Надежда Голубенкова - Превратности судьбы

Чуть дальше, за занавеской, скрыта кушетка, на которой сейчас тревожно спит слишком бледный и истощённый на вид юноша. Золотистые волосы разметались по подушке, он что-то неразборчиво шепчет…

Наша история о нём. О младшем наследнике властного и богатого рода Градовых. Но начнём с самого начала…

— Миша, поиграй с Варей! — упёр руки в бока черноволосый подросток, смотря на своего вечно что-то читающего младшего брата. И зачем только родители обучили это луковое горе грамоте?

— Сейчас, Оскар, — не отрываясь от книги, промолвил шатен, пребывая где угодно, но только не в замке.

— Я сказал немедленно, — Оскар ловко выхватил книгу.

— Отдай! — возмутился Миша, пытаясь вырвать её из рук брата.

Но куда там: брат был уже сейчас на голову его выше и намного сильнее. В отличие от него, Оскар предпочитал верховую езду и фехтование, что не могло не сказаться на его фигуре. Михаил же любил рисовать, наблюдать за звёздами и читать, читать, читать…

— Поиграешь с Варей — отдам, — пообещал старший брат, пряча книгу за пазуху.

— Но мама оставила тебя с ней возиться!

— Меня оставили за старшего, — гордо выпрямился Оскар. — Ты обязан меня слушаться. У меня тоже были на сегодня планы, так что ближайшие два часа с сестрой сидишь ты.

— Но…

— Возражения не принимаются.

— Нечестно!

— Нечестно, что я должен весь день нянчиться с Варей, а ты отдыхать. Теперь твоя очередь, — отрезал брюнет. — И даже не думай тащить её в библиотеку. Усёк?

— Как скажешь, — бросив на брата уничижительный взгляд, проворчал Миша, поднимаясь с пола.

Не скрывая самодовольной усмешки, Оскар проводил взглядом брата. Убедившись, что тот ушёл, мальчик спрятал совершенно не интересующую его книгу на самую верхнюю полку, до которой доставал, после чего отправился по своим делам. У ворот замка его уже добрых полчаса должны были дожидаться друзья.

— Привет, Варя. Что рисуешь?

— Лошадку, — доверительно ответила малышка, позволяя брату увидеть животное, похожее на помесь бегемота с жирафом.

— Красиво, — похвалил Миша, досадуя, что сразу не вызвался помочь. Сидел бы сейчас у камина и спокойно читал: сестра полдня может рисовать, если дать ей краски или карандаши.

И чем теперь заняться? Родители наверняка приедут только к полуночи: отправились заключать очередной договор на поставку редких минералов для новой партии украшений (их семья держала сеть ювелирных магазинов). Оскар так вообще неизвестно куда смылся. Няни у них не было, у экономки, как назло, выходной. Дворецкий и садовник в одном лице дед Панфилий вторую неделю болеет. Больше в доме не было ни прислуги, ни других взрослых.

— Миша, я кушать хочу, — отвлёк его от размышлений жалобный голосок.

— А Оскар тебя не кормил?

Девочка отрицательно покачала головой.

— Понятно, пошли.

Миша взял сестру за руку и повёл на первый этаж, где располагались кухня, гостиная и комнаты прислуги. Обязанности кухарки выполняла их экономка, тётя Марфа.

Проверив холодильный шкаф, мальчик достал колбасу, сыр, хлеб и помидоры. Сделав бутерброды, Михаил разогрел их на сковороде, держа случайно порезанный ножом палец во рту. Малышка с интересом наблюдала за братом.

— Ешь, — поставив тарелку на стол, велел шатен.

— А пить?

— Молоко будешь или чай?

— Молоко.

Пришлось разогревать и его, попутно наливая себе чай.

— Чем теперь займёмся? — помыв посуду, повернулся Миша к сестре. Варвара тем временем старательно щёлкала пультом, пытаясь включить телевизор.

Покачав головой, парень незаметно воткнул вилку в розетку. К восторгу малышки, телевизор включился.

— Ты что, разрешил ей смотреть телик?! — вернувшейся Оскар так и замер возмущённо на пороге.

— Она сама хотела, — меланхолично ответил Миша, что-то рисуя в блокноте.

— А если бы она полетать захотела?

Оскар решительно подошёл и выключил телевизор. Варя уже давно спала, свернувшись калачиком на диване, убаюканная мультиками.

— Вот расскажу папе, месяц сидеть не сможешь, — пригрозил брюнет.

— Тогда тебе придётся объяснять, с какой радости Варя вообще осталась со мной. Или ты думаешь, что папа не догадается?

Оскар побледнел, не в силах ничего сказать. Михаил победно выпрямился, как бы невзначай уронив:

— Кстати, ты у меня книжку забрал. Вернуть не хочешь?

— На третьей полке, сверху.

Оскар поднял спящую сестру на руки и медленно направился к лестнице, принципиально игнорируя брата. Шатен пожал плечами и первым взбежал на второй этаж, торопясь вернуть своё сокровище.

Такие ссоры происходили в семье чуть ли не каждый день. Мальчики были слишком разными, чтобы спокойно ужиться на одной территории и тем более в одном доме. Несмотря на свой тихий характер и философское ко всему отношение, Миша за словом в карман не лез и благодаря своей логике чаще одерживал победы в словесных баталиях. Оскар был более прямолинеен, а для доказательства своей правоты не раз прибегал к кулакам. Родители, занятые семейным бизнесом и своими проблемами, смотрели на это сквозь пальцы: небольшая борьба за лидерство только закалит сыновей и подготовит к взрослой жизни.

— Да выключи ты уже свет.

Прилетевшая подушка была полной неожиданностью. Хотя в замке были свободные комнаты, отец был твёрдо уверен, что до четырнадцати лет мальчику совершенно не обязательно иметь собственную спальню, поэтому они с братом вынуждены были делить детскую на двоих. Михаил уже отсчитывал дни до дня рождения брата.

— Миша!

— Сейчас.

Недовольно закрыв книжку, он погасил лампу.

— Оскар, Миша, вставайте!

В комнату зашла женщина с золотисто-каштановыми, как у младшего сына, волосами и невероятными небесно-голубыми глазами. Не дождавшись никакой реакции от сыновей, она подошла и раздвинула шторы, пуская в комнату солнечные лучи, и в который раз убеждаясь, что они с мужем в своё время правильно выбрали для детей комнату: яркий свет подействовал лучше любого будильника.

— Мам, ещё рано, — застонал брюнет, взглянув на часы.

— То есть, ты доверяешь выбор своего подарка нам?

— Нет! Я встаю, — пошёл на попятную Оскар, быстро сообразив, что если брат пойдёт с родителями, то больше какой-нибудь энциклопедии ему не видать.

— Тогда мы с папой вас ждём, — усмехнулась женщина, выходя из их спальни.

Михаил сонно протёр глаза, наблюдая за тем, как брат в спешке натягивает штаны и ищет по полу свои носки. Сам он никогда не понимал любовь брата разбрасывать везде свою одежду, тем более, сколько он себя помнит, убираться в их комнате вечно приходится только ему.