазах поплыла стены стали причудливо-ажурными, буханье в дверь росло и росло, как в зимнюю бурю, а в голове Васи неожиданно выключили свет.

Акушкин проснулся от резкого запаха, бившего в глаза и нос. Открыл глаза, которые резал искусственный свет и ядовитый угар жидкости. Несколько фигур перед ним зачем-то тряслись друг перед другом и картинно махали ручками — отростками. Внезапно одна фигура подошла к Васе и наклонила перед ним, а потом в лицо снова ударила какая-то жидкость ядовитого запаха. От отвращения Вася зажмурился и с любовью вспомнил синтетический кокаин, который давали ему на заводе.

— Надо бы ему стимулятор кольнуть, — отметила одна из фигур.

— А так он, что не сможет в сознание прийти, — спросила другая, картинно маша крыльями.

— Так мы с ним еще здесь полдня проволыниться, а нам надо предъявить обвинение и доставить его по назначению.

— Ладно, — согласилась первая фигура, — коли. Трать запасы. Тебе же отчитываться перед инспектором. Я сразу скажу, что был против инъекции.

— Ладно, отчитаюсь, кто не рискует, тот не живет в России, — первый говоривший подошел к Васе и снова внимательно посмотрел на него.

От его смрадного дыхания Василий зажмурился.

— Все-таки он очень вяло реагирует на свет, — заметил склонившийся перед ним, — очень вяло.

— Коли, коли, только мозги не морочь, — отозвался второй и снова затрепался в танце с другими фигурами.

Подошедший поднес к Васиному плечу коробочку, последовал острый укол, от которого Акушкин крупно вздрогнул.

— Готовец, — прокомментировал сделавший инъекцию.

Теперь контуры предметов заострились, сами предметы приобрели объем и цвет, а свет перестал быть резким.

— В сознании? — спросил первый.

— Сейчас, — сделавший инъекцию снова наклонился к Васе и в нем Вася опознал сотрудника внутренних дел, — дай ему еще несколько минут и он будет в норме.

— Хорошо, — отозвался первый, Вася понял, что это тоже сотрудник внутренних дел, — давайте тогда с конца начнем.

Перед этим сотрудником стояли трое соседей Акушкин. Они бойко рассказывали сотрудникам внутренних дел подробности васиной жизни.

— Он странную жизнь вел, — сказала бешеная соседка, работавшая на комбинизоновой фабрике, — наверное, давно что-то замыслил.

Она резко прервала речь. Даже эта дура поняла, что если она не донесла давно, то срок светит и ей.

— В чем это проявилось? — опытно спросил сотрудник безопасности.

— Гимн России по утрам не пел, — отозвался сосед из левого бокса.

— Совсем? — нахмурился сотрудник.

— Нет, нет, — быстро опомнился сосед, — изредка, но не пел. Мы, конечно, пытались его вразумить. Но он на нас внимание не обращал. А мать его говорила, что его отец герой и поэтому он может гимн не всегда петь. Только по праздникам может гимн петь. А все будни может гимн и проспать. И не петь его. Так его мать-то говорила. Особый он из-за отца — героя.

— Ясно, — торопливо пометил сотрудник стилусом в портативнике, — ясно. А вы в это верили?

— Ну, нет, конечно, — сосед быстро сглотнул, — нет, не верили. Но боялись.

— Кого боялись, — хрипло, — выдавил сотрудник госбезопасности.

Сосед мертвенно побелел — так глупо оговорился. А ведь он знал, что российский гражданин должен бояться только российского государства.

— Того, боялись, — промолвил неудачник, — что дом наш больше не получит государственный флаг за квартал. Вот и молчали. И еще террористов — международников боялись. Что Акушкины их на нас могут натравить.

— Тогда, понятно, — уже буднично отозвался безопастник, закрывая тему, — тогда понятно.

— А еще он иногда брал выходные, — отметила длинная и худая соседка, служившая на почтамте.

— Вы уверены? — сотрудник внутренних дел резко обернулся к Васе.

— Редко, но брал, — соседка робко закивала, держа в руках значок почтамта и прикрываясь им как щитом, — спрашивается на какие такие шиши, он мог брать выходные. И где проводил эти дни. А главное с кем?

— Да, понятно, — сотрудник внутренней безопасности снова что-то отметил в портативном компьютере.

— Еще спешу доложить, — вмешалась бешеная соседка, — недавно он вернулся домой, а от него за версту кексом пахло. Хлебом. Хлебным кексом!

Здесь уже все вместе обернулись к Васе.

— Кексом, значит, пахло, — прогрохотал сотрудник, снова что-то почеркал в портативнике, — понятно. Криминал практически на лицо. Но самое главное, что у нас есть и иные данные, которые свидетельствуют о том, что гражданин Акушкин нарушал закон.