Николай Алексеев (СИ) - Руны Огнебога

Над миром еще стояла глубокая ночь, и друзья отправились на поиски пещеры, которая по слухам находилась где-то рядом. Взяв на поляне факел, они без труда обнаружили, хорошо протоптанную тропинку, ведущую к вершине горы. Вскоре они выбрались на скальный уступ, и только они ступили на него, как навстречу, из темных ниш, выскочили два стража-оборотня, вооруженных кривыми саблями.

- Ну, вот Алеша, и искать долго не пришлось, сами себя выдали, - сказал Никита, приготовившись к сражению.

Скальный уступ не давал сойтись, воинам, кроме как один на один. Первый оборотень накинулся на Никиту в прыжке, саданув в щит богатыря, сразу обоими мечами. От мощного удара воевода присел, но успел совершить выпад и достать противника копьем. Страж взвыл от боли и набросился на Никиту с новой силой, но богатырь, укрывшись за щитом, продолжал давить его натиском.

Алеша не спеша расстреливал второго стража, бесновавшегося за спиной первого, не имея возможности ступить дальше. Грудь оборотня украшала, уже не одна пара стрел, и это злило его еще больше.

Первый страж опять неудачно атаковал, на узком уступе воеводу и Никита не замешкался всадить копье в неприкрытый бок врага. Оборотень завыл и присел на мгновение, но второму надоело ждать. Взбешенный своей беспомощностью, он столкнул в пропасть раненого товарища и вступил в бой, нанося тяжелые удары, стремясь ранить и убить богатыря.

Никита после каждой атаки пытался, хоть на полшага продвинутся вперед, проталкивая противника к двери, дабы имелось больше места для маневра. После очередного наскока страж оступился, через подвернувшийся камень и Никита ранил его смертельно в грудь. Спустя несколько мгновений, оборотень умер исходя судорогами. Воевода выхватил костяную чашу из заплечного мешка и наполнил ее кровью нежити, бьющую из раны этого мерзкого, но сильного тела.

Подойдя к нише, богатыри не сразу обнаружили дверь, ее скрывал разросшийся плющ и дикий виноград. Немного повозившись, они расчистили себе путь и увидели в лунном свете, печать змея. Никита плеснул кровью на знак, зашипела, закипела кровь вокруг печати, дрогнула массивная плита, подняв клубы пыли и заскользила вниз.

Алеша взял факел, который он пока шел бой, вставил в расщелину скалы, и друзья спустились по ступеням в темноту. Ниже они обнаружили комнату, уставленную разными колдовскими приборами, книгами на полках и всякими подобными предметами. Помещение наполнял ужасный запах разлагающейся плоти, и друзья с трудом выносили его, продолжая искать. Алеша осветив факелом очередной угол, увидел деревянный шкаф, со стеклянной витриной. Посередине стояла древняя книга в золотой оправе. Название книги, проступало на непонятном языке. Алеша с трудом поднял ее одной рукой и передал Никите.

Книга оказалась немалая и имела внушительный вес, то ли от знаний, которые она содержала, то ли от золота ее покрывавшего. Книгу нельзя было открыть, не зная нужных слов, древнее заклинание запечатывало страницы, скрывая суть от не посвященных. Никита, повертев ее в руках, убрал в мешок.

Алеша повернувшись посветил факелом в сторону и обнаружил проход в другую комнату. Заглянув туда, друзья чуть не обомлели, от стоящего здесь зловония. На каменном столе лежало разлагающееся тело, с выпущенными внутренностями, источавшими этот нестерпимый запах. Некромант оказывается, занимался тут опытами над людьми, решили витязи и поскорее покинули неприятное место.

Провести остаток ночи постановили на поляне, где оставили коней. Придя туда, они увидели, что кони мирно жевали траву и не проявляли беспокойства. И герои завалились спать, дежуря по очереди.

Тронулись в путь, когда взошло солнце, над холмами Руларима. Решили двигаться по подножию гор, прямо следуя на княжеский рудник, с намерением посмотреть, что там наворотил волот. Витязи пробирались через редкий подлесок и могли видеть далеко вперед.

С ветки на ветку прыгали белки, вспугнутые треском ломаемых сучьев, под копытами коней. Беспокойно стрекотали сороки, еще издали завидев путников. Лес жил обычной жизнью. Так недолго времени прошло и богатыри достигли шахты, где увидели разруху, разбитые телеги, разбросанную руду и наваленную груду камней у входа в сам рудник.

- Вот, Алеша, видишь, что тут волот натворил, не надо злить его. Вообще-то они мирные ребята, первыми людей не трогают, - сказал Никита, оглядывая разруху.

- Эге-гей, - вдруг внезапно крикнул во весь голос воевода

- Эй-эй-й, - отдалось эхо в верхушках гор.

- Эге-гей, - снова позвал Никита и опять откликнулось эхо.

- Эй-эй-й...

Тут поднялось на горе, громадное, коричневое чудо, не то человек, не то медведь, издали не разобрать, но только в несколько раз больше. Чудовище подобрало здоровенный кусок скалы и стало спускаться поближе, явно намереваясь швырнуть его в путников.

- Никита Иванович, вы же говорили, что они мирные, а этот, по-моему, собирается валуном сделать из нас лепешку.

- Погоди, Алеша, по-другому его не вызвать, если не пошуметь. Он сначала послушает, а потом решит, что с нами делать, - ответил воевода.

Волот, подойдя на расстояние с которого его можно хорошо рассмотреть, напоминал человека, полностью заросшего шерстью, но ростом казался, раз в пять выше. В своей лапе-руке он сжимал громадный валун и подступив еще немного проревел:

- Опять вы люди, шумите, жить спокойно не даете. Изведу я сейчас вас, если не понимаете по-хорошему, - и замахнулся на богатырей камнем.

- Погоди волот, успеешь нас убить, мы к тебе не со злом пришли, а хотим спросить, зачем ты шахту засыпал камнями и не пускаешь работников, - сказал не боясь воевода.

- По делом им, много шума от них было, я их предупреждал несколько раз, - проревел громовым басом великан.

- Говорят ты, раньше жил в другом месте и не пакостил людям, - обратился опять к чудовищу воевода.

- Все вы знаете люди. Да, я жил на чудесной поляне, недалеко отсюда, - гремел волот. - Но в один из дней явился колдун и прогнал меня темной силой. И вот я пришел сюда, и нашел здесь похожее место, и стал на горе жить, уже пятьдесят лет живу тут. Но люди совсем обнаглели, стучат и шумят, не дают спокойно отдыхать, вот я и обозлился, сами виноваты.

- Слушай волот, у меня к тебе предложение, - говорил уверено воевода. - Если мы прогоним колдуна, ты, уйдешь отсюда на свою поляну, не будешь мешать шахтерам добывать руду?

- Я был бы очень рад, - отвечал, смягчаясь великан.

- Там моя память, останки моего дедушки, его череп. Я любил гладить его теплые бока, когда на нем играли лучи солнышка, - пробасил великан мечтательно.

- Ты, можешь вернуться на поляну, гладить своего дедушку. С колдуном мы расправились, - сообщил Никита.

- Да? - удивился неожиданно великан. - Вот хорошо. А вы люди не все плохие как мне показалось.