Дмитрий Каполь - Не от мира сего

Егор машинально пожимает плечами и идет вслед за новой знакомой.

— Куда мы идем? — спрашивает Егор.

Они идут мимо плотной стены кустарников, за которой клубится гиацинтовый пар. Девочка также хранит молчание. Они проходят мимо полуистлевшего тела, но мальчика почему-то это не удивляет.

— Тут не опасно? — Егор задает еще один вопрос.

Девочка останавливается, оборачивается в сторону Егора и медленно качает головой.

— Нет, конечно же, глупый, — она подносит кулачек ко рту и смеется. — Если бы было опасно, разве бы я здесь ходила?

Егор пожимает плечами, мол, кто тебя знает, и идет вслед за ней.

Они проходят кустарники и сворачивают в образовавшуюся в них брешь. Для этого им приходится опуститься на колени и ползком протиснуться под цепкими ветвями растений.

Когда они оказываются по ту сторону, от увиденного у Егора перехватывает дыхание. Он не знает, какими словами описать увиденное.

Как-то раз этой весной Макс соизволил взять его с собой в видеосалон на фильм «Звездные Войны: Эпизод-фиг-пойми-какой». Помимо всяческих стрелялок и драк, его поразили масштабы и фантастический замысел создателей Звезды Смерти. Если бы Егор мог как-то охарактеризовать увиденное, то он бы просто сказал: чем-то похоже на Звезду Смерти, только раз в сто массивнее и круче!

Вокруг детей высятся серые стены, у подножия грязные от въевшейся земли. Одна часть стены полностью прозрачная, и Егору видны переходы, которые должны были быть сокрыты от посторонних глаз. Сотни дверей, уровней, лестниц, перил и надстроек. От увиденного у мальчика кружится голова.

— Что это? — благоговейным шёпотом спрашивает Егор.

— Тут работают мои родители, — пожимает плечами девочка и устремляется вперед.

Чтобы не потеряться, Егору приходится ускорить шаг. Он оглядывается по сторонам и с изумлением видит, как из ниоткуда, буквально из воздуха, появляются фигуры людей. Они одеты по-разному. Кто-то в белые комбинезоны, кто-то в серую униформу. А есть и такие, кто похож на солдат. У них на головах странные шлемы, а в руках оружие, напоминающее автоматы. Только из фантастического фильма.

— Куда мы идем? — повторяет вопрос мальчик, и легкие порывы страха касаются его груди.

Он с ужасом начинает замечать, что эти люди — совсем не те, кто они есть на самом деле. Из-под комбинезонов выглядывают полуистлевшие тела, а за шлемами, Егор готов отдать за это утверждение все, что у него есть, а именно жизнь, скрывался хищный оскал черепов.

Но девочка не отвечает и упрямо идет вперед.

— Я не пойду с тобой дальше.

Егор останавливается и упрямо смотрит на девчонку. Он замечает, что шарф, опоясывающий его лицо, куда-то исчез, но это его никак не беспокоит.

Девочка останавливается и капризно топает ножкой.

— Нет! Так нельзя! Это не по правилам! Мы так не договаривались! Ты должен идти со мной!

Егор чувствует, как в его груди закипает злоба.

— Куда идти? Ты можешь объяснить? — он всплескивает руками и замечает, что люди, до этого ходившие вокруг них, замирают и смотрят на детей. Особенно явно Егор чувствует взгляд пустых глазниц из-под шлема военного.

Девочка складывает руки на груди так, что мишка оказывается рядом с леденцом. Она откидывает с лица волосы, и Егор делает неимоверное усилие, чтобы не посмотреть в ее глаза. Но это не удается. Ему кажется, что чьи-то стальные пальцы хватают его за затылок и с силой поворачивают в сторону лица девочки.

Он прилагает все усилия, чтобы смотреть только себе под ноги, но тщетно. Вот он переводит взгляд со своей обуви на гладкий бетон, мимо ног застывших людей. Вот он видит босые ступни девочки. Замечает каждую царапину на ее белой, словно гипс, коже. Царапины кажутся ему будто нарисованными цветными фломастерами полосками, из которых, как ни странно, сочится весьма настоящая кровь. От ступней взгляд скользит по вечно разбитым и не успевающим зажить коленям, порванному и измятому платью. Одноглазый медвежонок и леденец с прилипшим к нему зубом. Тонкая шея с бьющейся голубой жилкой. Острый подбородок. Тонкие бескровные губы. Курносый нос. Родинка на правой щеке. Синяки под глазами. И. Глаза.

— Ахальо! — Егор падает на бетон, его тело извивается, на губах выступает кровавая пена, он начинает колотить по холодной поверхности руками. — Ахальо, помоги мне, Ахальо!

Алая кровь тугой струей хлынула через рассеченную кожу. Боли Ахальо не почувствовал. Сердце надсадно горело в груди, с каждой секундой стуча все сильнее и сильнее. Расширившимися от нахлынувших чувств глазами он посмотрел на обагренный своей кровью ритуальный нож и, задыхаясь, прохрипел:

— Кхар-гор!

Вместо ожидаемого крика с его уст упал жалкий писк. Облизав пересохшие губы, он откашлялся, сделал глубокий вдох и, уже что было силы, гаркнул:

— Кхар-гор!

Он мотнул головой, чтобы отбросить со лба прядь нависших волос и оглянулся вокруг. Мгла спала. Это произошло настолько внезапно, что он даже не заметил перехода от сумрака к обычному дню.

— Кхар-гор, — прорычал чародей и, задрав голову кверху, со злобой посмотрел в чистое голубое небо. Легкий ветерок лениво играл в кронах начинающих желтеть деревьев, с криком пролетела стая птиц.

— Что тебе? — за спиной раздался женский, едва шелестящий голос.

Ахальо вздрогнул и очень медленно, словно боясь повредить шейные позвонки, обернулся назад. Сглотнув образовавшийся в горле ком, он неуверенно произнес:

— Кхар-гор?

Широкие миндалевидные глаза с огромными черными зрачками немигающе смотрели на чародея. Сделав неимоверное усилие, Ахальо рассмотрел стоящую перед ним женщину. По крайней мере на первый взгляд он решил, что это женщина. Красивое, до физического желания, лицо со шлейфом распущенных черных с синим отливом волос венчал небольшой гребень на макушке, напоминающий рожки. Обнаженное темно-бордовое тело вызвало у чародея болезненное чувство где-то внизу живота. Длинный, в полроста существа, хвост с острыми шипами на конце, беспокойно покачивался из стороны в сторону. Козлиноподобные ноги оканчивались раздвоенными копытами. В руке, увенчанной длинными когтями, демон сжимал жезл: палку с шипастым набалдашником на конце.

— Что тебе? — с нотками нетерпения в шипящем голосе повторил демон, и кончик хвоста нервно дернулся.

Ахальо развернулся всем корпусом и что-то залепетал.

— Не слышу, — прошелестел демон, и от этого леденящего тона у чародея поползли мурашки по телу.

С тоской Ахальо подумал о добром глотке хорошего вина, но тут же прогнал эти мысли прочь. Он как следует откашлялся и повторил сказанное, путаясь в словах: