Рина Море - Огонь и Ветер [litres]

Воздух задрожал от злобного клекота. Теперь она бросилась ко мне, не ведая сомнений и не отвлекаясь на всяких визгуний. А я бросилась в чащу.

Понятия не имею, как победить джинку. Я воздух, она воздух – чего нам враждовать? Почему она хочет меня убить? Сверху раскидистые кроны, внизу кусты, под ними я, на четвереньках, цепляясь за все проклятой юбкой. Надо мной – она, клекочет, шуршит в листве. Не хочет на землю, продираясь сквозь ветки, и это мое спасение. Воздушные джинки, насколько мне известно, не любят тесноты, преград и близости к земле.

Ветер мой и не мой. Ее перья пахнут тучей, вьюгами, дождем. Я бы зарылась в них лицом, я бы дышала ими, как дышат счастьем. Почему она злая? Вихревой кнут, мне кажется, был бы неплохой защитой. Разрубил бы крылья, ободрал бы перья. Я бы не пожалела, если надо защищать жизнь. Но если кто из саганов все ж прибежит на помощь да увидит заклинание?

Пока я в относительной безопасности – решила просто тихо сидеть. Слушать, что в лесу происходит, пытаться с джинкой поговорить. От поляны пришлось отбежать довольно далеко вглубь леса – пока не встретились достаточно густые и защищенные заросли. Ух, как страшно, когда коготь в миллиметре от уха! Ветер выл за спиной, замедлял ее полет. Сейчас он так раскачивает деревья, что, кажется, вот-вот выдерет с корнем.

– Л’лэарды! Сегодня в качестве добычи у нас достойный зверь! Продолжаем охоту, л’лэарды! – далеко-далеко кричит император.

– Щиты!

– В круг!

– Не убивайте их! Золотом и магией награжу за живого!

– Ага, лучше пусть они нас убивают, – бормочет тихо кто-то несогласный с высочайшим повелением.

Вопрос, от которого прыгает сердце, хриплым голосом огня:

– Где Сибрэйль?

С другого конца леса:

– Моя дочь! На нее напал демон! Сибрэ, ау-у-у!!! Сделайте же что-нибудь!

– Л’лэарди, я прошу вас, идите в дом. Мы непременно разберемся.

Слава Богине, мама жива и невредима. И, кажется, недалеко отсюда. Значит, я отбежала на совсем малое расстояние.

Моя птичка-смерть куда-то сорвалась лететь. Успею добежать до поляны? Страшно. Рискну.

Бабахнуло взрывом. Не клекот уже – крик боли.

– Пшла!

Огонь. Неподалеку пахло огнем и чем-то противным, неведомым. И чье-то бормотание – непонятная считалочка. Когда я пробивалась сквозь заросли, спасая жизнь, мне вовсе не казалось невозможным здесь спрятаться. Но вот теперь даже не знаю, как выбраться. Кругом одни иглы, темно, ноги скользят на палой полусгнившей листве. И боюсь, что птица улетела недалеко.

Выбираюсь тихо-тихо. Будто тишина меня спасет. Иду на запах огня.

Крохотная полянка, надежно защищенная зарослями. Ярко освещенный лунами, дядя императора кружится, притаптывает ногами, что-то бормочет. В правой руке посох, в левой трубка дымящаяся, которой он то и дело затягивается. От одного запаха дыма у меня вдруг сильно закружилась голова.

Огненный как пьяный, ноги заплетаются, язык бормочет что-то невнятное. Рухнул на колени, рванул на себе рубаху – искры огня, как кровь, закапали на траву. Трясущимися руками снял рукоятку посоха, вынул изнутри сияющий камень, бросил в траву. Из кармана золотой куртки вытянул светлую полоску – браслет-эскринас? Защелкнул на запястье, упал на землю. А рядом вздымался столб огня, в пламенных своих ладонях баюкая камень. Мне показалось, огонь смотрел на меня. Мне показалось, это страшнее воздушной джинки и даже того, что меня сейчас не станет.

