Ольга Белова - 8848

***

Казалось бы, ну что может произойти за эти тридцать две минуты, это же не футбол, в конце концов! И тем не менее даже много на своем веку видавшая Наталья Леопольдовна не могла такого предвидеть! Желткова прямо на ее глазах опять обернулась вокруг кадушки, потом Наталья Леопольдовна увидела, как в буквальном смысле по воздуху поплыл телефон. Уборщица подумала, что это был личный телефон Желтковой. Аппарат отсутствовал пять-шесть минут. Потом приплыл и лег на то же место, Желткова, крутанувшись вокруг кадушки, материализовалась.

Наталья Леопольдовна тогда еще подумала: зачем такие сложности?

Но не прошло и пятнадцати минут, как ответ на вопрос был получен — в офис ворвалась разъяренная фурия Борщова, жена директора. Жена кидалась на всех, но в особенности хотела видеть Желткову. Офис пытался спасти свою сотрудницу. Как бы там ни было, она была хорошим специалистом, и случись что с ней — всю её работу свалили бы на других. Тучкин, кстати, опять подсуетился, пытался накрыть Желткову своим телом, но расторопная Бубенчикова стащила его и отвела в сторону.

Наталья Леопольдовна насилу сообразила, что подлючка Желткова в те самые пять-шесть минут стыбзила телефон самого директора, который по ротозейству забыл его на столе, позвонила его жене, видимо, ничего не стала от неё скрывать, резала правду-матку, иначе та бы так не взбеленилась и не прискакала бы в офис со всеми своими реакциями.

Уборщица аж всплеснула руками, так вот, оказывается, кто переломал весь ее инвентарь!!!

Ай да Желткова, ай как все обтяпала!

Наталья Леопольдовна невольно зауважала Желткову, пусть даже за смелость. Жена директора в глазах ее несколько потеряла — курица и есть курица, не так следует вести себя супруге! Быстро соображающая Наталья Леопольдовна сделала еще один вывод: неспроста Желткова пошла на такой риск! На такое можно решиться только в критической ситуации… «Беременная!» — аж присела уборщица.

Женщины продолжали делить Борщова. Жена пошла на значительные уступки, разрешила мужу потихонечку шурымурничать с Желтковой, но только так, чтобы она ничего не знала, но на это уже не соглашалась Желткова. Она уже почувствовала запах крови, и ей хотелось большего! Всего Борщова, а не половину!

Наталья Леопольдовна сообразила, что любовник, который вот-вот мог превратиться в мужа, представляет в данный момент для Желтковой гораздо больший интерес, чем какая-то там шапка, пусть даже и не обычная. Уборщица крутилась вокруг сражающихся женщин, надеясь наткнуться на свою пропажу.

Действовать нужно было ювелирно, она уже не раз поймала на себе хищные взоры Селезневой. Наконец за кадушкой шапка была найдена. Желткова, видно, ее туда закинула, пока боролось за свое счастье. Уборщица подхватила находку, поскорее запрятала под тряпку в ведро и направилась по-шустренькому к себе в кабинет. Перед самым кабинетом ее перехватила Селезнева.

— Наталья Леопольдовна, а вы домой? Так рано? — Руки ее при этом так и тянулись к ведру.

— Это чтой-то… — Уборщица, не церемонясь, развернулась, бортанула немаленькую Селезневу и перед самым ее носом захлопнула дверь в каморку.

Селезнева обрушилась на дверь. Попробовала взять с плеча. Блеснула глазами. Но в коридоре, видимо, кто-то появился, бухгалтерше ничего не оставалось, как вернуться к себе.

Наталья Леопольдовна заторопилась, понимая, что Селезнева так просто не отступится и вскоре вернется забрать свое.

Женщина насилу успела скинуть халат, накинуть пальтишко, вынырнуть из своего укрытия и добежать до лифта. В сужающийся просвет между закрывающимися дверьми лифта она увидела мчащуюся за ней Селезневу. У них, конечно, не Сити, но, слава богу, тоже двадцать пять этажей, да еще лифт скоростной. Пока лифт с ветерком мчал ее вниз, она закрыла сумку с шапкой на молнию, предстояло еще доехать в метро и на автобусе, а там своих Желтковых и Селезневых хватает!

Домой женщина чуть не бежала, в каждом закоулке мерещилась неприятность. Дома никого не было, родные на работе, Анютка в садике.

Недолго думая, женщина села под лампу, взяла маленькие ножнички да и чикнула шапку… Варежки для Анютки вышли чудесные! Матерьял-то такой еще поискать надо!

Наталья Леопольдовна совершенно не жалела об утрате. Не готов еще наш человек к таким подаркам. Взять хотя бы Желткову, ну что ей, плохо было на директорском обеспечении, так нет же ведь, жадная какая! Одну вещь стыбзила, вторую… и все ей мало! Руки загребущие. Да разве она одна такая…

Женщина поглядела на варежки:

— А Анютка еще походит!

Внучка и правда долго носила варежки, и от волшебства было не так просто избавиться — варежки то терялись, то находились, пока наконец совсем не потерялись и не стали, как и шапка, волшебными!

Любочка чистила перышки. Она была уже не молода, но все так же прекрасна. Из окна ее уютного гнездышка виднелся кусочек синего моря, по лоскуту синего неба проплыло облако, как последняя базарная баба, будто не понимая, где находится, пролетела чайка. Не обращая внимания на горластую брань, женщина плюнула на кисточку и принялась старательно рисовать второй глаз, первый был уже готов. На комоде предательски тикали часы, подгоняя минуты к заветному часу, но Анатолий Степанович еще не звонил.

Закончив макияж, женщина направилась к шкафу. Кофточки, скучая, висели ровным рядочком. Здесь их обитали мириады. Любочка сорвала с плечиков и приложила к роскошной груди нечто персиковое, пока влезала в рукава, её охватили сомнения, но она продолжала упорно, наперекор всему лезть, пока наконец прилизанная голова не вынырнула из дырки выреза. Покрутившись перед зеркалом, женщина постаралась честно глянуть на себя со стороны, отчасти ей это удалось. В платьице ей было как будто снова сорок, она была необыкновенно хороша, и все же что-то было не то… Покряхтев, Любочка тем же путем вылезла обратно, повесив платьице снова на плечики. В углу шкафа скучали костюмы, брюки, все это порядком надоело еще в допенсионной жизни, сейчас хотелось чего-то дерзкого, яркого, девчачьего! — на пенсии с человеком происходят странные метаморфозы. Раздраженно перебирая когда-то любимые, но успевшие надоесть вещи, женщина наконец заметила нежный, почти жемчужный проблеск.

— Ну конечно же! — ахнула она, не раздумывая, нырнула в газовую пучину и вынырнула уже совсем другой женщиной!

Любочка ощупала бедра, талию, грудь, расправила облака воланов, кажется, осталась всем очень довольна, но успокаиваться было рано — предстояло найти туфли. Крякнув, она опустилась на колени, чем-то хрустнула и вынырнула с симпатичной коробкой. Присев в кресло, влезла в одну туфлю, лицо ее приняло озабоченное выражение, хромая, женщина доковыляла до тумбочки, достала косметичку и отправила в ротик одну за другой половинку зелененькой, четвертушку беленькой и желтенькую, запив все стаканом воды. С годами никто не становится моложе, во всяком случае телом, но некоторым будто удается объесться молодильных яблочек. Женщина превращается в бабушку, только когда у нее из двух косметичек останется одна, та, которая с таблетками, а покуда их две, вы все еще имеете дело с женщиной!