Сергей Комяков - Посредник

— Но мы отстранили от власти его членов. Кто остался, тот занимает совершенно незначительные должности. Академик удит рыбу и не появляется в городах. Его соратники работают, пока что работают. Но их полномочия так незначительны, что и говорить о них не имеет смысла. Они руководят обычными синекурами. Правда, их одновременная отставка может быть неправильно истолкована и снизит рейтинг нашего правительства.

Генерал Абельсин нетерпеливо потер переносицу:

— Нас не беспокоят те двое. Они были марионетками. Так мы думаем. А вот Академик иное дело. Мне, нам кажется, что он связан с Антарктидой.

— Что вы? — громко воскликнул Пашка, — это невозможно. Да и зачем ему это надо?

— О мотивах, он мне не докладывал, — скривился Абельсин, — но можно догадаться, что он хочет вернуть себе влияние и власть. В таких условиях заговор с врагом самое удобное для Академика. Сейчас они помогут ему, а потом он поможет им.

— Генерал, — медленно и осторожно подобрал слова Пашка, — вы уже заговариваетесь. Это настоящая шизофрения. У вас нет ни фактов, ни доказательств. Есть только ваше мнение и все.

— Если вы хотите, — генерал Абельсин в упор посмотрел на Пашку, — это не мое мнение, а мнение армии. Всей армии. Мы не можем быть уверены за тыл, пока там гуляют такие субъекты, как ваш любимый Академик. О саботажниках и тунеядцах, с которыми вы не хоти бороться я молчу.

— Мой? Мой, любимый Академик? — поразился Пашка.

— Если вы защищаете его, то ваш, — безапелляционно заявил Абельсин, — преграду надо убрать с пути. Пока есть возможность и время, а преграда не стала значительной и непреодолимой.

— И что вы предлагаете? — свистящим шепотом спросил Пашка.

Ответ генерала Абельсин был давно готов:

— Хорошо, если он погибнет в аварии. Конечно, случайной. Для блага нашей страны это будет хорошо. Сейчас есть очень, очень хорошая, удачная возможность. Я говорю о почетной миссии Академика, на дальнем ракетодроме, где мало свидетелей. Это выгодно и вам и нам. Мы уберем врага, и он перестанет заслонять вас. Как делал до сих пор.

— Вы прямолинейны. Как подобает настоящему военному, — покачал головой Пашка.

— Спасибо. Сочту за комплемент.

— Мне сложно решиться, даже не представляю, как это можно провернуть, — обескуражено ответил Пашка.

— А вам и не надо, — уверил его Абельсин, — все сделают наши люди. Люди прямые и правильные. Вас проинформировали, вы осведомлены. Этого достаточно. Я не буду вас больше задерживать. Надеюсь, что все пройдет удачно, и мы окончательно освободимся от этого диктатора.

Пашка выбрался из машины. Практически все уже разъехались. Уехал и верный Чжу Дэ. Только несколько бойцов Армии Обороны подгоняли транспортеры для перевозки боевых машин.

Пашка достал из нагрудного кармана тяжелую золотую монету. Он взял ее, из музея, в первые дни Революции. Взял на память. И теперь она стала его талисманом. Он подбросил монету, поймал на лету и внимательно посмотрел на нее. Вот так же жизнь — аверс или реверс, орел или решка. Или я или армия. Или армия или Академик. Или я? И кто тогда подскажет?

Как быть?

Громкий сигнал визора поднял Конструктора с мятой постели. Говорил Контролер Бержерон:

— Извините Конструктор, у меня строчное сообщение.

— Конечно, — сонно запахнул кимоно Ти Мао, — что у вас?

— Мне только, что сообщили, что Генеральный контролер Мельцер Фрис прибыл на ракетодром.

— Это хорошо, очень хорошо, — согласился Ти Мао, — но скажите Бержерон это настолько важно, что меня надо было поднять ночью? Поднять, используя секретный шифрованный канал связи?

— Конструктор, понимаю вас, — понизил голос Бержерон, — но эта проблема не терпит отлагательств.

— Какая проблема? Какая проблема может потребовать поднять меня среди ночи? Вы опять проиграли великое сражение? Или из палеолаборатории убежала уникальная плесень?

— Мы должны определиться с Мельцером Фрисом, — четко сказал Бержерон.

— А что с ним определяться, — зевнул Ти Мао, — мы нашли ему хорошую работу. Генеральный контролер, конечно, не очень этому рад. Но теперь у него появиться возможность написать мемуары. А потом его можно будет попробовать и на ответственной работе. Когда пройдет определенное время.

— В этом и проблема, — заговорчески заметил Бержерон, — Генеральный контролер слишком много знает. Он посвящен во многие наши проблемы. Ему известны темы, над которыми мы работаем. По возвращении он может начать мутить наше сообщество. Командировка на ракетодром может вызвать у него неадекватное представление о собственной роли в нашем научном сообществе. И он попробует вернуть себе влияние.

— Мельцер Фрис? — громко расхохотался Ти Мао, — заговорщик? Это нонсенс. И притом не научный нонсенс. Он принципиально верен научному сообществу.

— Но если он решит использовать свое знание?

— Так и пусть использует, — отмахнулся Ти Мао, — он может пригодиться на дипломатической службе. Скоро наши отношения с подземельем стабилизируются до состояния застоя. Тогда Мельцер Фрис сможет быть хорошим посланником. В любом случае таким кадрами не бросаются. У вас же нет человека с сорокалетним стажем дипломатической деятельности. Деятельности на высшем уровне. И деятельности, притом, успешной.

— Конечно, — съязвил Бержерон, — особенно его переговоры с подземельем были успешными.

— Оставьте, Контролер, — отозвался Ти Мао, — и вы, и я, и Мельцер Фрис знаем, что на него повесили ярлык пораженца. Это было необходимо в тех условиях. В обстановке нашей перманентной неготовности к большой войне. Фрис тогда сделал все, чтобы избежать катастрофы. Ни вы, ни я не смогли бы сделать больше. Даже столько же сделать не смогли!

— Я это помню.

— И хорошо, что помните. Повесьте на свой коммуникатор заставку «Генеральный контролер Мельцер Фрис спас наши задницы в начале войны» и это будет вам напоминать о роли Фриса.

— Я почтительно учту, все ваши замечания, Конструктор, — вкрадчиво заметил Бержерон, — но разве вы не считаете, что Генеральный контролер опасен. Он может обратить свое знание и умения против нас. В обстановке застоя он может быть очень опасен. Он имеет связи и в подземелье и в нашем сообществе. Такой человек очень опасен.

— И что вы предлагаете? — наконец, сон окончательно слетел с Ти Мао.

— Было бы хорошо и полезно, если бы Генеральный контролер не вернулся бы с этого задания. Он выполнил бы великую миссию и ушел в легенду.

Ти Мао стремительно вскочил и пробежался по комнате:

— То, что вы предлагаете Контролер это преступление!

— Нет, — уверенно ответил Бержерон, — это благоразумная предосторожность. Без этой предосторожности наше будущее туманно. Наличие Мельцера Фриса резко увеличивает риски. А риски и так велики. Никто не знает, как скажется подрывная работа Мельцера Фриса на нашем научном сообществе.