Анастасия Маркова - Моя цена – жизнь

Едва инквизитор добрался до нас, прошелся по мне с ног до головы цепким взором и, не заметив ни царапины, переключил внимание на Азалию. Он не очень-то с ней церемонился. Схватив ведьму за локоть здоровой руки, рывком поднял на ноги. Та закричала от боли. Элан сморщился, но продолжил тянуть ее из леса. Волк вопросительно посмотрел на меня, и я кивком позволила ему уйти. Скоро здесь станет для мага небезопасно.

– Там еще один, – проговорила надломившимся голосом, заставляя Элана обернуться, и указала жестом в направлении места, где оставила водника.

Великий инквизитор тяжело вздохнул. Было видно – он сдерживался, чтобы не высказать мне все, что у него на уме. Выбирать ему между предводительницей черных магов и ее пособником не пришлось – лес постепенно наполнялся мужскими голосами. Люди Элана отправились на его поиски. Вскоре показался Авалон, а вслед за ним еще несколько инквизиторов. Они, завидев меня, идущую позади их начальника, мгновенно приготовились атаковать, но были остановлены одновременными выкриками Элана и Авалона. Маги покорно отступили и стали ждать дальнейших указаний.

Великий инквизитор передал своему помощнику Азалию и, перекинувшись с ним парой слов, молча пошел за мной за скованным в лесу водником. На обратном пути я шла, низко опустив голову и не решаясь заговорить с ним. Этому раскаленному чайнику следовало остыть, иначе он мог взорваться. И я смиренно выжидала.

Все те же мужчины дожидались нашего возвращения на опушке леса неподалеку от бездыханных тел черных магов, убитых, по всей видимости, Эланом. Азалия извивалась в руках инквизиторов, надевших на нее магические кандалы, и сыпала проклятиями.

– Уведите их! – отдал Элан приказ холодным тоном и все свое внимание сосредоточил на мне. Почувствовав, что пахнет жареным, я сделала несколько шагов назад и, развернувшись, побежала прочь. – А ну стоять! – грозный голос Элана эхом прокатился по равнине, заставив остановиться. Он быстро поравнялся со мной. – Я накажу тебя сегодня. Не слушаешься совсем. Кому было велено сидеть дома?! – маг отчитывал меня, как провинившуюся жену.

Авалон сдерживался из последних сил, чтобы не расхохотаться. Молчать я не собиралась, поэтому начала защищаться:

– Только не говорите, господин Лонгинистер, что я появилась не вовремя и не помогла поймать Азалию!

– Лея, мы сейчас не об этом, а о твоем непослушании. Снова сбежала от стражников? И где ты волка раздобыла? Зачем нарушила мое указание? – я усердно молчала, потупив взгляд. – Не перестаешь удивлять. Пойдем, – Элан выпустил пар и говорил намного спокойнее.

Когда мы проходили мимо низины только благодаря любимому, вовремя обхватившему меня за талию, я удержалась на ногах. Картина, представшая перед глазами, ужасала. Повсюду валялись изувеченные тела. Их было не меньше сотни. Обессиленных и поникших черных магов и магинь, оставшихся в живых, сдавшихся под напором инквизиторов, гурьбой уводили через порталы в неизвестном направлении.

– Ты их казнишь?

– Лея, я не убийца и не жажду мести. Если на их счету нет ни единой смерти, они будут отпущены, есть – значит, им придется предстать перед судом и понести наказание. Какое? Пока не знаю, как изберут члены судейского совета, но буду стараться сделать все от меня зависящее, чтобы оно был помягче.

– Спасибо! – поблагодарила его от всего сердца.

– А теперь марш домой! – Элан ускорил шаг и, активировав портал, перенес меня в жилище, служившее нам временным укрытием.

Он ушел, лишь мельком взглянув на меня, всем своим видом показывая, что сдержит обещание и устроит вечером нагоняй.

Вот и все.

Все закончилось.

Эта мысль должна была принести радость, однако сердце охватила грусть. Я старалась не расплакаться, хотя на глаза уже навернулись слезы. Теперь великому инквизитору ничто не мешает отправить меня обратно, ведь война окончена. Отныне нас связывал только ребенок, но разве он остановил хоть одного светлого мага? И, не взирая на отчаянные усилия, я разрыдалась.

Услышав всхлипы и плач, прибежала перепуганная Тирра. Она пыталась понять, что случилось, но я не могла вразумительно ответить. Не добившись от меня ничего, подруга уложила мою голову себе на колени и стала поглаживать, как некогда в детстве мама. Спустя некоторое время рыдания утихли, я закрыла глаза и уснула.

* * *

Последний солнечный луч догорал в небе, покрытым облаками и раскрашенным ярко-желтыми, оранжевыми и багряными красками, служившими напоминаем о пролитой крови. В городе, невзирая на многочисленные потери, царил праздник. Со всех сторон доносились песни, радостные возгласы, восхвалявшие светлых магов, и грязные ругательства в адрес черных, пожелавших прийти к власти.

Легкий ветерок сквозь открытое окно поигрывал с бумагами, валявшимися на полу. В кабинете был бардак. На столе поверх карты стояла большая, наполовину опустошенная бутыль красного вина.

Следовало давно пойти домой, помыться, наесться, позвать Лею, отругать ее, а потом любить до рассвета, не выпускать из объятий, рассказать о своих чувствах, но что-то меня останавливало. Как дальше жить? Без нее не хотел, а вместе нас пока ничего хорошего не ждало.

– Ты чего, мой друг, не весел? Что ты голову повесил? – вывел из раздумий Авалон, составлявший мне компанию.

– Стихами заговорил… – я снова поднес к губам кубок и сделал несколько глотков рубиновой жидкости.

– Не уходи от ответа. Все ведь закончилось. Пусть и с потерями, но можно позабыть об этом страшном дне, если, конечно, получится.

– Все, Авалон, только начинается. Сам понимаешь, оставить ситуацию, как есть, нельзя. Несомненно, у Азалии, или как ее там, есть последователи и единомышленники. Пройдет год-два… десять, и история повторится. Нужно изменить условия их жизни, сделать послабления существующего режима.

– Элан, ты как никогда прав, но император не пойдет на это после их нападения. Он подсчитывает убытки, нанесенные казне, а они немаленькие.

– Понимаю, но империи нужны перемены, иначе ничего не закончится, – в кабинете повила тишина, нарушаемая выкриками с улицы. – Лея беременна. Она ждет от меня ребенка, – осмелился признаться другу, еще не зная, как он на это отреагирует.

Если Авалон и удивился, то не подал и вида. А может, он давно обо всем догадался?

– Прекрасная новость. Это стоит отпраздновать. Что тебя беспокоит? – полюбопытствовал он, не дождавшись ответа.

– Я не знаю, что делать.

– Лея – чудесная девушка. Она любит тебя, ты – ее. У вас будет ребенок. Враг пойман. Что тебе мешает стать, наконец, счастливым?

– Я не хочу превращать Лею в любовницу, а жениться на ней пока не могу. Мне просто этого не позволят. Ее обвинят в колдовстве и убьют. Надо что-то придумать, что обелит наш союз в глазах народа. Попробую поговорить с Ингхольтом. Может, он что дельное посоветует.