Филипп Крамер - Мир Чаши. Дочь алхимика

— И продешевили ведь.

— И это поняли, — и дверь погреба захлопнулась.

— Дядя, что думаешь с ними делать?

— А что делать — или на рыбалку отправить, или отпустить да проследить, куда пойдут.

Совет собрали в комнате Жозефины, так что бойцы стояли у стен, дядя и Фердинанд сидели на кровати, а сама хозяйка покоев привалилась спиной к оконной раме.

— Вряд ли они смогут пройти обратной дорогой. Память в Щитах, чтобы если уж поймают, то не узнали ничего.

— С Ключ-замка они пройти не могли, Врата там последнюю луну не открывались… — задумчиво, озвучивая собственные мысли, проговорил Гар. Поднял глаза на племянницу, усмехнулся. — Да, дитя, я слежу за тем, что там происходит, скоро должны нагрянуть господа Алые.

— Я их талисманы посмотрел, — вступил в разговор ушан, — ничего необычного там не было, на базаре купить можно. А талисман связи одноразовый у них был мастерской работы.

— Той же работы, что и Щиты.

— Да, госпожа. И я еще своих, мм… учеников спросил, они говорят, что Щит держали, но стрелы пролетали насквозь. И сказали, что видели мага в Щитах.

— Следы искали? — Жозефина снова повернула голову к дяде.

— Искали, но, считай, ничего не нашли. Там скалы, снег сдувает, не было ничего толком.

— Должны были остаться магические следы.

«Ты что-нибудь видишь?»

Они втроем стояли там, где ученики Фердинанда заметили мага. Ушан и Жозефина ощупывали пространство, но магический фон не отличался от любого иного места, где в последние дни не было никакого колдовства.

«Крыс нет. Чего смотреть?»

«Мы ищем следы. Не на земле», — тонкие пальцы коснулись камня — холоднее, чем лед.

«Есть, — почти сразу отозвался серебряный грифон. — Впереди, вон там».

«Покажи», — сама Жозефина там ничего не чувствовала.

«Не могу, — был неожиданный ответ, — там дырка».

«Тогда веди».

Они пошли вперед, удаляясь от поместья. Девушка простерла вперед все свои чувства и как будто погрузилась в туман. Одна из скал во внутреннем зрении оказалась прозрачной, как лучшее веллерское стекло, и из ее глубины драконьим пламенем рванулась вовне вспышка желтоватого света.

Когда она снова смогла видеть, вокруг были стены ее комнаты, а у дверей и окна стояли, обнажив оружие, Уиллас, Лаки и Вит. Каталин сидела на краешке кровати, встревоженно глядя на горячо любимую госпожу, в изножье на широко расставленных ногах стоял дядя, сжимая в руке собственный клинок — тяжелый, широкий в основании, с литым узорчатым оголовьем.

На лбу под каштановыми кудрями лежала ладонь — теплая и твердая. Жозефина сразу узнала ее — несмотря на то, что раньше эта рука никогда не касалась ее так и не несла такой ласки.

— Осторожнее нужно быть, госпожа нобле, — прозвучал такой же знакомый голос, и рука переместилась на плечо ближе к шее, нащупывая очередную крупную линию ее Узора Потоков.

К третьему вдоху девушка смогла осознавать мир настолько, чтобы понять, чего не хватает. Все ее существо охватила черная жуть, какой не бывает ни под ножом убийцы, ни в незнакомом ночном лесу, ни среди кипящей вокруг битвы — только когда чувствуешь, что вдруг потерял.

— Где мой Зверь?

Ответом была пронзительная тишина. Только дядя смог выдержать ее взгляд, не отведя глаз, и он же единственный нашел в себе мужество ответить:

— Найдем.

— То есть как «найдем»?! — Она рванулась, чтобы встать, но та же рука удержала ее — без грубости и излишней силы, лишь так, что было ясно — руке этой можно и нужно довериться.

— Он пропал.

Слова падали в душу, закрывая доступ воздуху. Даже его, часть себя, лучшую часть, величайшую драгоценность, пришедшую из времени легенд, из мира куда более чистого, — не уберегла…

— Как?.. — Только въевшаяся в плоть и кровь привычка владеть собой, что бы ни случилось, помогла ей произнести это.

— Тебя нашли, а его нет… — Дядя помолчал, потом добавил: — И Фердинанда тоже.

Не было сил даже закрыть глаза — все уходили на то, чтобы продолжать дышать и не вырваться из-под теплой ладони, сочащейся Силой, не оттолкнуть с дороги собственных людей и не помчаться туда, к холодным камням, где ее Зверь и ее друг последний раз были с ней.

— Успокойтесь, госпожа Жозефина, — сказал Меченый, мимолетным движением пальцев погладив ее шею. Это был прекрасный момент, чтобы отвлечься от мятущейся внутри бури, и девушка ухватилась за этот шанс:

— А вы здесь откуда?

— Оказываю услугу нашим общим знакомым. Вам нужно полежать, я только что сумел снять заклинание, а оно было не из нежных и аккуратных.

Вдох. Выдох. Открыть глаза.

— Давайте начнем сначала. — Из голоса пропали и страх, и скрываемое отчаяние. Она уже привычно отодвинула чувства, не отказываясь от них, но позволяя разуму смотреть ясно и рассуждать трезво. — Сколько дней прошло?

Меченый не мог здесь появиться ниоткуда — дядя, разумеется, знал, что у племянницы есть хороший знакомец-маг в столице, но вызвать его сюда он не мог — он не знал, где его искать, да и, чтобы выдернуть государственного мага из его города, нужно было что-то более мощное, чем просьба помочь одной известной ему нобле; к тому же мужчина упоминал об общих знакомых, а значит, его присутствием Жозефина была обязана никому иному, как одному «мастеру своего дела».

— Четыре.

Четыре драгоценных, упущенных дня поисков.

Вдох. Выдох. Взгляд.

Андрэ Марц, представитель Алой палаты, сидел в кресле посреди комнаты. Поймав взгляд Жозефины, он кивнул ей, будто старой знакомой, и она в первый раз услышала его голос — очень глубокий, под стать внешности, и удивительно приятный, переливающийся обертонами. Голос человека, которому приходится говорить с очень разными людьми — и убеждать их.

— Меня настоятельно попросили не делать резких движений, так что, не имея возможности поцеловать вам руку, я лишь скажу, что рад вас видеть.

Он был крупнее любого из присутствующих в комнате; его можно было бы поделить пополам на пару стоявших у двери бойцов, и еще бы осталось на инг’арса Лаки. Высокий, могучий, с мощными руками, широченной грудью, по-бычьи толстой шеей, он скорее походил на борца, чем на мастера переговоров, погони и тайных дел. Но являлся он именно вторым и вряд ли когда-то был первым — длинный широкий нос ни разу не был сломан, и уши тоже не расплющены.

Хотя с его положением он мог позволить себе очень хороших целителей.

Марц завладел вниманием и сразу пошел в наступление — деликатно и доброжелательно:

— Госпожа де Крисси, кто будет рассказывать первым? Моя история начинается с того, что на условленное место нашей встречи пришла очаровательная дама, — легкое движение головы в сторону Каталин, — и попросила помощи. Она начала с очень хорошего вопроса — насколько нам дорога ваша жизнь.