Анна Алакозова - Исправить все. Мирриэль [СИ]

— Что такое, ты наконец то решила меня попросить? Ты все-таки хочешь меня? Ты сдалась.

— Нет, нет, Кален….

— Ты забыла? Еще вчера мы с тобой были у стены, ну чтож, значит сегодня сходим еще разок, посмотрим, что осталось от голов твоих спасителей, раз у тебя такая короткая память…“

Нет-нет, нет, этого не может быть, это все не правда… я не могла… неужели мне все привиделось, они все были живы и Кален говорил, что любит меня, мы спешили в Лоринг, я сама убила Мастера, а Инар, повел имперцев и магов в новую крепость… Неужели это все мне лишь почудилось? О, Боги, как я хочу умереть!!!»

Теплая ладонь коснулась моего плеча.

— Мирра, очнись! Это кошмар!

С криком открываю глаза. Мягкий свет в маленькой комнатке, смятая простынь на постели, куча грязной одежды на полу. И Кален… смотрит на меня встревоженно. Забыв о всех приличиях бросаюсь к нему на шею.

— Сон, мне приснился сон…

Он улыбается и гладит меня по растрепаным волосам.

— Я так и понял, ты очень устала. Но, видимо, сперва сон был хорошим, и лишь потом превратился в кошмар. Я вошел, когда услышал твой крик, ты звала меня…

— Долго я спала?

— Несколько минут…

— Я видела клеймо у меня на плече и…. Очень расстроилась…

Он смотрит на меня очень серьезно.

— Я слышал ваш разговор с духом, Мирра. И могу лишь подтвердить его слова. Инар сделал все, что было в его силах. Все постепенно перестанет казаться таким ужасным, а теперь, закрой глаза, — он прикрывает своей ладонью мои глаза. — Видишь ли, Мирра, я не совсем человек.

Я лишь улыбаюсь, нашел чем удивить, я тебе больше бы сказала, мой дорогой, ты совсем не человек, просто пока еще ты сам этого не знаешь. Но он, конечно, не слышит моих мыслей и продолжает.

— Когда мы проходим обучение, каждый из нас воспринимает это по-разному, у каждого открывается свои способности, но есть кое-что общее: мы Видим суть человека, а не внешнюю оболочку. Наверное, это похоже на твою способность видеть энергии. Мы все видим истину, поэтому, так же как ты сейчас не видишь своих шрамов их не замечаю я, — он опускает руку и садится на кровать. — Со мной в последнее время тоже творится что-то неладное, если раньше, мне требовалось сосредоточиться и вызвать эту возможность, то с недавнего времени, я… мне нужно постараться, чтобы видеть оболочку, для меня все вокруг превратилось в сгустки энергий, чувств, эмоций, я не различаю лиц, я вижу только сущности, наверное, церковь назвала бы это душами, но я не знаю, что это, я знаю только, что это индивидуально и я уже научился различать всех близких и знакомых по таким образам. Помнишь я говорил, что не вижу тебя… Теперь я могу тебя Видеть, раньше, я просто не мог… Как бы это сказать… Я не был, видимо, готов, Видеть такое… Твой образ, Мирриэль, самый чистый, из всех что я видел, ослепительно белый, иногда мне сложно смотреть на тебя, так ты сияешь, а иногда я не могу оторвать от тебя глаз. Когда ты переживаешь или волнуешься я вижу рябь на твоей сущности, но даже она, хоть и приглушает сияние, не изменяет его цвета, ты просто… особенная. Даже самые черные мысли, воспоминания и чувства не делают тебя хуже, это как… минутная слабость, просто порыв ветра… Я не знаю, как это описать, я воин, а не поэт. Я все это к тому говорю, что все твои шрамы, для меня лишь иллюзия, я их не вижу, и прикасаясь к тебе, — он аккуратно проводит рукой по моему плечу, его ладонь останавливается как раз в месте где стоит клеймо. — Я чувствую только исходящую от тебя нежную прохладу, я вдыхаю запах твоего тела, когда ты рядом, ты словно глоток свежего воздуха, после смрада затхлого подвала, глоток родниковой воды, в испепеленной пустыне, я не представляю, почему ты переживаешь, потому что для меня ты… смысл жизни, наверное, я не могу подобрать других слов. А шрамы на твоем теле постепенно пропадут и тогда все будут видеть в тебе только то же самое, что вижу я. Просто я вижу это уже сейчас, а всем остальным потребуется некоторое время. Вот…

Я смотрю на него удивленно, он всегда утверждал, что воин не может говорить красиво, а тут столько всего в одной речи. И я понимаю, что он ничуть не кривит душой, не успокаивает меня, он действительно все видит именно так, как описал, он видит души, бессмертные души, поэтому он стал лучшим в своем ремесле, невозможно обмануть человека, который видит тебя насквозь. Но это закономерно, я вижу энергии, потому что это моя стихия, а его стезей всегда были человеческие души и сердца…

— Нас уже давно ждут у стола, Мирриэль, все хотят тебя отблагодарить, так что давай-ка заканчивать с этим всем, а то я несколько неловко себя чувствую, и пойдем принимать благодарности, пить вино и кушать.

— Конечно, — я поспешно оканчиваю одеваться. — Прости, что напугала тебя, но этот кошмар…

— Ты можешь мне не рассказывать, Мирра, я представляю в какой ситуации ты могла выкрикивать мое имя таким образом, с такой надеждой… Ничего не говори — это просто сон. Идем уже.

Он берет меня за руку, и мы спускаемся вниз. У камина в углу накрыт стол, теплые яркие язычки пламени создают неповторимый уют и дарят свет и тепло всему помещению. На стенах висят охотничьи и рыболовецкий трофеи, видимо, хозяин любит принимать здесь гостей и рассказывать им истории про каждый экспонат, а теперь, благодаря нашей помощи, он сможет делать это и дальше. Этот гостеприимный дом не опустел, в нем опять горит свет и очаг, за дверью слышен детский смех, в сенцах топчутся люди, желающие высказать нам свою признательность. Это так удивительно, я сама поражаюсь, как все взаимосвязано, ведь задержись мы в пути на несколько часов, или пройди мы несколькими днями раньше, и эта деревня вымерла бы вся все эти люди…Равновесие?! Или судьба?! Как это назвать, почему я должна была оказаться именно здесь и сейчас, чтобы спасти именно этих людей? Или может быть я должна была спасти кого-то одного? А разве это имеет значение? Главное, что я сделала свое дело, а почему должно было случится именно так… наверное, мы не узнаем никогда, или узнаем, но гораздо позже и сможем ли мы связать два события — еще неизвестно.

Наш любезный хозяин уже встречает нас, его жена хлопочет, у стола.

— Вы покушать сперва хотите, наверное, так я люду скажу, чтоб во дворе подождали, а то вы с битвы, да с дороги, вам бы дух перевести…

— Ничего, — говорю я. — Мы с радостью разделим стол и кров со всеми желающими, если твой дом их вместит.

— Дом-то не вместит точно, а вот ежели на двор выйти, там и свадьбы гуляли всей деревней не раз, всем места хватит.

— Вот и славно, повод-то не хуже, чем не свадьба?

Народ загомонил и высыпал на двор, уже через несколько минут закипела бурная деятельность, появились столы и скамьи, женщины бросились по домам за снедью и выпивкой, пока мужчины устраивали место для пиршества. Мы не принимали в этом участия, лишь наблюдали со стороны. Тогда ко мне и подошла женщина с девочкой, той самой, которую я исцелила. Я улыбнулась и присела рядом с малышкой, когда она несмело дотронулась до моей ноги.