Сергей Малышонок - Натрезим 2 [СИ, недописано]

Иллидан же поражённо замер. Голос этой молодой лучницы до боли напоминал голос Тиренд и прошёлся по душе раскалённым лезвием, разбередив свежую рану. Однако… В нём не было властных ноток Верховной жрицы Элуны. Молодой, полный искреннего восхищения и раскаяния голос, словно порыв ветра в горах, спровоцировал целую лавину давно поблекших воспоминаний о беззаботной юности, когда не было демонов, войны, разрухи и предательства, о том времени, когда он был по-настоящему счастлив.

– Не стоит извиняться, секрета в этом нет, – ответил Охотник, с трудом отстраняясь от волны странной радости, поднявшейся внутри. Сомнений в решении утолить своё любопытство и посмотреть, что же это за армия уже несколько дней шла параллельно его пути, периодически расцветая в магическом зрении всплесками чистой магии арканы, не осталось. За жалкие несколько секунд разговора эта встреча уже превзошла все его ожидания, и этот голос… Только ради того, чтобы услышать его ещё раз, он был готов вновь пройти половину Ашенваля! – Я получил свободу, когда понадобился для войны с демонами.

Магическое зрение не позволяло чётко видеть контуры предметов, а потому мимика его собеседников осталась для Иллидана загадкой, но каждая вещь в этом мире, каждое живое существо пропитано магической энергией. В ком-то её мало, а в ком-то она сияет подобно яркому костру, но всегда, даже когда владелец совершенно не умеет осознанно её использовать, магия внутри живых реагирует на их чувства. Чтобы заметить эту реакцию, понять и верно интерпретировать требовались годы практики, ведь это почти тоже самое, как с нуля изучать мимику другого вида, до этого не встречаясь ни с чем ему подобным, но у заключённого много свободного времени, особенно много его было у Охотника на демонов, прозванного Предателем. И реакция его собеседников не осталась для него тайной. Интерпретировать же её можно было как гримасу негодования, что удивляло… и радовало.

– Но вас не было у Хиджала во время решающей битвы, и ночные эльфы ничего не говорили о вашем освобождении, – осторожно заметила Вериса, опасаясь сказать какую-нибудь глупость или невзначай обидеть собеседника.

– Верно, меня изгнали немногим ранее этого события, – мрачная усмешка сама выползла на лицо ночного эльфа, – как раз после того, как я уничтожил источник Порчи, охватывающей леса, – сам не понимая почему, но ему захотелось сказать это той, чей голос так напоминал ему Тиренд, и посмотреть на её реакцию. Вспыхнувшее тут же неверящее изумление, столь яркое и незамутнённое, бальзамом пролилось на его сердце, позволяя в мельчайших деталях представить шокированное лицо возлюбленной. Распахнутые глаза, чуть приоткрытые губы, растерянное дрожание ресниц… Как же давно это было… Тысячи и тысячи лет прошли с того дня, когда он последний раз видел Тиренд ещё не научившуюся держать лицо и скрывать свои чувства…

– Но… Как? Почему?

– Это долгая и не очень приятная для меня история, возможно потом… – Иллидан вновь улыбнулся, но на этот раз постаравшись передать в улыбке охватившее его светлое настроение. Ведь это благодаря ей он смог вспомнить… – Сейчас у меня много времени, но я бы предпочёл послушать иную историю. Историю потомков Дат'Ремара. Леди не откажет мне в этой любезности?

– Конечно! С радостью!..

Поначалу сбивчиво, но потом всё более уверенно эльфийка начала говорить, стараясь выжать из памяти все когда-то заученные подробности. История скитаний, битвы за место под солнцем, рассвет Сильвергарда и опустошительные войны, последняя из которых разорила целый континент.

Иллидан слушал чарующий голос, мелодичные переливы которого, как прохладный ручей, омывали его душу, постепенно утоляя ещё одну жажду, неосознанную, но от этого не менее иссушающую, жажду общения. Отрадно было узнать что есть те, кто помнит его дела, те, кому он не безразличен… Пережив изгнание от самых дорогих для него разумных, в одиночестве бредя по израненному, словно отторгающему его лесу, подобного он ожидал меньше всего.

Сознание, пришедшее в норму после проведения ритуала стабилизации, было занято построением планов и выработкой линии поведения с тем демоном, что помог ему освободиться и вновь обрести ясность мысли. Череп Гул'Дана шептал о тайнах демонической магии и несбывшихся мечтах мёртвого орка. Тренированное тело жаждало действий и готовилось к неизбежным схваткам. И выходя к чужакам, так похожим и вместе с тем непохожим на его народ, он не ожидал ничего кроме агрессии и, может быть, нескольких злых фраз, из которых можно будет извлечь информацию о происходящем в мире. От того нынешние его ощущения можно было сравнить разве что с немым шоком. Шоком даже от того, что, оказывается, потрясение может быть приятным…

– Что вы собираетесь делать теперь? – спустя более часа задал вопрос ночной эльф.

– Мы исполним союзнический долг и поможем людям обустроиться на побережье, а после мы попыта… Восстановим своё королевство! – голос девушки дрожал от волнения, но решимости ей было не занимать. Сейчас, когда цель была озвучена, перед мысленным взором Верисы вставали проблемы на пути к её осуществлению, особенно очевидные с высоты приобретённого опыта, но она была уверенна в том, что справится. Круговерть каждодневных дел, забирающих время и силы без остатка, осталась позади, мысли её всё чаще возвращались к разорённой Родине, болью отзываясь в сердце. Её сёстры погибли, защищая свой народ, но они не сдались, и она не сдастся! – Солнечные эльфы увидят новую Весну, и я сделаю всё, чтобы приблизить этот момент!

– Похвальное стремление, – кивнул Иллидан, перед мысленным взором которого промелькнул образ другой эльфийки, когда-то давно точно также пылко и искренне, без налёта холодной расчётливости и въевшейся в кровь властности, желавшей спасти родину… – Я бы хотел вам помочь, но, боюсь, мой облик не встретит дружелюбия в лагере ваших союзников.

– Вы правы, – согласился долгое время хранивший тишину Халдурон, – сейчас большая часть солдат не сможет даже понять, что вы не демон, не говоря уже о том, чтобы принять…

– Я понимаю, – усмехнулся Охотник, который, благодаря Черепу Гул'Дана, уже немало знал о людях и орках. Может быть, он ещё не со всем разобрался, но иллюзий на их счёт не питал, особенно в свете только окончившегося рассказа. Ну и мнение относительно своей видовой принадлежности, с недавних пор, имел несколько особое. Рассказывать о котором всем встречным, право слово, не требовалось. – У каждого из нас свой Рок, и пусть эта встреча принесла мне радость, о которой я не думал и мыслить, но ни вы, ни я не имеем права опрометчиво бросаться в авантюры на основе случайного разговора в ночном лесу.