Анастасия Маркова - Моя цена – жизнь

Постепенно внутри крепла уверенность, что черные маги решили отступить, но внезапно услышал странный шум, нараставший с каждой секундой. Я настороженно вслушивался в него. Спустя несколько мгновений удалось разобрать, что это приближавшиеся шаги.

Маги появились эффектно – они оделись во все черное и шли медленно, никуда не торопясь. Создалось впечатление, что грозовая туча стелется по земле, обещая заслонить собой свет и посеять на земле тьму.

Они встали в сотне метров от инквизиторов. От меня не укрылось, как напряглись, словно пружины, мои воины, готовые в любой момент ответить ударом на удар. Я занялся приблизительным подсчетом противника – не менее двухсот. Несомненно, у нас был численный перевес, но мысль о том, сколько людей сегодня может не вернуться домой к своим родным и близким, наводила ужас.

Над равниной повисла леденящая душу тишина. Казалось, даже птицы смокли, ожидая, как и я, принятого противником решения. Предводитель воздушников должен был повторить мое предложение – сдаться. Сложилось впечатление, что секунды ползли, превратились в тягучую массу. Несколько женщин сделали шаг вперед, и я испустил облегченный выдох. Зародилась слабая надежда, что и другие маги последуют их примеру. Им оставалось всего пару метров, чтобы затеряться в рядах инквизиторов, когда каменные стрелы полетели в их спины, и они упали замертво к ногам моих воинов.

Значит, бою быть!

Раздался клич, подобный волчьему вою, и черная волна ринулась в атаку единым фронтом. Маги земли торопливо укрыли щитом воздушников, принявших на себя первый удар. Я с трудом переводил дыхание, наблюдая с пригорка за сражением. Хотелось немедленно отдать команду отступать, но было еще не время. Мой взгляд метался по черному облаку, выискивая нужную мне рыжеволосую голову, но не смог найти. Как и предполагала Лея, Азалия не участвовала в сражении, а бросила своих людей на растерзание инквизиторам. Они напоминали разношерстную неорганизованную разъяренную толпу, не имевшую предводителя, лишенную четких указаний. У них была одна цель – убивать. И у некоторых это хорошо получалось. Кто не мог взять верх над противником магией, в ход шло обычное оружие – клинки, ножи. Враг не сомневался в своем успехе, глядя на количество моих воинов, значит, не знал о приготовленном сюрпризе.

Не желая больше лицезреть мешанину окровавленных тел, взял в руки висевший на поясе рог и протрубил. Инквизиторы начали отступать. Черные маги, абсолютно уверенные в своей победе, ринулись следом. Казалось, ложный успех застелил им глаза. Мои воины заманивали их в установленные ловушки и увлекали за собой к впадине у реки.

Очередной визг заставил противника замереть и обернуться на зов своей предводительницы, возникшей на противоположном пригорке. Но Азалия слишком поздно поняла, что к чему. Я еще раз протрубил в рог и выбросил его вон. С трех сторон стремительно начали появляться инквизиторы, прятавшиеся в засаде, окружая черных магов и оттесняя их к реке. Огневики поравнялись со мной. Мы стали плечом к плечу. Вот тогда противники осознали, что их ждет. Особо прыткие рванули к местам, где инквизиторы еще не соединились в единую линию, и успели сбежать с поля боя. Но это только единицы…

Я образовал огромный огненный шар и метнул его в прибрежный куст – это и был сигнал водникам подниматься из укрытия. Они ровным строем вышли из воды и поставили перед собой руки, ожидая первой волны атаки огневиков, остальным же инквизиторам доводилась нынче роль сдерживать врага.

По моей команде подобные мне маги запустили в противников файерболы, встретившиеся у цели с водными шарами. Раздался оглушительный взрыв, и охранная стена из земли, выстроенная противником, пала. Новая ударная волна не заставила себя ждать и сразила многих растерявшихся магов. Они пытались вырваться из образовавшегося «кипящего котла», но спотыкались о неподвижные тела собратьев, поднимались, чтобы встретиться с очередной нашей атакой и упасть на этот раз замертво. Мы одерживали победу, но радоваться было еще рано, да и нечему. Я ждал от них мольбы о пощаде, но они смело смотрели в лицо своей смерти, встречая новые удары и тщетно пытаясь их отразить.

Азалия наблюдала за происходящим, даже не пытаясь помочь своим гибнущим товарищам, словно они для нее ничего не значили. Я поразился до глубины души – смерть каждого из моих воинов болью отдавалась в сердце. В какой-то момент, то ли устав смотреть за царившим хаосом, то ли решив удрать, она побежала в противоположную от впадины сторону.

Бросившись следом, оставил поле боя на Авалона. Вполне возможно, меня ожидала ловушка, но позволить ей уйти я не мог. В душе теплилась надежда, что друг отправит кого-нибудь на помощь. Несмотря на количество выпущенных огненных шаров, сил во мне было – хоть отбавляй.

Азалия двигалась в сторону леса, частенько оглядываясь назад. Я бежал намного быстрее предводительницы черных магов, поэтому расстояние между нами стремительно сокращалось. Охранный амулет предостерегающе загорелся красным несколькими мгновениями позже, чем мощный поток воздуха сбил меня с ног, и я кубарем покатился по земле. Мне понадобилась секунда, чтобы снова оказаться на ногах, но ситуация резко изменилась – из охотника я превратился в добычу. Из леса вышли два мага и одна магиня, присутствие еще одного мага отчетливо ощущал спиной, но не стал оборачиваться. Они окружили меня. Видимо, все так и задумывалось – я не устою и погонюсь за ней.

Верный расчет.

Бежать, как трус, я не намеревался, да и присмотревшись к противникам, заметно приободрился – Азалия была среди них самой сильной – магом земли восьмого уровня. Она неторопливо подходила ко мне с ехидной ухмылкой на тонких губах, буравя меня тяжелым презирающим взглядом.

– Ну вот мы и встретились, братишка! – проговорила она, встав неподалеку от меня.

– Братишка? – недоуменно посмотрел на нее. – Если мне не изменяет память, я был единственным ребенком в семье. Поэтому не смей меня так называть, – самый большой страх всей моей жизни – встретиться лицом к лицу с сестрой, которая окажется черной магиней, сбылся. Возможно раньше, до знакомства с Леей, я впал бы в ярость, но сейчас сохранял удивительное спокойствие.

– Вот за это я тебя, Элан, и ненавижу! За твое высокомерие… за твою гордыню… за твое себялюбие.

– Ты права, тебе меня любить не за что. И не должна. Как и мне тебя… – холодным тоном произнес в ответ.

– Знаешь, в детстве у меня была мечта, что я расскажу тебе обо всем, и мы станем одной семьей, но, увидев тебя, с каждым разом все больше убеждалась, что моя мечта так и останется мечтой. Отныне я сама буду устанавливать правила. Никто больше не станет указывать нам что делать. Теперь вы будете нам прислуживать, а не мы вам.