Дмитрий Каполь - Не от мира сего

Когда Ахальо открыл глаза, он не мог понять, где находится. Было темно и сыро. Он слышал, как где-то капает вода, и каждый удар капли отдавался болью в затылке. Его тошнило и очень сильно хотелось пить. Вспомнив последние события, он попытался встать, но тело, представлявшее собой одну большую боль, отказывалось его слушать.

— Егор, — тихо позвал он, и тут же услышал слабый шорох.

— Я здесь, — ответил мальчик, и чародей в сумраке разглядел бледное лицо своего юного спутника.

— Где мы, малец? Что с нами произошло. И где… где Муслоу?

Егор тяжело вздохнул, и в его голосе послышались слезы:

— Муслоу остался лежать на поляне.

Мальчик зарыдал.

Ахальо почувствовал на своей руке горячие слезы ребенка. Он с трудом поднял ноющую руку и, нащупав в темноте голову Егора, осторожно погладил его по волосам.

— Не плачь, малец, — тихо произнес он. — Муслоу пытался нам помочь. Но, судя по всему, что я вижу, а точнее, не вижу, ему это не удалось.

Егор еще некоторое время всхлипывал, а когда слезы перестали душить его, он, всхлипывая и сбиваясь, рассказал, что их привезли в замок какого-то барона Аркхаса и бросили в эту яму. Ахальо с трудом задрал голову и увидел сквозь переплетенные прутья решетки едва видимый отблеск звезд.

— Они забрали все наши вещи и даже Ваш ножик. Этот рыжий сказал, что мы будем гнить в этой яме, пока не вернется с охоты этот самый барон. А уж он-то сможет развязать нам языки, что вроде у него есть средства вытянуть правду. Еще никто не мог солгать ему, и он решит, что с нами делать. Они считают, что мы беглецы. И, как сказал рыжий, за нас они получат солидное вознаграждение.

От этих новостей Ахальо стиснул зубы. Мало того, что их вещи в очередной раз и, судя по всему, уже навсегда, пропали, так им еще придется неизвестно сколько гнить в этом каменном мешке, пока не соизволит вернуться не пойми какой барон. А потом ждать, когда их после пыток, чтобы выбить признательные показания, отправят на Язвы добывать склик. Навсегда.

Подумав об этом, чародей поежился и машинально приобнял рукой прикорнувшего к нему мальчика. Из дремоты Ахальо вытолкнул вопрос Егора:

— Мы сможем выбраться отсюда?

Чародей поежился и честно ответил:

— Даже не знаю, малец. Слишком уж малы шансы. Прости меня, что впутал тебя во все это.

Егор молчал, он что-то обдумывал.

— А если попробовать что-нибудь наколдовать или вызвать демонов? — с надеждой в голосе спросил он.

Чародей замотал головой:

— Нет, малец, не получится. У меня нет ничего, что я мог бы использовать для магии. Да и демона мне не вызвать, ножик-то мой отобрали, сам говорил об этом.

Ахальо помолчал и добавил:

— Да даже и будь у меня ритуальный нож, я бы все равно не стал связываться с демонами.

— Почему? — спросил Егор.

— А смысл? — вздохнул Ахальо. — Они много требуют и мало дают, все время норовят обмануть. Готовы предоставить пищу и кров, а взамен просят твою душу в вечное услужение. Нет, — он откинул голову назад и прикрыл глаза. — С демонами я больше не связываюсь. Доведу тебя до Йогльдира, — тут его голос дрогнул, — если доведу… И все, хватит. Начну новую жизнь.

— А если не дойдем? — с тревогой в голосе спросил мальчик.

— А это будет видно, — устало выдохнул Ахальо, — если Кому-то будет надо, значит — дойдем.

— Богам? — спросил Егор.

— Да нет никаких богов, — махнул рукой чародей.

В подземелье разлилась тишина.

— Знаете, — нарушил спокойствие Егор и затараторил, — когда я был там, ну, на болотах, на Язвах, там была еще одна девочка. Я не рассказывал про нее, а вот сейчас расскажу. Но я сперва скажу быстро, ладно? Так вот, там были еще люди, много людей. Они строили что-то на этих болотах. И девочка та сказала, что этих людей вы все в этом мире почитаете за богов. А они никакие не боги, обычные люди. Только умные. Умнее всех нас. И все.

Чародей встрепенулся.

— Что за девочка? Что она еще тебе рассказывала?

— Да ничего особенного, — пыл мальчика иссяк. — Звала к себе играть. Сказала, что ее бросили. Знаете, мне кажется, что она там умерла, потому что ее забыли взрослые. Может, не забыли, а не успели? — высказал догадку Егор. — И там что-то произошло. Там было много этих людей. Какие-то рабочие, военные, ученые. Все это странно.

— Ученые? — переспросил Ахальо. — Это кто такие?

— Что-то вроде волшебников, — нашелся Егор. — Они есть в нашем мире.

— Так в твоем мире тоже есть чародеи? — удивился Ахальо.

— Нет, — махнул рукой мальчик, — никакие они не чародеи, просто я бы сравнил их в этом мире с ними.

— Так ты пошел с девочкой, куда она тебя там звала? — переспросил чародей.

— Не-е-ет, — протянул Егор, зевая. — Я же не из этого мира. Я так ей и сказал. Она плакала, и мне даже было ее жалко. Вот бы помочь ей как-нибудь. Я развернулся к лесу и… А что было потом, не помню. Помню, что попросил пить, и Вы дали мне воды.

Ахальо хмыкнул и ничего не ответил.

— Спи, — немного погодя проворчал чародей и прикрыл мальчика своим плащом, чтобы хоть немного защитить его от холода.

— Эй, вы там что, уснули? — сверху над отверстием ямы появилось лицо рыжего.

Ахальо открыл глаза и, щурясь от тусклого солнечного света, посмотрел на едва различимый силуэт солдата.

— А тебе какое дело? — огрызнулся чародей.

— Вылезайте, — с этими словами вниз опустилась лента веревочной лестницы. — Барон недавно вернулся с охоты и желает говорить с вами.

Ахальо и Егор обменялись тревожными взглядами и поднялись с полусгнивших соломенных подстилок. Выбравшись наверх, они оказались на мощенном камнем дворе, огороженном высокими стенами, в окружении давешних стражников. Те стояли с пиками наперевес и хмуро смотрели, как пленники растирают затекшие конечности.

— Ну что, закончили? — хмуро ухмыльнулся длинноволосый и жестом приказал следовать за ним.

Подозрительно поглядывая исподлобья на конвоиров, Ахальо взял за руку оторопевшего Егора и пошел вслед за своим неприятелем. Они вышли с дворика и оказались на небольшой, но чистенькой площади, перед которой высился трехэтажный каменный дом с притулившимися по бокам небольшими строениями. Беглым взглядом чародей рассмотрел казарму, маслобойню, пекарню и загон для скота с конюшней. Все эти постройки были обнесены достаточно высокой и кажущейся неприступной крепостной стеной.

Их провели через площадь к господскому дому. Ахальо почему-то решил, что они войдут через главные широкие двери, но рыжий свернул чуть правее, и за небольшим парапетом чародей разглядел набольшую деревянную дверь. Конвоир толкнул дверь рукой и вошел в полумрак помещения. Пленники вошли следом.

Они оказались в каменной комнате. Посреди голых стен торчали ощетинившиеся факелы, от огня которых к потолку поднималась копоть. Из мебели тут были стол, кресло и два стула. Ахальо принялся озираться в поисках пыточного оборудования, но ничего, к своему изумлению и едва сдерживаемой радости, не нашел. С одной стороны стола, в кресле сидел невысокий плотный человек средних лет в коричневом камзоле, расшитом красными камнями. Короткие рыжие волосы упрямо торчали на макушке. Посередине широкого лба, из-под которого на вошедших пристально смотрели холодные голубые глаза, залегли две продольные морщины. Руки с короткими толстыми пальцами, унизанными перстнями, покоились на грубой поверхности стола рядом с полупрозрачным зеленоватым кристаллом, который лежал на резной деревянной подставке.