Анна Замосковная - Жена из другого мира [litres]

Глаза Веры расширились, почернели – такими огромными стали зрачки. Шумно вдохнув, она повалилась на диван. Веки ее опустились, дыхание выровнялось, как у спящей.

– Я ее усыпил, – подтвердил мои догадки Лирикири.

И все умолкли, не глядя друг на друга.

– Наверное, надо обратиться в полицию, – предположила я, на сердце стало нехорошо. – У вас ведь это наказывается?

– Если покупатели были длорами, то практически нет, – признал Керл и провел ладонью по приглаженным волосам.

Меня захлестнул гнев.

– Они колдовали! Набросились на меня! Если не за нее, то хотя бы за нападение на меня можно их наказать?

– О, это другое дело, – звонко уверила Близенда. – Ты глава рода, за нападение на тебя подсуден даже длор. Опознаешь их?

– Запросто, – кивнула я, стараясь унять сбившееся дыхание.

– А женщина, что ее продала, – добавил Керл, – если она простолюдинка, ее можно посадить, тут никаких сложностей.

– Проведаю старину Вериндера, – поднялся Лирикири. – Вердла проспит несколько часов. Успокоительные капли я передам повару, он проследит за их приемом. Если соберетесь проводить это дело через судебную систему, постарайтесь не мучить Вердлу лишними расспросами. Впрочем, – он широко улыбнулся Керлу, – уверен, у вас получится быстро разобраться и без привлечения свидетелей.

Откланявшись, Лирикири покинул мою спальню.

– Поможете? – Я пытливо смотрела на Керла.

– Да, – хмуро согласился он. Его взгляд нервно скользил по полу. – Но дело грязное, да и на репутации девочки скажется. Лучше выяснить имя хозяйки и адрес, а там найти какое-нибудь правонарушение. Возможно, Вердла не первая проданная этой особой бедняжка.

– Надеюсь, что первая, – отчеканила я.

– Вы оптимистка, – тепло улыбнулся Керл.

И мне стало холодно от мысли, что он может быть прав. Близенда чуть подалась вперед, заглядывая мне в лицо.

– Ведь не важно, с чьим именем будет ассоциироваться правосудие, главное, чтобы оно свершилось. Та женщина больше не сможет торговать детьми, это я тебе обещаю. А уж как мы с этим разберемся, надеюсь, для тебя значения не имеет.

Можно подумать, я горела желанием в это лично ввязываться. Посмотрела на посапывающую Веру. Если с преступниками разберутся, не допрашивая ее, – даже лучше. Незачем напоминать ей об этом кошмаре.

Министр явился с папками и газетами под мышкой. Он был страшно бледен, а рука по-прежнему висела на перевязи. Окинув кристалл из сердца Какики мрачным взглядом, министр бросил бумаги на стол для вскрытия трупов и опустился на стоящий рядом стул.

– Оставь нас одних. – Он устало посмотрел на патологоанатома.

Тот насупился, но двинулся к выходу.

– Ты был прав, Хлайкери попытался утопить Эрджинбрасских. – Я прислонился к косяку дверного проема между смежными комнатами.

Перед тем как закрыть за собой дверь в коридор, патологоанатом мрачно на меня посмотрел.

Министр широко зевнул и подпер щеку кулаком.

– Он и документы изобличительные мне по почте прислал. Очаровательный преступник. Длор, даже если он не длор.

– Он владеет магией длоров.

Министр настолько устал, что даже в таком невероятном известии не усомнился. Он просто спросил:

– Как?

– Думаю, он каким-то образом научился перенастраивать источник, чтобы тот давал магию не только своей семье, но и чужаку. Возможно, что-то аналогичное тому, что произошло с Какики. Я уверен, теперь Какики сам стал основой источника и питает какого-то нового длора. Возможно, Хлайкери. Или кого-нибудь из его сообщников. Но Хлайкери получил магию раньше этого случая.

– Но Какики наш первый убитый.

– Или убийство для отнятия магии было не обязательно. – Помедлив, я вскинул руку: – Возможно, оно было результатом вмешательства моего магоеда! Или у нас есть род без магии, который отчаянно это скрывает.

– Безумие, – почти шепотом произнес министр.

Глаза у него закрывались. Он выглядел настолько уставшим, что это подтачивало мой энтузиазм. Я опустил руку.

– Тебе надо поспать.

– Нужно уничтожить это, – указал на кристаллы министр. – Длоров-преступников нам только не хватало. А потом будем искать чистокровных длоров без магии.

– Зачем искать? Их Йаа-Ий прекрасно чувствует. Я попросил его прогуляться по острову длоров, если он заметит нужную семью – сообщит.

– А из тебя получился неплохой сотрудник особого отдела. – Министр вытянул здоровую руку на выскобленную столешницу и склонил голову на сгиб локтя. – Разбуди меня через пять ми-и-инут…

Я решил дать ему полчаса и в это время внимательнее изучить кристаллы из тела Какики. Разложил измерительные приборы, начертил таблицу для внесения данных. Но через пятнадцать минут к нам ворвался офицер.

– Есть данные от информаторов! – Он смутился, увидев протирающего глаза министра, и, вытянувшись в струнку, оттарабанил: – Бывшие зерновые хранилища на окраине города. Там видели Хлайкери.

– Выезжаем. – Министр подхватил документы. У двери оглянулся через плечо: – Знаешь что, пойдем со мной, вдруг понадобится твоя экспертная помощь.

С тоской взглянув на кристаллы нового родового источника и приготовленные для исследования инструменты, я поплелся за министром. Я же на него теперь работаю, надо иногда подчиняться. И вдруг удастся расспросить Хлайкери о его изобретениях?

В дверях министр развернулся и поднял руку. Черное пламя охватило кристалл из сердца, тот заскрипел, но выдержал.

– Надо придумать, как их уничтожить, – процедил министр и вышел в коридор.

Я хотел предложить их расколоть, вдруг они не такие твердые, как наши родовые, все же у патологоанатома я видел расколотые кристаллы, но потом сообразил, что в этом случае пропадет такой интересный образец, и промолчал.

– Деточка, прости, что занимаю койку.

Бледный, осунувшийся Вериндер лежал на огромной двуспальной кровати. Спальню я ему сделала что надо, в дворцовом стиле с позолотой, лепниной и нимфами, убегающими от сатиров. Только теперь, глядя на обнаженные груди дев, подумала, что для чопорного мужчины с инфарктом картинки неподходящие.

Правда, Вериндер посматривал на роспись с явным одобрением.

– Места всем хватит, – отмахнулась я.

Он пристально оглядел мое кожаное одеяние.

– А правда, что в твоем мире все так одеваются?

– Я еще скромно одеваюсь, – на всякий случай приврала я.

– Эх, был бы я на пятьдесят лет моложе, – вздохнул Вериндер. – Я бы показал тебе, каким должен быть настоящий длор.

«Как хорошо, что вы не на пятьдесят лет моложе», – подумала я, старательно изображая сожаление по поводу его преклонного возраста.

– А старику одна радость остается – на молодых посмотреть да сладеньким заесть. Тут конфеты были, ни разу таких вкусных не пробовал. Можно повторить? Я к повару обращался, но он остался глух к мольбам.