Снежана Альшанская - Полюбить бездушного [СИ]

— Ты одурманена, — будто змея, шипит альбинос. — Ничего, мы найдем средство избавления тебя от проклятия.

— Но я не…

Договорить не успеваю. Налькар бросается ко мне, резким движением рвет мою рубаху, начинает нюхать меня. Становится страшно. Боюсь пошевелиться. Кажется, что любое движение может заставить альбиноса обнажить оружие.

— Ты пахнешь так же, как и тогда, когда я был еще жалким мальчишкой, не способным заслужить любовь, — сквозь стиснутые зубы шипит он.

Даже не замечаю, как Налькар укалывает меня кинжалом. Вижу, как по животу стекает струйка крови, но боли все равно не чувствую. Сердце сжимается, будто в предсмертной агонии. В ушах начинает стучать.

— Не бойся, — шепчет альбинос, беря каплю крови на свой палец. — Небольшой тест. Кровь людей под магическим воздействием на вкус отличается от обычной. Разницу смогу почувствовать лишь я. Или вампир, если кто из них еще бродит по свету.

Он облизывает свой палец и криво улыбается. Потом кивает.

— Похоже, тебе в еду добавляли немножко экстракта листьев думургии, — шепчет он. — Редкое растение, готовящее разум к сильному внушению. Только подготовка с его помощью длится полгода минимум.

— Значит, на корабле мне ничего не делали, — говорю я.

А вот до…

В академии почти каждый мой день начинался с визита в столовую, где кто-то запросто мог подсыпать мне немножко тертых листьев думургии. Безымянный бог! Не просто так я похожа на Элени. Меня специально такую нашли и что-то внушили…

— Не важно. Значит, кто-то другой заложил тебе в голову привязанность к этому Чевинфорду. Не беспокойся. Когда прибудем на материк, я смогу найти нужные зелья и избавить тебя от этого, — Налькар смотрит мне в глаза.

Затем резко опускается, будто падает вниз, слизывает кровь с моего живота. Она размазывается по его бледному лицу, от этого кажется еще ярче. Альбинос улыбается. Ему будто доставляет удовольствие делать это со мной. Я же содрогаюсь от каждого его взгляда и прикосновения.

У него по-настоящему сумасшедший взгляд. По нему нельзя понять, что он вытворит в следующую секунду. Черты его лица остались теми же, только старше, а вот глаза — будто от другого человека. Их взгляд бегает ко мне, а мимика альбиноса в этот момент меняется на глазах. Уголки рта то поднимаются, то опускаются, брови то сходятся в центре, то расходятся порознь.

Я делаю аккуратный шаг назад, и Налькар сразу же вскакивает. Прижимает меня к холодной и колючей стене пещеры и целует в губы. Я сопротивляюсь, но он сильнее. Его руки держат меня как тиски.

— Не надо, — шепчу я. — Пожалуйста!

Чувствую, как по моей щеке бежит слеза.

— Не надо…

— Я ради тебя прошел долгий путь, — бормочет он, проводя пальцем по моей щеке, вытирая слезу. — Я прошел через такое, что мало кому даже снилось. И все ради того, чтобы спасти тебя.

— Тогда не трогай сейчас меня, — молю я.

На мгновенье появляется желание прыгнуть прямо в исполинский глаз, смотрящий на нас из ямы в пещере. Даже делаю шаг к нему, но останавливаюсь. Налькар же смотрит на меня и растягивает рот в улыбке.

— Впервые за многие годы я чувствую, что живу, — говорит альбинос, мягко проводя по моей шее пальцем.

Его прикосновение холодное и зловещее. Ощущение такое, будто по мне ползет ядовитая змея. Я отступаю еще на шаг. Одного сантиметра становится достаточно, чтобы я упала прямиком в исполинский глаз. Вся дрожу, и чувствую, что дрожь сделает свое — я упаду. От этого горло будто тисками сжимает. Но подходить к Налькару еще хуже.

Он смотрит на меня и снова пускает в ход свою кривую ухмылку.

Во белоснежным зубам проходит лучик света. он явно видит, что я вот-вот упаду, но какое-то время стоит и просто смотрит.

— Иногда мне кажется, что это все сон, — изрекает он. — Что я проснусь и инквизиторы опять потянут меня на мучения. Но ты реальна. Ты не наваждение. Я слышу, как бьется твое сердце.

С этими словами он делает шаг назад.

Я какое-то время стою в ступоре, боясь сделать даже малейшее движение. Смотрю на альбиноса. Тот опускает взгляд вниз, а потом резко поднимает вверх.

— Нам нужен костер, — говорит он. — Вечера здесь холодные. К кораблю пойдем посреди ночи, — отчеканивает альбинос и уходит.

А я какое-то время стою как вкопанная. Не могу пошевелиться. Мыслей в голове нет, лишь желание быть подальше отсюда. Лишь спустя какое-то время делаю шаг к выходу. Чувствую, что магии как не было, так и нет. А если выйду из пещеры и уйду — меня точно ждет смерть.

Да и Налькар наверняка приглядывает за выходом. Он меня не отпустит. Он слишком привязан ко мне.

Подхожу к выходу, чувствую, что каждый шаг дается с трудом. Ноги будто бы сделаны из ваты. Вижу Налькара. Тот собирает под растущим неподалеку деревом сухие ветки, идет ко мне, раскладывает их в кучу, поджигает с помощью спички.

Костер начинает потрескивать, и этот звук действует мне на нервы. Что альбинос сделал с Чевинфордом? Где сейчас капитан? Погиб ли Айсен? Можно ли как-то вернуть старого-доброго Ника?

От этих мыслей кружится голова.

Опускаюсь на холодный камень и молча смотрю в огонь, пока Налькар с помощью ножа выстругивает из ветки подобие копья. Закончив, он кладет его рядом с собой, начинает делать еще одно.

В своих движениях он похож на машину, а не на человека.

— Зачем это? — спрашиваю его.

— Мои дружки из Инквизиции могут меня отследить. Надеюсь, мы уберемся отсюда раньше их, но нужно быть готовыми, не поднимая на меня взгляд, говорит он. — Тебе лучше отдохнуть.

Смастерив несколько копий, он отходит от меня и застывает в той же позе, в которой простоял все путешествие. Глаза его закрываются, но я все равно чувствую, что он смотрит на меня. Не спускает взгляд. И ни на одно мгновенье не отвлекается.

Вслушиваюсь во все вокруг, ожидая, что или Чевинфорд, или Айсен найдут меня. Но шагов не слышно. Там лишь крики животных и птиц, доносящиеся из-под земли стоны, и медленно наступающая темнота.

Потрескивание костра, шум со стороны пещеры, рычанье из-под земли — все эти звуки действуют на нервы. Запах сырости стал настолько привычным, что я его не замечаю. Стоит мне пошевелиться — Налькар вздрагивает, открывает глаза, смотрит на меня и снова становится в привычную позу.

Переживания за Чевинфорда не дают уснуть. Опасность снаружи и незнание пути к кораблю не дают попробовать бежать.

Посматриваю на Ника. Мне его жаль. Но почему он выбрал меня? Влюбись в другую — у него было бы все хорошо. Безымянный Бог!

Закрываю глаза, сворачиваюсь калачиком у костра, пытаясь согреться. Лежу так может, несколько минут, а может, часов. Ощущение времени потерялось окончательно. Мысли крутятся как на сумасшедшей карусели, и ни одна не задерживается в голове надолго.