Саймон Грин - Восход Синей луны [litres]

Джулия достала кинжал и в качестве мишени воспользовалась фамильными портретами династии. Ее меткости можно было позавидовать. Дракон разлегся на полу: голова и шея в приемной, туловище и хвост – в холле. Он тренировался в выдувании дыма из ноздрей и задумчиво жевал старинные гобелены, которые никогда не нравились Руперту. А единорог… Руперта передернуло.

– Единорог, ты не мог сделать это раньше, до того как вошел?

– Прошу прощения, – ответствовал единорог. – В незнакомых домах я нервничаю, ты же знаешь. Мне все время кажется, что на меня обвалится крыша.

Руперт укоризненно покачал головой и снова посмотрел на закрытые двери. Сколько раз он стоял перед этими дверями, ожидая разрешения поговорить с собственным отцом! Он мысленно вернулся в прошлое и ничего приятного там не обнаружил. Руперт родился через семь лет после своего брата. Для всех это было неприятным сюрпризом. Королю нужен был второй сын так, на всякий случай, если вдруг что-то случится с первым. Однако два взрослых здоровых сына означали лишние хлопоты, и ничего более. Руперту с детских лет внушали эту мысль, и каждый старался внести посильную лепту. Учителя били его за то, что Руперт был смышленее старшего брата – всеобщего любимца. Наставник в военном искусстве лупил его за то, что он был слабее брата. Придворные то заискивали перед ним, то оскорбляли его, смотря по обстоятельствам. Бароны спекулировали его именем. А холодные черные глаза сэра Чэмпиона грозили смертью.

В нескольких лампах, подвешенных к низкому потолку, горел огонь, но приемная все равно была погружена в сумрак, словно тьма уже проникла в замок. Руперт откинулся на спинку кресла и устало вздохнул. Вне стен замка все казалось таким простым и понятным! Руперт горько улыбнулся. «Я не нужен Лесному королевству. И никогда не был нужен. А кому я действительно нужен, так это – Джулии, дракону и единорогу. Моим друзьям». При этой мысли улыбка Руперта стала добрее. Никогда раньше у него не было друзей. Положение принца вынуждало его держаться на расстоянии от других детей, а его семья… Мать умерла, когда Руперту было пять лет. Брат вечно оскорблял и мучил его. А отец отправил на погибель.

Руперт помотал головой, пытаясь внести ясность в свои невеселые думы. Он дважды прошел через Черный лес, сражался с демонами, пробежал по Радуге. «Они хотели избавиться от меня, но ничего не вышло. Я вернулся, и им придется мириться с этим».

– Долго еще ждать? – спросила Джулия, вытаскивая кинжал из глаза очередного предка.

Руперт пожал плечами:

– Им нравится заставлять меня ждать: таким образом они как бы ставят меня на место.

– И ты с этим миришься?

Руперт поглядел на Джулию, а потом на единорога и дракона.

– Я всегда так делал, – задумчиво произнес он. – Но с тех пор кое-что изменилось. Дракон…

Дракон отвлекся от затачивания когтей.

– Да, принц?

– Видишь эти двойные двери?

– Да, принц.

– Давай поглядим, сколько спичек можно из них сделать.

Дракон широко улыбнулся. Он встал и, подняв когтистую лапу, потрогал дверь. Руперт, Джулия и единорог отошли в дальний угол, а дракон тем временем развернулся и осторожно вплыл в холл. Он бросил взгляд через плечо, убедился, что его друзья ретировались на безопасное расстояние, а затем резко и злобно хлестнул хвостом. Двери вынесло в тронный зал, полетели щепки. Придворные сбились в кучу, исторгая вопли ужаса. Руперт удовлетворенно кивнул. «Больше они не станут захлопывать передо мной двери!» Он усмехнулся и, нырнув под хвост дракона, шагнул вперед, чтобы осмотреть разрушения. Одна створка двери косо висела на единственной уцелевшей петле, а другая полностью разлетелась в прах. Руперт набрал побольше воздуху и шагнул в образовавшийся проем. Испуганные возгласы смолкли, уступив место изумленной тишине.

Руперт огляделся. Несколько сот царедворцев и фрейлин таращились на него со смешанным выражением страха, ярости и любопытства. Полсотни ламп освещали огромный зал, а в дальнем его конце на высоком помосте стоял массивный трон, вырезанный из цельного куска дуба. На троне неподвижно восседал отец Руперта, король Иоанн IV. Огромная голова короля казалась чересчур тяжелой для его хрупкого тела, а богато расшитые одежды и золотая корона только подчеркивали торчащие во все стороны седые волосы и нечесаную бороду. Даже в свои лучшие дни отец Руперта всегда выглядел так, словно его задом наперед протащили сквозь живую изгородь. И все же, несмотря на возраст и усталость, которые обволакивали его словно старый плащ, король Иоанн держался с достоинством, а его глубоко посаженные глаза смотрели прямо и спокойно.

Слева от него стоял Томас Грей, придворный астролог. Высокий, широкоплечий, зловеще красивый, одетый во все черное, он являл собой подлинное благородство во всем, кроме одной малости – происхождения. Сын кузнеца, он с детских лет являлся товарищем и неизменным спутником короля. А когда Иоанн взошел на престол, Томас Грей прервал свою многообещающую карьеру в академии колдовства и возвратился ко двору, чтобы быть рядом с другом.

Руперту очень не нравился этот человек: слишком уж приторно он всегда улыбался.

Придворные, скосив глаза, следили, как принц шел через зал. Его шаги гулко отдавались в тишине. Вдруг он резко остановился и повернулся к королевскому церемониймейстеру, который, разинув рот, все еще таращился на разрушенные двери.

– Эй, закрой рот и доложи о нас!

– Думаю, они и так догадались, что мы вошли, Руперт, – тихо сказала Джулия у него за спиной. Руперт усмехнулся, однако решительно мотнул головой:

– Не в этом дело. Он обязан доложить.

– Я не намерен докладывать о вас, – высокомерно заявил церемониймейстер. – Вы не должны были врываться сюда и… – Он умолк, ибо в этот миг над плечом Руперта появились любознательные золотистые глаза. Кровь отхлынула от щек царедворца, а дракон тем временем медленно протискивался в дверной проем, еще более расширяя его в процессе продвижения. Церемониймейстер судорожно сглотнул.

– Я непременно доложу о вас, ваше высочество…

Он поспешно шагнул вперед и объявил, приняв самую почтительную позу, на которую был способен:

– Принц Лесного королевства Руперт, второй наследник престола, защитник слабых и сборщик малых налогов! – Затем он нервно поглядел через плечо и добавил чуть потише: – Со своими друзьями.

Джулия сделала изящный реверанс и тут поняла, что по-прежнему держит в руках кинжал. Она улыбнулась и, высоко задрав штанину, непринужденно засунула свое оружие за голенище сапога. Дракон широко осклабился, при этом свет красиво вспыхнул на его заостренных зубах. Несколько стоящих поблизости придворных проворно смешались с толпой. Единорог нервно нагнул голову и описался.