А потом дядя императора вдруг отчаянно закричал, замолотил ногами, нагнулся, схватился за сапог, хотел снять, потом пытался содрать эскринас, схватился за горло. Он задыхался. Уже не орал, а хрипел. Блеснули слезы на морщинистой щеке. Несколько минут я просто ошеломленно за всем наблюдала, потом догадалась подбежать. Огонь жадно жрал сухую траву, подбираясь к руке сагана. Я схватила за другую руку и за куртку. Сухонький и маленький, старик оказался неожиданно тяжел. Оттащила ближе к кустам. Огонь уже захватил почти всю полянку. Мокро, грязно, а он горит. Старик тяжелый, а вокруг зеленая стена. Не вытащу.

– Помоги… Жить…

– Что с вами? Надо погасить огонь!

Молчит. Догадалась потрогать шею – пульса вроде нет.

– На помощь! – ору.

Ветер пока защищает нас от огня.

– Кто-то там орет. Ветренник вроде. Или огонь? – Эхо разговора. Верховые ящеры близко.

Радуюсь, а потом понимаю, что мой эскринас не застегнут… А потом – что его на мне нет…

Верховые ящеры близко… Жизнь рушится в секунду. Я не сдамся. Значит, надо бежать уже сегодня. Здесь, сейчас. Без эскринаса – мой единственный выбор. А на руке у огненного…

Срываю браслет с руки мертвого. Пять секунд облегчения. Потом – страшные сомнения. Эскринас ли? А если застегну – снять потом смогу ли? Это папа для меня такой браслет создал, чтобы я расстегивала, когда захочу.

И опять по кустам, сквозь колючки, дальше, дальше, скатиться в овраг и опять в чащу, забиться под дерево, тише, ветер, храни мой запах и звук дыхания. Если ветренник не хочет, чтоб нашли, – его не найдут.

В ту ночь я прощалась с жизнью не помню сколько раз. И, в общем‑то, странно что выкарабкалась. Умоляла ветер скрыть мои запахи, звуки. На ту полянку добиралась обратно по запаху. Найти крохотный кружок сгоревшей травы в незнакомом лесу, ночью. Я не верила, что смогу.

На другом краю леса кипела драка, но часть л’лэардов охраняла женщин, едущих в укрытие – в охотничий домик. Я чуть не попалась. А потом мама, наверное, подняла переполох, потому что выехали искать уже меня. К тому времени нашла поляну со следами огня, потушенного, даже не была уверена, что та самая, пока не наткнулась на собственную брошь в виде букетика. Каждую травинку ощупывала – час, два? Мне казалось, вечность. Проклятая птица сидела на верхушке дерева и каждый раз пикировала на меня. Я понимала, что глаза мне запросто выклюют, вместе с мозгом, в любую секунду. Ну а что оставалось? Только искать. Отшвыривала эту тварь ветром, ныряла в кусты.

Запела вдруг флейта, и джинка наконец улетела. Я понимала, она очень быстро может вернуться. Жуткий треск – ломая кусты, на флейту шел разъяренный вепрь. Вепрь-джинка, земляной. От его копыт дрожала земля. Я залезла на дерево – к счастью, он на меня внимания не обратил. А то этой твари деревце рогом выкопать – пару взмахов головой.

На полянке не было. В зарослях искать еще бесполезнее. Меня саму уже искали. Один раз отсиделась, не дыша, пока мимо проехали. И я его все-таки нашла. Зацепился, повис на ветке, когда я выбиралась к агонизирующему огненному. Единственный мой гарант безопасности в этой Империи. Главная ценность.

Меня нашел какой-то ветренник. Оказывается, я шла по дороге в сторону, противоположную от домика. Подсадил на ящера: «Л’лэарди, вы всех перепугали». Я еще не верила, что жива и с эскринасом. Мама закричала, увидев меня, а потом смотрела, будто не узнавая.